Пасторальную идиллию написать легко, но попробуйте написать некрасивую властную старуху, которая вызывает восхищение. Дюрер написал истовое, страстное, изможденное лицо, в котором нет благости – и тем не менее лицо прекрасно. Брейгель усилил этот эффект многократно. Ван Гог довел этот принцип до гротеска. Но Брейгель и ван Гог говорили уже не о материнской требовательности, которую необходимо признать, но о праве нищих.