Ни мрамору, ни злату саркофага

Могущих сих не пережить стихов.

Не в грязном камне, выщербленном влагой,

Блистать ты будешь, но в рассказе строф

Война низвергнет статуи, и зданий

Твердыни рухнут меж народных смут,

Но о тебе живых воспоминаний

Ни Марса меч, ни пламя не сотрут

Смерть, презирая и вражду забвенья,

Ты будешь жить, прославленный всегда;

Тебе дивиться будут поколенья,

Являясь в мир до Страшного суда

Уильям Шекспир в переводе В. Брюсова.

© Марат Гайнуллин, 2021

ISBN 978-5-0053-7276-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПОТОМОК МУРЗЫ АБРАГИМА

Прародителем рода Державиных был мурза Абрагим (Багрим), который в 15-ом веке выехал со своими людьми из Большой Орды служить Великому князю московскому Василию Васильевичу Темному. Был крещен в православную веру самим Великим Князем в православную христианскую веру под именем Ильи и пожалован вотчинами во Владимире, Суздале, Переславле, Юрьеве – Польском и Новгороде Нижнем. От его сыновей Дмитрия, по прозванию Нарбек, и Юрия, по прозванию Тегель произошли фамилии Нарбековы и Теглевы.

У Дмитрия были сыновья Назарий и Алексей. За Назарием сохранилась фамилия Нарбеков, а Алексей служивший «по Казани», был прозван Держава. От него произошла фамилия Державин. Таким образом, прародителем тех фамилий: Нарбековы, Теглевы и Державины оказался мурза Абрагим (Багрим), прибывший из Орды на службу к Великому Князю Василию II Васильевичу Темному (15.03.1415—27.03.1462), внуку Великого Князя Дмитрия Ивановича, прозванного Донским (12.10.1351—19.05.1389).

Внук мурзы Абрагима, Алексей – сын Нарбека, прозванный Державой, служил в Казани. От него и пошел род Державиных. Представители рода «служили по городу Казани дворянскую службу». В различных семейных документах и актах они называются «Казанцами». Происхождение от мурзы Абрагима льстило Гавриилу Романовичу. Иногда он использовал это в поэтических произведениях для придания им романтического колорита.

Происхождение от мурзы, выехавшего из Большой Орды на службу к Великому князю московскому, подтверждено имеющимися семейными документами. В 1787 году Гавриилом Романовичем Державиным было подано прошение в департамент герольдии о выдачи ему документов о дворянском происхождении для предоставлении местным предводителям дворянства в тех губерниях, где у него были имения. К прошению была приложена выписка из родословной росписи, поданной в Разряд в 1680-х годах. О том, что Державины с 17-го столетия жили в Казани, свидетельствует запись в писцовой книге города за 1648 – 1656 годы: «в Казанском уезде за „Казанцем“ Яковом Васильевичем Державиным значится поместье – половина сельца… и деревня Кармачи». Известно, что «сыновьям этого Якова Васильевича, Ивану (родной прадед Гавриила Романовича Державина, авт.) и Никите, 27 июля 1660 года пожаловано было поместье в пустошах Бутырях и Кармачивской, земли на 160 частей…» и о купчей от 1626 года на продажу в Казани дома Якову Васильевичу Державину.

Дед Гавриила Романовича Державина, Николай Иванович, получил в наследство от отца поместье в Кармачах, где кроме господской усадьбы имелось «крестьян три двора, людей в них семь человек, два недоросля, бобыльской один двор, в нем два человека…». Как видно невелико было наследство, полученное Николаем Ивановичем Державиным в Кармачах. Помимо этого он имел дом в Казани. Дед поэта прожил 86-ть лет. Он умер в конце 1742 года в Казани менее чем за год до рождения своего знаменитого внука, оставив после себя трех сыновей: Ивана, служившего на флоте в чине лейтенанта, секунд-майора Пензенского полка и Василия, подполковника Билярского драгунского полка.

Роман Николаевич Державин, отец поэта, родился в 1706 году. Шестнадцати лет он поступил рядовым на службу в Бутырский полк. Роман Николаевич служил в разных гарнизонных полках.

В 1742 году он, в чине секунд-майора, служил в казанском гарнизонном полку. В августе он был отпущен на побывку в свое имение в деревню Кармачи. Здесь бравый 36-летний секунд-майор встретился с бывшей женой капитана гарнизонного Свияжского полка Фёклой Андреевной Гориной, урожденной Козловой, и вскоре женился на ней. Венчание было в конце сентября или в самом начале октября 1742 года.

В начале 1754 года, в чине подполковника, Роман Николаевич по состоянию здоровья вышел в отставку и жил в собственном доме в Казани. Не прошло и года, как в ноябре он простудился и умер от скоротечной чахотки. Романа Николаевича похоронили в селе Егорьево Лаишевского уезда, возле церкви. Деревни Карамачи и Сокуры, в которой находились усадьбы Державиных, принадлежали к Егорьевскому приходу. На том же погосте в 1784 году рядом с мужем была похоронена и мать поэта, Фёкла Андреевна, которая умерла в собственном доме в Казани.

Родители знаменитого русского поэта были небогатые мелкопоместные дворяне. Хотя им и принадлежало несколько имений, но все они были малоземельные и с малым числом крепостных душ. Впоследствии Гавриил Романович Державин называл свои родовые имения «казанские бедные деревнишки».

Так жили бы и умерли в полной неизвестности эти мелкопоместные помещики, если бы не прославил имя Державиных своим поэтическим дарованием их первенец, родившийся 3-го июля 1743 года, в воскресенье. Родители, «по празднуемому 13-го числа того же месяца собору архангела Гавриила» назвали сына Гавриилом. Однако место рождения знаменитого поэта в точности неизвестно. Сам Гавриил Романович Державин в своих «Записках» и стихах называет своей родиной город Казань, а в деревнях, в которых его родители имели недвижимую собственность, живет предание, что он увидел свет либо в Сокурах, либо в Кармачах, находящихся в сорока верстах от губернского города. Поэт с любовью писал о своей родной Казани:

 
Как весело внимать, когда с тобой она
Поёт про родину, отечество драгое,
И возвещает мне, как там цветет весна
Как время катится в Казани, золотое!
О колыбель моих первоначальных дней,
Невинности моей и юности обитель!
Когда я освещусь опять твоей зарей
И твой по прежнему всегдашний буду житель?
 

Казань старая

Гавриил Романович Державин родился таким слабым, что за им потребовался особый уход. По существовавшему в те времена местному народному обычаю, чтобы выходить худосочного ребенка, новорожденного Гавриила «запекали в хлеб». Малыш скоро выправился. Живой и веселый, он стал любимчиком отца.

В 1744-ом году произошло знаменательное событие. На небе появилась комета, которая своим длинным хвостом с шестью загнутыми лучами произвела сильное впечатление на людей. Существует предание, что годовалый Гавриил Державин, указывая пальчиком на комету, произнес первое в своей жизни слово. Малыш улыбнулся и четко выговорил: «Бог!» В этот знаменательный год родился и младший брат будущего поэта, Андрей, смирный и рассудительный, к которому мать относилась с большей нежностью, чем к старшему сыну. Но Андрей, как и отец, заболел скоротечной чахоткой и умер в 1770 году в возрасте 26-ти лет. В 1753 году родилась у Фёклы Андреевной дочь, которая прожила всего два года.

Гавриил Романович Державин довольно рано, пяти лет, научился читать. С трех лет началась для него кочевая жизнь.

Отца по делам службы переводили из одного городка в другой куда за ним следовала вся его семья. Роман Николаевич служил в Ставрополе, на Волге в городке Самарской губернии и в большом губернском городе Оренбурге. Здесь будущий поэт прожил около трех лет. В Оренбурге Гавриил учился в школе каторжанина – немца Иосифа Розе. Занятия проводились только по одному предмету – немецкому языку. Обучение заключалось в изучении немецкой азбуки, чтении книг и бесконечных упражнениях по правописанию для выработки у учеников твердого подчерка. Маленький Гавриил был прилежным учеником. Он научился читать, писать и говорить по-немецки. Эти знания помогли ему позднее познакомиться в подлиннике с произведениями немецких поэтов и писателей. Успехи в правописании выработали твердый и красивый почерк и научили Гавриила владеть пером. Свободному обращению с пером сопутствовало увлечению рисованием. Все стены его маленькой комнатушки были оклеены собственноручными рисунками маленького художника, любившего срисовывать разных богатырей с лубочных картинок того времени.

В октябре 1753 года Роман Николаевич Державин сумел получить отпуск в свои казанские деревни и в Москву для подачи прошения об отставке из Военной коллегии. В поездку он взял с собой любимого сына Гавриила. У подполковника Державина был твердо намеченный план проехать из Москвы в Петербург и записать своего старшего сына в Сухопутный кадетский корпус или в артиллерию. В Москве знакомые по службе люди предлагали определить мальчика в гвардию, но отцу хотелось более надежно определить судьбу своего первенца. Однако дело об отставке затянулось. Почти все деньги были израсходованы, и пришлось вернуться в Казань, так и не определив сына в кадетский корпус. Вскоре в Казань вернулась из Оренбурга Фёкла Андреевна с младшим сыном Андреем. Семья в ожидании отставки поселилась в своем поместье в Сокурах.

В начале 1754 года был получен указ об отставке Романа Николаевича Державина: «… Сего генваря 14-го дня, по её императорского указу и по определению государственной военной коллегии обще с собранным генералитетом, велено Оренбургского гарнизона Пензенского полку подполковника Романа Державина за имеющимися у него болезнями от воинской и штатской службы отставить вовсе, а за продолжительные службы о награждении полковничьим рангом подать её императорскому величеству всеподданнейший доклад, а до воспоследования о том резолюции он подполковник Державин отпущен в дом его. Того ради в городах и на заставах, команду имеющим, оного подполковника Державина пропускать без задержания. Генваря 31-го дня 1754 года. Генерал-майор Василий Суворов».

В указе было сказано о представлении Романа Державина к награждению «полковничьим рангом». Но он не дожил до этого чина. Давно умерший Роман Николаевич Державин был произведен указом от 26-го июня 1762 года в «чин полковника при отставке». Любопытно, что документ об увольнении от службы подписал отец знаменитого русского полководца Александра Васильевича графа Суворова-Рымникского, с которым у Гавриила Романовича Державина установились многолетние дружеские отношения.

После смерти мужа Фёкла Андреевна осталась с двумя сыновьями и годовалой дочерью на руках в крайней бедности. Деревни никакого дохода не приносили. Даже пятнадцать рублей долга, оставшегося от отставного подполковника, нечем было заплатить. Узнав о смерти Романа Николаевича, соседи-помещики в Сокурах и Кармачах стали притеснять бедную вдову и обижать сирот. Они начали захватывать пограничные с ними земли, а некоторые из них, построив мельницы, затапливали водой державинские луга. Да и что мог им сделать оставшийся за взрослого мужчину одиннадцатилетний мальчик – Гавриил Державин. Его мать, Фёкла Андреевна, вынуждена была вести тяжбу с соседями. Она пыталась защитить владения своей семьи, но в приказах всегда «сильная рука» брала верх. Гавриил Романович на всю жизнь запомнил, каким унижениям подвергалась его мать, посещая судейских чиновников с сыновьями и малолетней дочерью на руках. Она часами стояла с сыновьями у дверей присутственных мест, дожидаясь выхода судей, чтобы подать им свою жалобу. Но Фёкла Андреевна ничего не могла добиться. Судьи проходили мимо, не обращая никакого внимания на бедную вдову с ребенком на руках.

Ни чего не добившись, вся в слезах, Фёкла Андреевна возвращалась домой. На всю жизнь запомнил Державин сцены унижения и страдания матери. Через 40 лет он написал:

 
А там вдова стоит в сенях
И горьки слезы проливает,
С грудным младенцем на руках
Покрова твоего желает…
 

Гавриил Романович Державин, будучи на высоких должностях, никогда не мог равнодушно смотреть на несправедливое отношение чиновников к просителям, особенно на притеснение вдов и сирот. Он помнил, как его мать, Фёкла Андреевна, не найдя нигде правосудия была вынуждена отдать свои лучшие угодья в пожизненную аренду за сто рублей в год казанскому купцу Дряблову. Только через двадцать пять лет, в 1779 году, находясь на службе в Сенате, Гавриилу Романовичу удалось завершить тяжбу с соседом по деревне Кармачи, Чемадуровым, который возвратил несколько семейств крепостных Фёкле Андреевне. Эти семейства были отняты его отцом, отставным полковником Яковом Федоровичем, у Романа Николаевича в 1742 году после жестоких побоев, которые были нанесены Державину дворовыми слугами Чемадурова.

Несмотря на очень тяжелое материальное положение, Фёкла Андреевна, безграмотная женщина, умеющая ставить только свою подпись под «бумагами», проявляла исключительную заботу по обучению своих сыновей грамоте и другим наукам. Она изо всех сил старалась дать сыновьям образование, подобающее их дворянскому достоинству.

Наступал срок обязательного «второго смотра недорослей», на котором двенадцатилетние дворянские сыновья должны были показать свои знания по арифметике и геометрии. Фёкла Андреевна наняла для обучения своих мальчиков вначале гарнизонного школьника Лебедева, а потом артиллерии штык-юнкера Полетаева. Оба преподавателя мало смыслили в своих науках, обучали без правил и доказательств только первым действиям по арифметике и черчением геометрических фигур. Из за такого слабого обучения Гавриил Романович Державин остался на всю жизнь плохим математиком.

В 1757 году, собрав все свои скудные сбережения, Фёкла Андреевна поехала с сыновьями в Москву для представления их в «герольдию».

Затем она намеревалась ехать в Петербург, чтобы исполнить желание покойного мужа и отдать мальчиков на воспитание в какой – ни будь кадетский корпус, которые в то времена считались высшими учебными заведениями. Однако это намерение ей не удалось осуществить. В Москве обнаружилось, что при ней не было документов о происхождении и службе её мужа, покойного Романа Николаевича Державина. Обстоятельства сложились так, что Фёкле Андреевне чуть не пришлось вернуться домой в Казань без прохождения «второго смотра недорослей» ее сыновьями. Но тут ей повезло. К счастью нашелся родственник, который смог выручить «Казанцев» из затруднительного положения. Это был двоюродный брат Романа Николаевича Державина, живший в Можайском уезде, подполковник Иван Иванович Дятлов. По просьбе Фёклы Андреевны он специально приехал в Москву и написал бумагу, так называемую «сказку» следующего содержания: «1757 года февраля 22-го. Вечно отставной от всех служб подполковник Иван Иванов сын Дятлов объявил ко второму смотру свойственников своих недорослей Гаврила да Андрея Романовых детей Державиных и сказкою показал: от роду им, Гавриле 12, Андрею 11 лет; грамоте российской и писать обучены и обучают арифметике. Прадед их Иван Яковлев сын, дед Николай Иванов сын Державины, а по мирскому званию оный их дед назывался Девятой, были из дворян по городу Казани и служили по тому городу прежнюю дворянскую службу, а отец их Роман Николаев сын Державин служил в Пензенском пехотном полку подполковником, и померли. На первом смотре оным отцом их объявлены были в 752-м году в марте месяце в Оренбургской губернской канцелярии и для обучения российской грамоте и письму до возрасту указанных 12-ти лет отданы отцу их, вышепоказанному подполковнику Державину в дом с пашпортом (который прилагается при сей сказке) Крестьян, написанных по нынешней ревизии за отцом оных недорослей, в Казанском уезде в селе Сокурах 15, в Покровском 21, в Кремянках 25, в деревнях Кармачах 10 и Клетнях 3 души. Желает он подполковник Дятлов, чтобы вышепоказанных свойственников его, недорослей Гавриила и Андрея, для обучения арифметике и геометрии отпустить в дом до возрасту указанных 16-ти лет, за обязательством его с пашпортами. О фамилии выше писанных недорослей Державиных прилагается при сем поколенная роспись.» Таким образом все дела по «второму смотру» были улажены. Недорослей Гаврилу и Андрея отпустили домой до следующего «смотра».

Много времени было потрачено на эти хлопоты и необходимо было вернуться домой в Казань. В Москве уже с 1755 года существовала гимназия для обучения дворянских детей, но Фёкла Андреевна не оставила своего старшего сына в древней столице. Она хотела непременно исполнить мечту своего покойного мужа и отправить, при первой же возможности, мальчиков на учебу в Петербург.

К сожалению неизвестно, чем занимались сыновья Фёклы Андреевны зимой после возвращения в Казань. Возможно, продолжили учебу с Полетаевым. Возможно, старший из сыновей Гавриил рисовал картинки и читал книги на немецком языке, который он выучил в школе Розе. Известно только, что с весны до поздней осени Державины жили в своем имении в Сокурах. В двух километрах от деревни протекала небольшая речка Меша, куда ходили мальчики купаться. По воскресениям ездили на службу в приходскую церковь, в село Егорьево. Летом братья часто совершали длительные прогулки в окрестностях своей деревни. Они забредали далеко от дома до высокого обрывистого, стоящего стеною, глинистого берега красавицы Камы. Лихо скатывались на прибрежный песок и с хохотом бегали вдоль берега, разбрызгивая за собой серебристые капли прохладной и вкусной камской водицы. Затем, просохнув на раскаленном песке, мальчики медленно взбирались по круче вверх. Могучие дубы с улыбкой смотрели на них, грозно шевеля могучими ветвями. Эти «камские дубы» и вспомнил Гавриил Романович в своем стихотворении «Арфа».

 
Когда, наследственны стада я, буду зрить,
Вас, дубы камские, от времени почтенны,
По Волге между сел на парусах летать
И гробы обнимать родителей священны?
Звучи. О арфа, ты всё о Казани мне!
Звучи, как Павел в ней явился благодатен!
Мила нам добра весть о нашей стороне:
Отечества и дым нам сладок и приятен.