Цитата из книги «Детство. В людях. Мои университеты»

Я очень рано понял, что у деда – один бог, а у бабушки – другой. Бывало – проснется бабушка, долго, сидя на кровати, чешет гребнем свои удивительные волосы, дергает головою, вырывает, сцепив зубы, целые пряди длинных черных шелковинок и ругается шепотом, чтоб не разбудить меня:– А, пострели вас! Колтун вам, окаянные…Кое-как распутав их, она быстро заплетает толстые косы, умывается наскоро, сердито фыркая, и, не смыв раздражения с большого, измятого сном лица, встает перед иконами, – вот тогда и начиналось настоящее утреннее омовение, сразу освежавшее всю ее.Выпрямив сутулую спину, вскинув голову, ласково глядя на круглое лицо Казанской Божией Матери, она широко, истово крестилась и шумно, горячо шептала:– Богородица преславная, подай милости твоея на грядущий день, матушка!Кланялась до земли, разгибала спину медленно и снова шептала все горячей и умиленнее:– Радости источник, красавица пречистая, яблоня во цвету!..Она почти каждое утро находила новые слова хвалы, и это всегда заставляло меня вслушиваться в молитву ее с напряженным вниманием.– Сердечушко мое чистое, небесное! Защита моя и покров, солнышко золотое, мати господня, охрани от наваждения злого, не дай обидеть никого, и меня бы не обижали зря!С улыбкой в темных глазах и как будто помолодевшая, она снова крестилась медленными движениями тяжелой руки.– Исусе Христе, сыне божий, буди милостив ко мне, грешнице, матери твоея ради…Всегда ее молитва была акафистом, хвалою искренней и простодушной.Утром она молилась недолго: нужно было ставить самовар, прислуги дед уже не держал, и, если бабушка опаздывала приготовить чай к сроку, установленному им, он долго и сердито ругался.Иногда он, проснувшись раньше бабушки, всходил на чердак и, заставая ее за молитвой, слушал некоторое время ее шепот, презрительно кривя тонкие, темные губы, а за чаем ворчал:– Сколько я тебя, дубовая голова, учил, как надобно молиться, а ты все свое бормочешь, еретица! Как только терпит тебя господь! – Он поймет, – уверенно отвечала бабушка. – Ему что ни говори – он разберет…