Отзывы на книги автора «Максим Замшев»

«Год за три на войне, год за три
Если сердце без фальши внутри,
поднимайся, иди и смотри
и дорогу другим протори.
Год за три на войне, год за три… »
Владислав Русанов

Это во всех смыслах нелегкая книга. Изданная на хорошей бумаге, увеличенного формата она тяжела в руке.
Собранные под единой обложкой стихотворения известных поэтов, военкоров и поэзия мне неизвестных авторов, – трудное чтение.
В каждом стихотворении свои миры, свои смыслы, своя боль и своя радость. Но каждое в этой книге произведение все равно о войне. Часто простые, не идеальные с точки зрения стихосложения, слова в строчках, – задевают, ранят, заставляют переживать, страдать неравнодушного читающего.

Умирал солдат, как говорится,
Без ненужных фраз и медных труб.
И гуляла пьяная столица,
И домой разъехалась к утру

Облаков плыла по небу вата
От земли до самых райских врат.
И спросил апостол у солдата:
— За кого ты воевал солдат?

И солдат убитый под Донецком,
протянул апостолу в горсти
в крови и поту рисунок детский,
и услышал голос:
— Пропусти.
Алексей Шмелев

Всего в книге 25 поэтов. Знакомые, как кажется уже очень давно, а на самом деле читаемые всего то меньше года, начиная с февраля, когда началась война, и когда как многих потянуло к стихам: Мария Ватутина, Анна Долгарева, Игорь Караулов, Семен Пегов, Анна Ревякина, Ольга Старушко, Влад Маленко.
Но и новые имена Дмитрий Артис, Борис Бергин, Егор Воронов, Наталья Макеева, Марк Лешкевич, Дмитрий Мурзин и другие.

Личные переживания музыкантов, художников и прочих творческих личностей всех мастей мне не чужды. С детства меня окружали люди, зарабатывавшие себе на жизнь неблагодарным творческим трудом. Из меня пытались сделать музыканта, но в итоге я взбунтовалась, заявила о своей бездарности и отказалась впредь садиться за пианино.

Роман Максима Замшева тоже о творческих кругах (почти все в нем – композиторы, музыканты, поэты и проч.), но и без карательных органов не обошлось. Повествование прыгает с 1948 г. в 1985 г., и попробуй понять, кто и что, и почему, и зачем это написано. А раз в книге есть времена Сталина, в тексте не может не быть допросов, доносов, страхов и подозрений. Зачем писали этот роман, понятно. Отчасти он опирается на реальную историю. Жил в Советском Союзе композитор Александр Локшин (в романе ставший Сашей Лапшиным). Написал 11 симфоний. Был заслуженным деятелем искусств РСФСР. Но, как вы понимаете, просто читать о музыкальных успехах скучно (нет), оттого личность в романе не очень-то и важна. Важнее вопрос: был Локшин/Лапшин стукачом во время Сталина или нет? В предательстве композитора обвиняли его друзья Есенин-Вольпин и Вера Прохорова. Вернувшись из мест заключения, Есенин-Вольпин и Прохорова рассказали, что на допросах им вменяли факты, известные только Александру Локшину. Т.е. каким-то образом в органах узнали, о чем говорили репрессированные с упомянутым уже композитором. Из этого те и сделали вывод, что сдал их именно Локшин, больше никто не мог. Из-за этого за Локшиным закрепилась слава любимца НКВД, и многие музыканты отказывались исполнять его произведения из солидарности с репрессированными.

Поскольку архивы НКВД еще не открыты и выяснить, был ли человек доносчиком или нет, не представляется возможным, логичнее избегать открытого обвинения или оправдания Локшина. Но «Концертмейстер» писался как раз за тем, чтобы очистить память о Локшине. Оттого в нем чрезвычайно много допущений. Стукачом объявляется случайный человек. При этом в книге Локшин/Лапшин знал о слежке за их компанией, но отчего-то не рассказал об этом друзьям (интересный факт…). Так же в книге композитор знает имя настоящего предателя, но почему-то не может его назвать, а нападки на себя принимает с поистине христианским терпением. В «Концертмейстере» все изображается так, будто композитора пытались подставить злобные чекисты. Но Локшин/Лапшин не был настолько уж заметной (и неудобной) фигурой, чтобы обрекать его просто так на бесчестие.

В остальном же «Концертмейстер» – типичный роман о сталинских временах и московской интеллигенции. Написан он хорошим языком, но больно уж похож на книги Улицкой и «Московскую сагу» Аксенова. Любовные интриги и семейные переживания призваны оттенять ужасы жизни при Советах, и потому малоинтересны. Сюжет тут, по сути, существует ради сюжета. До «романа семейного» книга не дотягивает, поскольку история нескольких поколений тут ни о чем не говорит. Это случайные типажи, неплохо выписанные, но их конфликты не разрешаются катарсисом, здесь нет подлинной трагедии. Но это и не «роман о репрессиях», ибо в книге нет ни углубления в личность «палача», ни изучения чувств «жертвы» или «стукача». Даже в «Детях Арбата», с их примитивным языком и бесконечным переливанием из пустого в порожнее, было больше уникального, авторского.

Сюжетные повороты, к счастью, не грешат тупостью, но странностей все же хватает. Самое любимое у автора – падающая крышка рояля. И не просто падающая, а падающая обязательно на пианиста! И так три раза за весь роман! Получает травму из-за крышки пианист Арсений, причем в самый важный момент своей жизни. Потом другой пианист, Михнов, тоже получает по рукам проклятой крышкой. Честно, сколько занималась на рояле, ни разу у меня ничего не падало. Ни у меня, ни у других. Ладно, уронил раз, но чтобы все в романе роняли эту крышку раз за разом? Только мне, что ли, объясняли, как правильно обращаться с музыкальным инструментом, чтобы он мне руки не отшиб?.. И, конечно же, финал. Он настолько сахарный, что ты давишься им. Все счастливы и плачут. А я была бы счастлива, отличайся этот роман хоть чем-то от своих аналогов из «репрессивной литературы». Читать ли? Если вы жить не можете без книг о временах Сталина и обожаете семейные саги – можете попробовать. Остальным лучше пройти мимо.

«… не в те ли годы

Наш день, как будто у груди

Был вскормлен образом свободы,

Всегда мелькавшей впереди.»

А. Фет

В двух (других пока нет) отзывах на эту книгу, написанных до меня, наблюдается интересная коллизия.

Первый автор чуть не увидел в произведении заказ Ассоциации рестораторов, – так много в романе главный герой Антон «шляется» со своей девицей Майей по кафе, ресторанам, пирожковым, вареничным и пельменным. Но не увидел. Считает рецензент: этого не может быть, потому что Максим Замшев слишком малоизвестный писатель, чтобы получить такой дорогостоящий заказ. Вообще, по мнению первого, в романе все плохо: Антон «снимает шлюх», детективная линия «притянута за уши», а девушка-ромашка превращается в развратницу, пособницу террористов и лидера оппозиционной журналистики. Советский Союз конца 70-х не похож сам на себя, не могло быть там организованного бандитизма, связанного со строительством объектов государственного значения и манипулирующего ЦК КПСС.

Ничего этого в книжке нет. Что-то подобное, но не это. И не важно, что автор рецки, в силу занятости, видимо успел лишь проглядеть книжку, –главное, что роман ему не понравился.

И наоборот. Второй рецензент исполнил такой панегирик, что горевать не приходится никому. Ни то, что маме. Это, мол. роман «о людях, ищущих свой путь», «уникальное сочетание чистой психологической прозы и жесткого детектива, от которого трудно будет оторвать». Что оторвать, не дай бог от кого оторвать? Не понятно. Все в таком высокопарном духе. И наконец, надо, мол, нужно (!) «Вольнодумцев» включать в школьную программу!

Как бы там на было, – мне книжка понравилась. Конечно, это не шедевр, достойный включения в школьную программу, но вполне увлекательный, местами очень достойный современный роман.

В нем, между прочим, раскрыта почти ни кем не поднимаемая сейчас психология молодежи из протестной части нашего общества. Психология борцов с режимом, тайных заговорщиков из вечных студентов, провизоров, мерчандайзеров, охранников ЧОП, несостоявшихся художников, режиссеров, историков, торговцев, массы других несостоявшихся людей. Людей обозленных и зашоренных потоком негатива о «тирании», информации, в которой никто из них не хочет разобраться. Они мечтают разорвать сознание народа и заставить его свергнуть ненавистный режим. И это не пародия, не карикатура. Образы их вполне узнаваемы, каждому из нас кто-то из них обязательно встречался.

Максим Замшев сумел хорошо показать внутреннее содержание, этические принципы и моральный распад их клана, в центре которого неизбежно оказывается завербованный (или добровольный по убеждениям) провокатор-предатель.

Отступник, он не только докладывает полиции обо всем, что происходит внутри протестной, революционной среды. Он обязан являться сторонником самых опасных планов и рискованных действий, отрицания любых компромиссов с властью. Искренние же адепты движения всегда хотят расправиться с провокатором. Узнать бы только кто он …

Все о том же, в России мы это проходили.

Все старо как мир, но интересно в современном изводе.

О любви к литературе, о тяге к чтению написано блестяще.

О любви. О взаимности.

О смертельной болезни. О стремлении помочь.

О Москве. Как-то по-особому, с другого ракурса.

Москва просыпалась неохотно, ранние люди задумчиво шли по мостовым, магазины, лавки, кофейни ещё не открылись, холодная зимняя бесприютность текла из дворов на улицы и останавливалась у проезжей части. Дворники кое-где скребли снег с привычным отвращением к этому занятию. Почему-то сейчас он особо остро ощутил в Москве что-то византийское. Когда учился в школе, история Византии буквально сводила его с ума. Он скупал все книги по этой теме, что находил. И вот теперь его уставшее за непонятную тревожную ночь воображение приписывало сталинскому ампиру Кутузовского проспекта тайное византийское значение.

«Полицейская», детективная линия тоже не дурна.

«За жизнь полицейский обретает массу врагов. Без смертной казни самые отъявленные мерзавцы рано или поздно выходят на свободу. И многие стремятся отомстить тем, кто их когда-то поймал».

Дружба молодых лейтенантов милиции, через много лет ставших полицейскими генералами, оказалась вовсе не дружбой, а взаимной скрытой борьбой за успех, за карьеру и влияние. Кто-то из них готов на любую подлость, любую «подставу», чтобы самому добиться должности.

Молодежь, как слепые котята. Всегда разменная монета в борьбе сильных мира сего.

Много еще о чем, старом как мир.

Жизнь моя пошла по ресторанам.

Продолжаю обзор лонгов Большой книги , моя 25/50 рецензий и Ясной поляны 41/48. Если бы главред "Литературной газеты" Максим Замшев не был так мало известен как писатель до 2024 года, принесшего номинации на обе главные российские литературные премии, я подумала бы, что его роман заказан Ассоциацией рестораторов, как рекламный текст, пропагандирующий заведения общественного питания. Приди кому блажь подсчитать едальни, посещаемые его героями за время действия книги, их число явно перевалило бы за сотню. Персонажи не работают и не учатся, они только курсируют от одного злачного места к другому и ведут в них глубокомысленные беседы.

Вы скажете: что с того, хотят питаться не дома - их дело. А я напомню о сумме среднего чека в московском и питерском ресторане, боже, да в сетевом Ростиксе или Вкусно и Точка. А также о том, что самый обеспеченный из персонажей заведует библиотекой. Остальные вовсе студенты, рабочие, работники сферы обслуживания. Скажу больше, начинается все с того, что старшая сестра главного героя Артема, того самого, директора читальни, вызывает его из Москвы в Самару, чтобы сообщить об обнаруженном у себя раке и о том, что такой тип лечится только во Франции, а первый курс обойдется в сто тысяч евро (в 2019 не меньше семи миллионов), всего циклов понадобится четыре. Все дружно начинают думать, где добыть денег, Артем со своей стороны обещает переводить ей часть зарплаты.

После возвращается в Москву и начинает шляться со своей девицей по кабакам, потом ссорится с ней, едет развеять тоску в Питер, там снимает шлюх, с которыми кочует по заведениям в худшем стиле недорезанных большевиками помещиков или купчиков из пьес Островского. Любовная линия человека без прошлого завбиблиотекой Артема (под 50), и студентки Майи неубедительна: что этот не первой юности человек делал, с кем дружил, кого любил до своего "седина в бороду"? Все это так невыносимо пошло, глупо и лишено логики, что ты, читатель только недоумеваешь, а номинировали-то за какие заслуги?

Обе детективные линии: убийства генеральской внучки и преступления из прошлого, выглядят беспомощными и притянутыми за уши. Не умея выстроить внятной интриги, автор громоздит одну на другую конспирологические нелепицы: девушка-ромашка Вика последовательно превращается у него в развратницу, возможную пособницу террористов, лидера оппозиционной журналистики, осведомительницу; Советский Союз конца 70-х внезапно становится государством, где существует организованный бандитизм, тесно связанный со строительством объектов государственного значения и имеющий возможность манипулировать ЦК КПСС.

Было бы еще стилистически хорошо, так ведь нет. Да поглядите сами, каким видит один из героев процесс творчества: "Он рассказывал о своих наблюдениях за одним своим студентом, вернувшимся после Чечни, о том, как он эти наблюдения потом использовал в работе над романом, и всё это было так увлекательно, так логично и складно, что Вольф поразился: а ведь писать книги не так уж и сложно!" Что ж, писать, как Замшев,наверно несложно, вопрос: надо ли?

Очень хороший, важный и нужный сборник русской поэзии.

Интересно было познакомиться с новыми авторами, а так же хочу отметить тех поэтов, чьё творчество читаю давно, это Игорь Караулов, Александр Пелевин, Дмитрий Артис, Семен Пегов, Анна Долгарева, Анна Ревякина, Олеся Николаева, Влад Маленко.

Большая благодарность, дорогие, за такой прекрасный сборник, где каждая строчка отзывается в сердце и душе.

Книга Вольнодумцы прежде всего – роман размышление. О жизни, о женщине. Роман о стране, о молодом поколении, о людях, ищущих свой путь. Но это ещё и роман мотивация. У Гоголя маленький человек задавлен бедами. У Замшева маленький человек преодолевает трудности, берет жизнь в свои руки. Какие бы беды на него обрушились, человек встанет, переломит эту жизнь и пойдет дальше.

Очень много в романе от Достоевского. Роман Вольнодумцы – уникальное сочетание чистой психологической прозы и жесткого детектива, от которого трудно будет оторвать. Я рекомендую роман, в первую очередь, всем любителям классической литературы, во вторую, любителям хороших детективов.

Жду, что роман станет классикой. По-хорошему, Вольнодумцев нужно включать в школьную программу, подросткам будет полезно.

Получив рекламу этого сборника аж от «Госуслуг», не мог не ознакомиться. Я в целом скептически отношусь к литературе, создаваемой под госзаказ, но этот сборник оказался настолько плох, что даже превзошел мои ожидания.

Задумка была понятна — создать вдохновляющую патриотическую поэзию, опираясь на успешный опыт времен Великой Отечественной войны. А вот реализовать не получилось. Казалось бы, можно взять богатейшее наследие советской военной литературы, добавить немного работ авангардистов, не забыть классиков — и строить новое на этом фундаменте, обогащая, дополняя и обыгрывая. Вместо этого в сборник попали стихи, написанные будто бы шестиклассником с рифмами уровня «Маленький мальчик нашел пулемёт // Больше в деревне никто не живёт».

И ладно бы плоха была только форма: содержание тоже не выдерживает критики. Вспомните «Василия Тёркина», текст которого шёл из глубины души, отзывался в сердце, нёс и возвышенные ноты, и горькую печаль. Вспомните «Безыменное поле» Симонова, полное боли, но при этом и надежды:

Опять мы отходим, товарищ,
Опять проиграли мы бой,
Кровавое солнце позора
Заходит у нас за спиной

Так вот, вместо подобного в этом сборнике — преимущественно стихи-обзывалки. Их авторы стараются почаще использовать слово «фашист», не к месту цитируют мемы про «зраду и перемогу», пересказывают сюжеты новостей про коварный Запад и пытаются надавить на жалость описаниями гибели детей — но при этом их стихи не содержат ни идей, ни каких-то призывов. Большая их часть — грустное нытьё про тяжкую долю и откровенное воспевание смерти, которое порой принимает совсем уж сюрреалистичные формы:

Блажен погибающий в первом бою,
с собой даже мухи не взявший.
Я родину самозабвенно люблю,
как полную грудь комиссарши.

<...>

Солдат из меня по всему никакой —
высокие берцы на замше,
зато, погибая, прикрою собой,
как родину, грудь комиссарши.

Чуть ли не каждый третий стих написан от лица «лирического противника», который, разумеется, мечтает есть детей, не считает русских за людей и рвется сжигать города из ненависти к православию. Видели когда-нибудь актеров, которые играют роли представителей «враждебных стран» на ток-шоу? Вот буквально оно самое.

Выходите, иначе дома подожжём…
Только миру окажем услугу.
Как детей ваших вырежем, мамок и жён
с удовольствием пустим по кругу.

Разумеется, эти злодеи пользуются и этнофолизмами, но авторы не гнушаются делать то же самое и от лица рассказчика:

Хромая на правую ногу,
протиснется ближе к столу
и скажет: «Насыпьте немного
борща дорогому хохлу».

А завтра, от наглости взмокши,
в обед изогнётся плющом,
подсядет к русне или к мокше
и плюнет в тарелку с борщом.

Или

Немало сторчится на этой войне
Укропов и сепаров, что же, вполне
Эффект оправдают побочный.
Аффект проявляется очно.
Когда ты при пушке и на кокаине,
То влип ты в историю на Украине.

Я не знаю, кто может быть аудиторией этого сборника. В нем нет ни патриотичности, ни воодушевления, а до нескольких действительно хороших эмоциональных работ мало кто продерется через частушки-оскорбления. Даже пропаганда, которую можно было как-то аккуратно подать, тут выдается прямо в лоб карикатурными агитками, построенными на идее своей исключительности и особого пути:

Запад с Востоком садятся за общий стол.
Молодая кровь между ними в хрустальной чаше.
Запад: секс, наркотики, рок-н-ролл.
Восток: это не наше.

А в ногах у них жила нефти и море слёз,
И собака из фильма Тарковского вдруг рычит.
Запад: теперь футбол, там, где был Христос.
Восток молчит.

Города - это мир парикмахерских и аптек.
А в степи только ветер и сверху звезда пасётся.
Запад: мужчина + женщина - прошлый век.
Восток смеётся.

или

Конечно же, пан европейчик незлой и пушистый.
Не надо иллюзий, вы сами подали пример.
Нашлись в Украине - найдутся и в Польше фашисты,
да только на свой, исключительно польский манер.

Если очень уж любопытство съедает, прочитайте первое, открывающее стихотворение сборника — так у вас будет полное представление почти обо всех. А мне, наверное, сказать больше и нечего. Единственное — очень уж обидно за окрошку на кефире, которую Дмитрий Мурзин выписал из национального блюда в пищу предателей :(

Ест окрошку только на кефире —
Как ему в отчизне одиноко...
Ничего не знает о Сибири
Маугли, воспитанный тиктоком.

Жизнь музыкальной интеллигенции в СССР. Подробно передан быть советской жизни в разное время от 50х до приблежающихся 90х. Линия героев достаточно сильно растянута и местами занудна. Интрига от того, что линии всех персонажей переплетены вместе, с течением времени теряется, все конфликты становятся менее обостренными, интерес пропадает. Начало книги интереснее чем конец. Читать стоит тем, кому интересна музыка и искусство в советское время при советском правительстве.

В поэтический сборник вошли стихотворения как авторов, известных читателю по публикациям в блогосфере, так и тех, чьи имена не на слуху.

Максим Замшев, Дмитрий Молдавский, Мария Ватутина, Марк Лешкевич, Игорь Караулов, Ольга Старушко, Анна Долгарева, Иван Купреянов, Анна Ревякина - лишь некоторые из них.

Это голоса людей, знающих о событиях на Донбассе не с чужих слов. В сборник вошли тексты, начиная с 2014 года.

Издание подобной книги имеет, несомненно, большое значение. В первую очередь как фиксация свидетельств современников, их позиции, их боли, их надежд. Если оценивать качество поэтических текстов с точки зрения техники и образности, это будут очень неоднородные стихотворения.

Есть тут и гражданский пафос, и злость, и лирика, и самоирония. Есть тексты-слепки, фиксирующие момент, без какого-то внимания к размеру, ритму или лексическому ряду. В обычной ситуации они снискали бы множество придирок, но в контексте темы выглядят вполне органично.

Познакомившись с одной из рецензий, в которой звучит нелестная оценка и сборнику отказывается в праве называться поэтическим, приступала к чтению с опаской. Однако, мысленно согласившись с тем, что некоторые образцы откровенно любительские, нашла и немало по-настоящему сильных стихотворений.

Один из авторов, ставших открытием, - Борис Бергин. Особенно зацепили "Жёрнов" , "Говорить языками" и "Донецкое".

Их отличают образность, глубина, философичность. Здесь интересные аллюзии, интерпретация образов классической поэзии, мощное эмоциональное воздействие.

Ещё одно открытие - Влад Маленко. "Война и мы" отвечает на самые важные вопросы.

Да, очень сильные, мощные по воздействию и художественности стихотворения соседствуют в сборнике с рифмовками на злобу дня, но потраченное на чтение время нельзя считать потраченным напрасно ни в эстетическом, ни в эмоциональном смысле.

Если у книг есть душа, то у этой она полна музыки. Музыка, музыка, музыка. На каждой странице, в каждой главе. И ничего удивительного тут нет, ведь речь в ней идет о семье музыкантов и композиторов. И это просто отличная семейная сага.
Метроном на обложке не случайно. Взмах — и мы в 1947 году в послевоенной Москве. Еще взмах — в 1985 между Ленинградом и Москвой. А между ними переплетенные судьбы людей.
Нота за нотой нам раскроется вся партитура произведения. Кто друг, кто враг, а кто просто стал жертвой стечения обстоятельств и коварных интриг. Зачитаешься.