Смерть пришельцам. Южный фронт

светофильтры. Гладь реки отливала металлом, луна пряталась за тучами, курганы выглядели точно черные застывшие волны. Пахло свежей землей, речной тиной, выхлопом могучих дизелей и дровяным дымом. Послышались шаги. Кто-то шел гурьбой от палаток полевого госпиталя в сторону блиндажей. Звучали приглушенные бубнящие голоса, кто-то громко всхлипывал. – Товарищ полковник! – обратились к Стариковому-старшему звонким голосом. Степан развернулся и увидел, что с противоположной стороны к ним бежит боец в плащ-палатке нараспашку. – Депеша от командующего фронтом! Полковник принял из рук вытянувшегося в струнку бойца запечатанный пакет. – Спасибо, вольно, – пробурчал он. – Я скоро буду, – бросил он капитану и снова похромал по ступеням в блиндаж. Степан остался с капитаном Слюсарем. Гурьба, идущая со стороны палаток, тем временем поравнялась с ними. Это были рядовые сотрудники СМЕРПШа, их Степан уже несколько раз видел: и в оцеплении, и утром, когда только-только выбрался из БТРа. В окружении бойцов шел, уныло опустив голову, молодой врач, его Степка тоже встречал сегодня: именно этот парень играл в шахматы с Аллой Валерьевной, или как ее там, оказавшейся агентом пришлых. – В блиндаж для допросов его, – сквозь зубы проговорил капитан. – Полковник скоро освободится. – Есть! – отозвались несколько голосов. Врач поднял голову, Степка увидел, что его губы и нос распухли, а под глазами наливаются свежие кровоподтеки. Глаза хирурга блеснули: он тоже узнал Степана. Этот Васюта глядел на него, словно утопающий – на спасательный круг. – Я не пришлый! – крикнул он Степке. – Вы же помните: меня не было в палатке, когда Алла сделала вам укол! – Да-да, ты на стреме в это время стоял. – Один из бойцов подтолкнул Васюту между лопаток. – Шагай давай. – Я не пришлый! – повторил хирург. – Скажите им, а? – Шагай-шагай! Вот борзый-то – едва не угробили своей шайкой человека, а теперь его же заступиться просят. – Я вашего друга оперировал! Слышите? – Хирург выворачивал шею, чтобы не потерять Степана из виду. – Я не пришлый! Мне подложили эту хреновину! Скажите им, что меня не было… Гурьба отдалилась. Васюта больше ничего не говорил, только слышались его частые всхлипы. Степке