Глава 1

Холод бетонного пола пробирался через ладони, словно вытягивая из тела остатки тепла. Александр лежал на спине, глядя в потолок, который был едва виден в тусклом свете мигающей лампы. Лампочка, подвешенная на длинном проводе, качалась, отбрасывая хаотичные тени на стены, будто их кто-то вырезал ножом. Где-то вдали раздавался едва уловимый гул, напоминающий вибрацию большого механизма. Казалось, что комната жила своей жизнью, выжидая.

Запах сырости и гари обжигал ноздри, как будто воздух здесь давно перестал быть пригодным для дыхания. Он подёргал пальцами и ощутил под собой неровности бетона, будто тот был залит поспешно, без внимания к деталям.

Он поднялся на локти, медленно, словно боялся потревожить тишину. Комната была пуста, если не считать ящика в центре. Металлический, покрытый царапинами, с торчащими из него проводами. На крышке светился таймер: 00:03:45. Цифры моргали, словно подгоняя время.

Гул стал чуть громче. Александр обвёл взглядом стены, но ничего не изменилось. Даже его собственное дыхание казалось слишком громким, будто кто-то мог услышать.

Он поднялся на ноги, но тут же пошатнулся. Пол был скользким и липким одновременно, как будто его залили чем-то вязким. Глаза опустились на ботинки. На подошве красовалась тёмная, тягучая жидкость. Кровь? Нет, не похоже. Она напоминала масло или смазку, но почему-то от неё исходил слабый металлический запах.

В руке оказался телефон. Экран светился, показывая входящий звонок. Имя звонящего: НЕ ОТВЕЧАЙ.

– Что за чертовщина… – прошептал он.

Таймер продолжал отсчитывать секунды: 00:03:20. Телефон издал звонок, громкий, разрывающий тишину, как тревожный сигнал. Вдруг показалось, что гул усилился, будто на него медленно надвигалась гигантская машина. Александр почувствовал, как в груди зарождается паника.

Шаг. Тихий, протяжный звук, словно кто-то нарочно сделал его таким. Он обернулся и замер. В углу стояла фигура. Или, точнее, что-то, напоминающее фигуру. Тени вокруг неё дрожали, словно пытались скрыть её от света. Она шагнула вперёд, и лампа осветила её лицо.

Это был он. Только другой. Копия с более жёсткими чертами, с глазами, горящими красным, и с улыбкой, полной холодного презрения. Двойник двигался странно, рывками, как будто тело его не подчинялось до конца.

– Ответишь – начнёшь сначала. Не ответишь – всё закончится, – произнёс он, и голос был таким сухим и металлическим, будто звучал через старый динамик.

Таймер показывал: 00:02:50. Звонок продолжал разрываться, его звук становился всё громче, заполняя комнату. Александр посмотрел на телефон. Пальцы непроизвольно начали двигаться к зелёной кнопке.

Таймер ускорился. Гул усилился, будто воздух в комнате стал вибрировать. Уши заложило, а ноги на миг подкосились. Свет лампы замигал, и в следующий миг таймер обнулился.

Яркая вспышка. Оглушительный звон. Всё исчезло.

Он открыл глаза и резко сел. Воздух ворвался в лёгкие, словно он только что вынырнул из воды. Ладони метнулись к груди, к плечам, к ногам – всё на месте. Кожа горела, а мышцы ныли, будто он долго лежал на холодном полу. Сердце билось так быстро, что гул в ушах не утихал.

Будильник продолжал звенеть, режа воздух своим пронзительным звуком. Александр замер. Телефон. Он быстро схватил его, отключил звонок, и звук прекратился. Комната заполнилась тяжёлой тишиной.

Он выдохнул и обвёл взглядом спальню. Полосатые обои. Полусонный свет из окна. Всё на своих местах. Но тело всё ещё ощущало холод, а сердце упорно не хотело успокаиваться. Он посмотрел в зеркало напротив. Его отражение смотрело на него излишне внимательно.

– Это был сон, – сказал он вслух, сам не веря в собственные слова. Пот стекал по шее, футболка липла к телу, и волосы были влажными, будто он действительно пробежал марафон.

Прошло ещё несколько секунд, прежде чем реальность окончательно восстановилась. Он потёр лицо ладонями и вздохнул.

– Больше никаких ужастиков перед сном. Это официально, – пробормотал он, всё ещё чувствуя остаточный страх.

Он сидел на кровати ещё несколько минут, пытаясь унять хаос в голове. Вроде всё вернулось на свои места – привычная спальня, полосатые обои, телефон с обыденным экраном. Но ощущения были слишком настоящими, слишком реальными. Александр посмотрел на руки. Они всё ещё дрожали. «Как вообще мозг такое придумывает? – подумал он, тяжело дыша. – Бетонные полы, таймеры, этот… другой я. Всё как наяву.» Он снова поднял глаза к зеркалу напротив кровати. Взгляд отражения был почти нормальным, но всё равно в нём казалось что-то чужое. Или это просто последствия сна?

Будильник снова подал короткий сигнал. Напоминание. Александр вздрогнул, но тут же выдохнул с облегчением. Это был всего лишь намёк на реальность – знакомый, не пугающий.

Он поднялся с кровати, чувствуя странную тяжесть в ногах, и направился в ванную. Пол холодил босые ступни, но это было почти приятно. Всё казалось немного замедленным, как будто реальность только начинала включаться.

Зеркало в ванной встретило его бледным, потным лицом с растрёпанными волосами. Александр внимательно смотрел на своё отражение, будто проверяя, действительно ли это он. – Да, герой, видок у тебя ещё тот, – пробормотал он, включая воду.

Поток холодной воды разбил остатки липкого страха. Он плеснул её на лицо, вдохнул глубоко, медленно выдохнул. Всё становилось проще, привычнее. Вода текла по рукам, звонко ударяясь о раковину.

На кухне его встретил аромат кофе. Он взял пачку с полки, отмерил ложку тёмного, чуть маслянистого порошка и засыпал в турку. Сразу же почувствовался терпкий, насыщенный запах. Вода зашипела, и тонкая струйка пара потянулась к потолку. Запах стал ещё ярче, обволакивающим, с мягкой горчинкой, которая обещала пробудить даже самые ленивые утренние мысли. Этот аромат всегда вызывал у него странное чувство покоя, как будто он возвращался в момент, когда всё проще и теплее.

Александр снял турку с плиты в нужный момент – вот-вот бы сбежала. Он налил кофе в свою любимую кружку. Шлейф пара продолжал виться в воздухе, заполняя кухню мягким теплом. Глоток обжёг язык, но он этого даже не заметил. Бодрящая горечь разлилась по телу, словно пробуждая его заново.

Он подошёл к окну. Снаружи было серо и влажно. Небо затянуто дымкой, будто кто-то нарочно лишил его красок. Лёгкий ветер шевелил остатки листвы, сдувая её к обочинам. Двор выглядел сырым, асфальт был тёмным от дождя. Поздняя осень. Утро обещало быть прохладным, но ещё не слишком холодным. Он смотрел на улицу, невольно ощущая, как уют кухни контрастирует с этой сыростью и промозглостью. Ему даже стало жаль людей, торопящихся куда-то в своих куртках и пальто. Там был мокрый мир с запахом сырости, здесь – тёплый дом с ароматом кофе.

Его взгляд зацепился за женщину с собакой. Она ходила кругами, и её движения были такими ритмичными, что казались заранее запрограммированными. «Заводная кукла, – подумал он, отпивая ещё один глоток кофе. – Ещё один человек.»

Эта мысль напомнила ему вчерашний разговор с Кириллом. Они недавно обсуждали фильм про биороботов. В фильме был создан мир, где машины думали, что они люди, и жили, повторяя одни и те же действия, запрограммированные создателем. Кирилл, как обычно, иронизировал: «Да ты не думай, мы с тобой не далеко ушли. Утром кофе, вечером сериалы. Вопрос только, кто нас запрограммировал.» Тогда Александр отмахнулся, посмеялся вместе с ним. Но сейчас он смотрел на эту картину за окном – и видел в ней правду.

«А ведь мы не так уж и отличаемся, – усмехнулся он, – те же круги, те же программы. Только нам кажется, что мы особенные.»

Он поставил кружку в раковину, звук стекла о керамику раздался неожиданно громко. Пора было собираться. Он надел свитер, сверху накинул куртку, проверил, не забыл ли ключи. На улице в кармане куртки его ожидали перчатки – привычная деталь осенних утренников. Телефон коротко пикнул, напомнив, что времени до выхода оставалось всего ничего.

Александр оглядел комнату ещё раз. Всё на своих местах, всё привычное. Но ощущение чужого контроля из сна всё ещё держалось где-то внутри. Он взял ключи, закрыл дверь и шагнул в мокрый, прохладный утренний мир.

Александр шагал к остановке, чувствуя, как холодный ветер слегка приподнимает края его куртки. В воздухе висел запах мокрой листвы, смешанный с дымком, который доносился откуда-то издалека. Лужи на тротуаре отражали серое небо, и каждый его шаг оставлял лёгкие брызги на ботинках. Прохожие двигались своим ритмом, каждый сосредоточен на чём-то своём. Мужчина впереди держал телефон и невидящим взглядом смотрел в экран, переходя дорогу, будто забыл, что вокруг машины. Девушка в ярком пальто остановилась посреди тротуара, задумчиво поправляя шарф. Александр заметил, как её взгляд буквально проскользил мимо него, как будто он был частью декораций. «Интересно, о чём они все думают? – мелькнула мысль. – А может, не думают вовсе?» Рядом с остановкой стояла пожилая женщина. Она смотрела куда-то вдаль, но взгляд её был пустым, неуверенным, будто она не знала, куда идёт. На фоне ярких цветов её куртки это выглядело особенно странно.

Автобус подъехал медленно, взвизгнув тормозами, и Александр заметил, как серые брызги из-под колёс попали на ботинки мужчины у края дороги. Люди начали двигаться быстрее, сгруппировались у дверей, будто отрепетировали этот момент заранее. Двери открылись со скрипом, и внутренний запах автобуса ударил в нос: влажная одежда, тёплый пластик, немного резкий, как будто салон давно нуждался в проветривании. Он вошёл вместе с остальными, нашёл себе место у окна и сел, стараясь не касаться облезлой, заляпанной ручки сидения.

В автобусе было тепло, но душно. На запотевших стёклах кто-то уже нарисовал смайлики и кривые линии, а в углу окна виднелись отпечатки пальцев. Александр проводил взглядом мужчину, который стоял в проходе, одной рукой держась за поручень. Ручка была облуплена, краска почти полностью слезла, открывая потемневший металл. Сам мужчина выглядел так, будто не спал всю ночь: его брюки были мокрыми снизу, ботинки в разводах грязи, а капюшон свисал с головы, как тряпка. В другом углу салона сидела женщина с пакетом из продуктового магазина. Она сидела прямо, но взгляд её был пустым, уставленным куда-то в пол.

«Те же маршруты. Те же движения. Те же лица, только в другой одежде. Сколько раз я это уже видел?» Александр опёрся головой на холодное стекло, стараясь не замечать эту монотонность.

Мысли сами собой вернулись в прошлое.

В начальных классах он был тем ребёнком, который не просто тянул руку, чтобы задать вопрос, но и делал это с такой уверенностью, что вызывал у учителей негодование. «Почему у нас нет доказательств, что прошлое действительно было таким, как его описывают?» – спрашивал он на уроке истории. Или: «Если время движется вперёд, то почему его нельзя замедлить или остановить?» Учителя терпели эти вопросы до поры до времени. Иногда они пытались отделаться общими словами: «Это сложные темы для детей, Саша. Вырастешь – поймёшь.» Но чаще просто просили его не отвлекаться.

Однажды, когда он спросил: «А как вы знаете, что вселенная не создана кем-то искусственно?» – учительница по физике вспыхнула. Она постучала указкой по столу и раздражённо сказала: «Саша, я не собираюсь обсуждать такие глупости. Мы сейчас про законы Ньютона говорим!»

Эти моменты навсегда врезались в его память. Тогда он не понимал, почему взрослые так реагируют. Сейчас же он с лёгкой грустью осознавал: они боялись признать, что не знают ответа.

Когда пришло время выбирать университет, решение приняли за него. «Экономика – стабильная профессия, там всегда найдётся работа,» – сказала мать. Он не спорил. Тогда это казалось неважным. «Так надо,» – думал он.

Теперь он работал в отделе аналитики компании, которая занималась логистикой. Его должность звучала красиво – «аналитик по снабжению», но по факту это была бесконечная рутина: отчёты, сводки, таблицы. Цифры постоянно повторялись, и иногда он даже ловил себя на том, что листы с отчётами сливаются в однообразное серое пятно. Работа, казалось, выполнялась сама собой, а он просто был частью этой системы.

Кирилл, напротив, был из тех, кого считали успешным. Он работал в отделе продаж, занимался крупными клиентами и регулярно заключал сделки, которые приносили компании серьёзные деньги. Его должность – «менеджер по развитию бизнеса» – звучала солидно, да и зарплата у него была значительно выше, чем у Александра. Но их дружбе это не мешало.

Кирилл часто говорил, что ему нравится его работа, но в последний раз, когда они вместе обедали, он вдруг замолчал. Александр помнил, как Кирилл вдруг нахмурился, что-то прокручивал в голове, а потом, будто в шутку, выдал: «Знаешь, мы ведь не такие уж разные. Каждый день как под копирку. Думаем, что у нас есть выбор, а на самом деле просто идём по кругу.» Тогда Александр только рассмеялся, но теперь эти слова цепляли, словно оставляли после себя странный осадок.

Автобус остановился, и Александр вышел. Сырой воздух ударил в лицо, быстро напоминая, что день только начался. Он замедлил шаг, оглядел серый пейзаж вокруг: мокрые тротуары, чёрные лужи, редкие листья на деревьях. У одного из переходов мужчина стоял, нервно смотря на часы, а женщина с коляской остановилась у магазина, задумчиво теребя ручку. Каждый был занят своим, как на отлаженном механизме. Глубокий вдох принёс с собой запах влажной земли, который странно сочетался с холодным металлическим послевкусием воздуха. Ещё один день, похожий на все предыдущие.

Александр пересёк дорогу, переходя к офисному кварталу. Асфальт здесь был чуть чище, но серость и сырость всё равно делали пейзаж угнетающе однообразным. Его взгляд невольно задержался на здании офиса: прямоугольные линии фасада, стеклянные двери, металлические конструкции. Всё казалось идеальным – практичным, симметричным, но до омерзения безжизненным. Оно не восхищало, не вдохновляло, не вызывало эмоций, кроме равнодушия.

«Почему мы живём в эпоху технологий, где здания могли бы быть шедеврами, а вместо этого получаем такие коробки?» – мелькнула мысль.

Он вспомнил старинные готические соборы, которые видел на фотографиях и в книгах. Как они стремились ввысь, как в каждой линии и орнаменте чувствовалась тяга к чему-то большему, чем повседневная жизнь. Готика, с её стрельчатыми арками и витражами, будто шёпотом говорила: "Посмотри выше, человек. Ты больше, чем ты есть." Или барельефы древних храмов, где каждая фигура была словно замершим движением – напоминанием, что жизнь не только в цифрах, но и в чувствах.

«Те здания вдохновляли людей на высокое, – подумал он, остановившись перед стеклянной дверью. – Они напоминали, что мир больше, чем твоя работа, чем твой быт, чем ты сам. В них была душа. А в этих… разве есть что-то, кроме функциональности?»

Он оглядел соседние строения. Разные высоты, разные отделочные материалы, иногда даже причудливые формы. Но всё это не убеждало. Современные здания, с их глянцевыми фасадами, дорогими панелями и модными интерьерами, казались одинаковыми. В них не было ни единого намёка на человеческий дух, на ту самую "искру", которая раньше заставляла зодчих и мастеров тратить годы на создание произведений искусства.

«Теперь здания строятся быстро. Гладкие линии, стекло и металл. Красиво? Да. Функционально? Конечно. Но они ничего не чувствуют. Они не помнят, как быть чем-то большим, чем их предназначение.»

Его мысли вернулись к офису, в котором он работал. Это здание было удобным, неоспоримо современным, но, глядя на него, Александр не мог отделаться от ощущения, что оно построено для машин, а не для людей. В нём не хотелось задерживаться, оно не вызывало желания поднять голову, замереть в восхищении. Это здание, как и многие вокруг, просто выполняло свою функцию.

«Иронично, – подумал он, толкая стеклянную дверь, – что здания, созданные для нас, выглядят так, будто хотят от нас только одного: чтобы мы работали.»

Охранник в серой униформе сидел за стойкой, лениво листая что-то в телефоне. Александр отметил, что его поза была почти идентичной той, в которой он видел его вчера. Турникет коротко пискнул, впуская Александра в привычный мир.

Лифт оказался пустым. Александр нажал кнопку четвёртого этажа и поймал своё отражение в зеркале. Взгляд уставший, словно после бессонной ночи. Или это был всего лишь эффект утреннего сна? В зеркале светильники потолка тянулись, будто линии конвейера. Лифт остановился, и двери открылись.

Звук офиса окутал его: ритмичные щелчки клавиатур, редкие телефонные звонки, приглушённые разговоры. Зал напоминал большую рабочую машину, где люди за своими столами напоминали части сложного механизма. Они вставали, чтобы сходить за кофе, как рычаги, плавно возвращались назад и включались в привычную рутину. Лена за соседним столом уже активно печатала, на мгновение останавливаясь, чтобы проверить строки. В её движениях не было ни суеты, ни лишних эмоций – всё чётко, как по инструкции.

Александр сел за свой стол. Экран компьютера замигал, показывая привычный интерфейс. Первое, что он увидел – напоминание: «Сводка по поставкам. Срок: сегодня до 17:00.» Эта надпись каждый день казалась ему всё более абсурдной. «Как будто в 17:01 мир рухнет, – подумал он. – И каждый раз одно и то же.»

Прямо за его спиной раздался знакомый голос.

– Привет, Саша, – Кирилл появился эффектно, как обычно, с лёгкой улыбкой и непринуждённой походкой. Сегодня он был в стильном тёмно-синем пиджаке и рубашке. – Что, опять всю ночь кошмары смотрел?

Александр повернулся к нему, с трудом сдерживая улыбку.

– Вроде того. На этот раз снилось, как я разминировал бомбу. И всё из-за какого-то звонка.

Кирилл прищурился, будто обдумывая услышанное, а потом рассмеялся.

– Ну, теперь понятно, почему ты такой серьёзный! Но ты же справился?

Саша усмехнулся.

– Естественно. Проснулся в самый ответственный момент.

Кирилл рассмеялся и хлопнул друга по плечу.

– Ладно, герой. Расскажешь вечером, как спас планету.

Кирилл легко отошёл, начав обсуждать что-то с коллегами, а Александр посмотрел ему вслед. Его уверенность всегда казалась заразительной, но в то же время в ней было что-то… слишком гладкое. Как будто за ней скрывалось нечто большее, о чём Кирилл никогда не говорил.

Александр отпил кофе, глядя на монитор, когда что-то мелькнуло у края его зрения. Он повернул голову. На светлом столе, аккурат напротив его клавиатуры, неспешно полз паук. Маленький, почти невидимый, но он был там, двигая тонкими лапками.

Сердце Александра ухнуло. Он замер. Вокруг царила привычная офисная монотонность: звонки, щелчки клавиатур, шорох бумаг. Всё это вдруг стало отдалённым шумом, словно приглушённым толстым стеклом. Вся его вселенная сузилась до одного-единственного объекта – паука.

Руки словно приросли к столу, дыхание стало неглубоким, как будто любой резкий вздох мог спровоцировать паука на атаку.

«Это же просто паук. Ничего страшного. Ты взрослый человек. Контролируй себя,» – пытался убедить себя Александр.

Но его тело отвечало иначе. Сердце заколотилось быстрее, ладони вспотели, а внутри всё сжалось в тугой комок. Казалось, что эта крошечная тварь смотрит на него, планируя свои следующие шаги.

«Чёрт возьми, почему именно я? Почему сейчас?»

В этот момент Лена, возвращавшаяся с кухни с чашкой кофе, остановилась рядом с его столом.

– Саша, ты чего такой? Как будто увидел привидение. – Она осеклась, увидев его взгляд, направленный на стол. – Ой, ты что, пауков боишься?