Сердце

«Материнство — вопрос не биологии, а приличий. Поддерживать жизнь в беззащитном существе — это пристойное поведение»

«Сердце» – описание месяца из жизни матери новорождённого Сигфрида, появившегося на свет с каортацией сердечной аорты. Вместе с ребёнком женщина ложится на госпитализацию и несколько недель ждёт плановую операцию. Но мест в реанимации только 12, и каждый день находится кто-то, кому хирургическое вмешательство требуется неотложно.

Как оставаться собой, когда твоя жизнь подчиняется больничному распорядку? Как вести себя с младенцем, который, вполне возможно, не переживёт операцию на сердце? Как слушать о проблемах других, когда, сосредоточившись на хрупкости детской жизни, ты и себя едва понимаешь? У героини «Сердца» нет ответов на эти вопросы, и вряд ли они будут хоть у кого-то, кто попадёт в подобную ситуацию. Чтобы не сойти с ума, постоянно прокручивая в голове всякие «если», она гуляет по берегу Финского залива и фокусируется на собственных ощущениях. Обветренные губы, лопнувшие сосуды, морозный пар и колючие варежки – всё это маленькие спасательные круги, за которые цепляешься из последних сил в надежде спастись от той всепоглощающей тревожности, что каждый вечер ждёт в палате.

При всех достижениях феминизма, женщинам до сих пор кажется стыдным и неприличным говорить о себе, когда рядом лежит беззащитный младенец, не подозревающий, что в ближайшем будущем его ждёт не очередное кормление, а яркий свет и холодный стол стерильной операционной. Какое может быть я? Какие непрочитанные книги и ненаписанные романы? Какой ещё симпатичный хирург или капиллярная сеточка, проступающая из-под бледной кожи, когда твоё дитя может никогда не выступить на детском утреннике или не надеть школьную форму? Но Малин Кивеля уверенна, что только в себе женщина и может отыскать то, что поможет ей не потерять равновесие при любом ударе судьбы.

Помню, что купила книгу, поймав при пролистывании очень яркую и болезненную фразу. Что это за фраза - не помню, найти ее во время чтения тоже не смогла и вот думаю: была ли она.

И это мое впечатление от книги: искала что-то, что должно было меня перевернуть наизнанку, но не нашла. Старалась задавать тексту вопросы, перекладывать его на себя, но, видимо, моего жизненного опыта недостаточно пока для таких впечатлений. И надеюсь, именно такой истории в моей жизни не будет.

Это проза матери, которая переживает (на себе/в себе) болезнь сердца только рожденного сына. При чем мельком в середине текста мы узнаем, что у главной героини тоже были проблемы с сердцем при рождении и от этого задумываешься, а чье сердце стало названием книги. Тем более что мы сливаемся именно с сердцем матери.

Я вот написала “переживает” и здесь это именно “проживание”, а не беспокойство и сьедание себя заживо про “я так сильно переживаю” - хотя это читается между строк. А иногда и не между: автор пишет про случайность болезни и в примерах читаешь, как много она и другие мамы обвиняли себя в болезни своих малышей.

Повествование очень спокойное, не тревожное, мягко сменяющееся от сцены к сцене. Здесь нет подробных описаний больницы, врачей, операций, но почти все что есть - сквозит равнодушием: системы здравоохранения, лучшего в мире, что несколько раз подчеркивает автор; опытного и неопытного персонала; медсестер; аппаратов УЗИ, казалось бы само собой; равнодушием самой матери к другим родителям больных деток.

Очень важно, что за болезнью ребенка мы видим маму, которая только родила и еще восстанавливается от родов: страдает от геморроя, массы высыпаний герпеса, шрамов от них и от всплеска гормонов (вот об этом автор не пишет явно и это мои домыслы, но все же). Про “феминисткое высказывание” из аннотации: скажу честно, я читала книгу под другим углом (под тем самым моим углом неопытного поверхностного читателя) и не обращала внимание на такой ракурс. Но мне важно было читать про “маму” в этом тексте, которая остается женщиной.

А еще у этой книги есть цвет: тускло-серый как пейзажи пасмурной зимней Финляндии. И это такой же цвет нашей природы, как яркая зелень и голубое небо. И вот такая природная жизнь здесь иногда попадается - в птицах и их щебете, в побережье и лесах. Вот только ты настолько сконцентрирован на ощущениях автора, что жизни во всем этом не видишь.

Советовать книгу не могу, но и ставить табу на ней не буду. С полок не уберу: я стала часто возвращаться к уже прочитанным томикам. Может в следующий раз найду ту самую фразу.

Очень личная, тоскливая история, которая в конце дарит надежду и веру в человечество. 

Я смогла тонко прочувствовать повествование, так как сама лежала с Федей в больнице, его перевели в патологию, когда ему было два дня от роду. 

Главная героиня услышала страшное: у новорожденного малыша порок сердца. Поможет только операция, но и ее постоянно отодвигают. 

Как я поняла, это реальная история, именно поэтому, читая эту маленькую историю, ее проникаешься. Проникаешься каждой буквой, хочется обнять автора и сказать: «Я понимаю»

Книга написана прекрасным языком, автор словно ткет это прекрасное полотно из слов, вплетая боль, надежду, непонимание. Ты словно опять окунаешься в этот день сурка, слышишь писк приборов, находишься в этом вакууме вдали от тех, кто переживает не меньше тебя. 

Я всегда буду помнить эту звонкую тишину, проглоченные слезы и бессонные ночи. 

Я задержала дыхание, когда открыла книгу и смогла вновь дышать, когда ее закрыла. Сильно, очень сильно. 

Хочется, чтобы никто и никогда не пережил это отчаяние, боль, страх за только что родившегося человека, и это бесконечное чувство вины, в котором тонешь, в котором захлебываешься и тонешь, тонешь, тонешь…

Я читала эту книгу, когда Федя спал рядом и сопел, обняла его и прошептала: «Спасибо, что остался с нами, мой маленький боец.»