– Бабье житье одинаково везде… и свет везде один, одно солнце!.. – нахмурился Василий, взглянув на нее. – Ну это ты врешь! – воскликнула она, оживляясь. – Я в деревне-то хочу не хочу, а должна замуж идти. А замужем баба – вечная раба: жни да пряди, за скотом ходи да детей роди… Что же остается для нее самой? Одни мужьевы побои да ругань…– Не всё побои, – перебил ее Василий.– А здесь я ничья, – не слушая его, говорила она. – Как чайка, куда захочу, туда и полечу! Никто мне дороги не загородит. Никто меня не тронет!..– А как тронет? – усмехаясь, напоминающим тоном спросил Василий. – Ну, – я уж заплачу! – тихо сказала она, и разгоревшиеся глаза ее погасли.