Книга, которую вы держите в руках, специально сконструирована маркетологами таким образом, чтобы быть приятной для употребления широким кругом неискушенных читателей. Несмотря на пафосное название, это исключительно приключенческое, развлекательное, конъюнктурное чтиво на пару вечеров, честно не претендующее ни на что большее. Не стоит искать здесь злободневную политическую сатиру или, вчитываясь между строк, пытаться обнаружить потаенные мысли о судьбах России – их нет. Зато тут есть: погони, драки, откровенная любовь, сомнения и метания, интриги, таинственные загадки, сплетни о высшем свете, и, разумеется, юмор. Все это сделает знакомство с произведением исключительно легким и необременительным.

И вот ещё: во избежание обвинений в диффамации и подрыве устоев, сразу ответственно заявляем, что этот текст – вовсе не о том, что может прийти вам в голову на первых же страницах. Все персонажи являются плодом романтического воображения автора, ну а в том, что они, вполне вероятно, покажутся вам похожими на реальных людей – ваша, и только ваша вина. Мы тут абсолютно ни при чем.

Эпиграф

Покуситесь на президента,

Пригласите его в катакомбы,

И на глубине рваните чеку.

Любовь – это страшная бомба.

Хочешь стать государственной тайной,

Мечтой в броне невесомой?

Помни: он в сердце бомжа,

И в дыханье Газпрома.

“Ундервуд”

24 февраля

привет Дневник!

я решила начать записывать всё, что со мной происходит, потому что сегодня – удивительный и чудесный день, и его события надо сохранить для истории. Кто знает, в какие книги и летописи в будущем может попасть мой рассказ, но, как настоящий историк (хотя пока и без диплома:), я знаю, что должна ответственно и подробно зафиксировать всё, свидетелем чему оказалась. Да что там свидетелем, я была в самом центре событий, и так счастлива от этого;) Сегодня я познакомилась с самым лучшим ЧЕЛОВЕКОМ на земле. Ты еще не знаешь об этом, но его портрет висит над моей кроватью с самого детства, и можешь себе представить, что для меня значит эта встреча! и даст Бог, мы сможем увидеться снова – по крайней мере, он сам! мне так сказал. Впрочем я, как восторженная девчонка, тороплюсь сразу сказать всё самое главное, а ведь надо записывать по порядку и с самого начала,

итак:

в нашем Университете сегодня проходил Конкурс Красоты среди студентов (студенток) и я, как умница-отличница-почти-совсем-краснодипломница, и вообще староста, была в Оргкомитете. Меня уже второй раз туда назначили, и, честно говоря, делать там особенно нечего, сплошная скукотища: надо следить, чтобы у членов жюри всегда была вода на столе, ну и все такое. Зато можно из-за кулис вблизи посмотреть на наших красотуль:) Лучше всех, конечно, была Элька из моей группы (потом про неё расскажу, если не забуду), ну, она и победила в конце концов, как я надеялась) Хотя речь не о ней.

Мы все, конечно, знали и готовились, что на Празднике будет ОН. Конкурс-то красоты для девушек обычно где-то в районе 8 Марта делают, это же само-собой разумеется, а тут всё сдвинули на Мужской праздник, из-за того, что ОН только сейчас приехать смог. А я всё знала, потому что ещё с осени меня (да и остальных тоже, хотя все помалкивают) стали проверять, давать какие-то анкеты, в которых надо было указывать адрес эл. Почты, телефон, про родителей, и ещё миллион разных вещей – ну что ж, так надо, безопасность выше всего, а люди разные бывают. Я всё прилежно заполнила:) У него сейчас много поездок по всей нашей Стране, потому что скоро выборы, на которых люди будут за Него голосовать, и он хочет со всеми пообщаться (забыла тебе сказать: это же будут первые самые настоящие Выборы в моей жизни, и я, конечно, готовлюсь к этому событию – вот даже уже договорилась, что меня возьмут в Наблюдатели). Да что я всё не о том!

Пока ректор зачитывал приветственную речь, а потом представлял всех участниц, я стояла сбоку, выглядывая из-за занавеса, и всё высматривала, не могла понять, где Он: в жюри не сел, а в зале темно, и даже в первых рядах не разглядишь, кто где сидит. Распорядитель наш закулисный – худрук Степан Марьяныч из студ. Театра стал выпускать девушек на сцену, подгоняя их хлопками: хотел и меня шлёпнуть по ляжке, но я ловко увернулась и отпрыгнула в сторону. Не для тебя, Степка, ягодка росла:) Я ему тут же сказала самым прямым образом, чтобы он не руки распускал по чужим попам, а пошел бы лучше на худой конец воды мне принес из ящика с бутылками, хоть какая-то польза от него была.

И тут как раз увидела, где Он! Сел в первом ряду, а все наши дяденьки – ректор и прочие, которые были в жюри, получилось, сидели перед ним за столиками, спиной, и нет-нет да и оглядывались назад, так забавно:) Впрочем, это я сейчас пишу, что забавно, а ТАМ всё было очень ответственно. Вот например, когда уже всё началось, мне надо было всё время ходить между столиками, а значит, рядом с НИМ, и чтобы не дай Бог никого не задеть, водой не облить, и вообще быть незаметной как мышка, чтобы не загораживать сцену. Я справилась, конечно, я со всем справляюсь (ой, это нескромно наверно) но я очень волновалась от этой на первый взгляд, маленькой, но на самом деле очень ответственной задачи. Было очень интересно на него смотреть вблизи, но если быть честной, то мимо я прошла всего два раза, и всё-таки было очень темно в зале, я почти ничего не разглядела, только то, что Он кажется немного уставшим, но всё равно улыбается нашим девчонкам-участницам.

Ну вот, но это не главное.

А главное то, что когда все закончилось (в смысле, Конкурс), они всё – с ректором, помощниками всякими, и другими, пошли в Синий зал и стали там о чём-то говорить, двери закрыли, естественно, а рядом встали люди из его сопровождения, и ещё разные лица из нашей администрации. И даже губернатор вроде бы как с ними, но из-за спин плохо видно. Стоят, ну и переговариваются тихонько между собой. Я проходила мимо с пачкой протоколов из жюри (несла к себе в Профком) и тут ко мне кинулась Ирина Львовна из международных отношений, обнюхала всю с головы до ног носищем своим (осмотрела внимательно то есть) и прям трясётся:

“Соловьёва! (это моя фамилия – Соловьёва), ты же есть у нас в списках ФСО, тебя проверяли?”

“Да, отвечаю, Ирина Львовна, проверяли в хвост и в гриву”.

“Тогда, говорит, бросай свои бумажки, твоя помощь нужна!”

И.В. подвела меня к Николаю Николаевичу (это первый проректор), и говорит ему: “Вот, это Соловьёва, наша первая отличница и активистка (хотя НН меня сам знает по всяким волонтерским делам), давайте её запустим”, а он тоже посмотрел на меня пристально, и покивал согласно. Тут я влезла и спросила, что случилось, и что надо делать.

“Ай, говорит Н.Н., забыли им чай дать! Они так быстро в зал зашли и двери закрыли, что мы не успели все подготовить. Это все вы, Ирина Львовна, не доглядели! Вы же у нас только хоботом на собраниях трясти умеете, а весь чай ушами прохлопали! А теперь, получается, нам самим войти к ним неудобно без приглашения, вдруг что секретное. А такой студенточке, как ты, Соловьёва, в самый раз. Так что задержись на минутку, возьми вот этот подносик и заходи тихонечко. Чашечки на стол им расставишь, из чайничка накапаешь по половинке – только не ошпарь там никого, ради всего святого! – и тут же выходи, поняла? С товарищами согласовано” – и показал на парней в костюмах.

Я, конечно, разволновалась, но виду не подала, взяла этот поднос и зашла в Зал (дверь мне распахнули). А в зале всё убрано, стоит столик и несколько кресел, в двух сидят: он – спокойный, нахмуренный немного, и ректор, весь красный и как будто смущённый. И в углу на стульчиках ещё несколько человек сидело, их я плохо рассмотрела. И вот ректор увидел, как я захожу с чашками и печеньем, и чуть не замахал на меня руками и своими усищами, что я не вовремя. А ОН, наоборот, посмотрел на меня, увидел на груди значок с его же изображением, который мне ещё в прошлом году в летнем лагере МГ дали (не зря, значит, надела!), улыбнулся слегка и говорит, не обращая внимания на ректорские волнения:

“Это вы чай принесли? Спасибо. Поставьте, пожалуйста, вот на этот столик”.

Вблизи он совсем не такой, как в телевизоре или на фотографиях в интернете – выглядит моложе, не такой серьезный, и совсем не страшный. Спокойный и, как бы это сказать, понятный – не ждёшь подвоха. Но и не такой важный, или какой-то необыкновенный, просто хороший человек. И это всё я поняла только с одного взгляда. Подошла, расставила чашки, а сама всё стараюсь на него поглядеть, и почему-то от этого улыбаюсь:) Глупо, да? Даже стыдно немного за такое поведение.

А он присмотрелся ко мне получше, и тоже вроде улыбнулся, хотя до меня у них с ректором явно был разговор не очень приятный. И спрашивает:

“Мы, кажется, с вами встречались совсем недавно? У меня на лица память очень хорошая. А, припоминаю. Это вы коллегам воду разносили, верно?”

“Да”, киваю, а сама не знаю, как к нему обращаться – то ли по имени-отчеству, то ли по должности, но так уж совсем смешно получится, так ничего и не прибавила больше.

“А почему же вы в конкурсе красоты не участвовали?” – интересуется.

“Ну куда мне. Я же не такая красивая”, говорю. Тут он меня смутил, поэтому, неверное, немножко дерзко вышло, как будто я кокетничаю. Потому что на самом деле, я думаю, что я довольно красивая, ну, или по крайней мере, нормальная. Просто для того, чтобы на сцене выступать, надо другой быть, как, например, Элька – тонкой, изящной какой-то, да ещё уметь из себя красавицу подать, правильно накраситься, двигаться как следует, ну и так далее. Я бы, наверное, тоже смогла, только не хочу и душа у меня к этому не лежит – что приятного, когда тебя рассматривают, как собачку на выставке? К тому же наши девчонки, кто там был, они всё реально тощие, потому что хотят быть как настоящие модели, и потому что так модно. А я не тощая, но не потому, что толстая, а потому что у меня с детства спорт – плаванье, и теннис, и выездка с троеборьем, и походы с ориентированием. Да чем я только не занималась, так что фигура у меня совсем не модельная: слишком плечи широковаты, ноги такие, что узкие джинсы лучше не носить, да еще и дылда, каких мало (высокая, в смысле). Но вообще на меня, бывает, и заглядываются: всё-таки волосы красивые, длинные (хоть и не яркие, русые – я их не крашу никогда), лицо правильное (скулы тяжеловаты – это мне от прабабушки-татарки наследство, но так даже интереснее), нос, рот, это всё в порядке. Элька говорит, когда подлизывается, что я красивее её, а она просто «вешалка» (врёт, конечно:)))) Но вот эти конкурсы красоты – фуу, не для меня это!

Но тут Он меня совсем раскраснеться заставил от смущения, говорит:

“Нет, не согласен. Вы – настоящая русская красавица. Не такая, прости Господи, как у некоторых наших «живых классиков постмодернизма» (это я не поняла, но при этом он так хитро сощурился, что сразу стало ясно, что этих «классиков» нужно поставить в кавычки), а самая настоящая, какой и должна быть. С вас можно было бы написать новую «Родину-Мать», наверное. Если захотите, конечно”.

Я глаза опустила, конечно, а самой приятно, слов нет.

“Вот видите Александр Николаевич, продолжает Он уже в сторону ректора, это всё к тому же, о чем вы мне рассказываете. Смещены у вас акценты в учреждении в какую-то не нашу, непонятную сторону. Устроили конкурс красоты, в чуждом нам нравственном ключе, как будто у Дональда (это я уже догадалась, что он про «Мисс Вселенная»), а вместо этого нужно работать с молодежью, воспитывать хороших и правильных ребят и девушек. Как наша гостья (показал на меня), понимаете? Если это не сделаете вы здесь и сейчас, не обеспечите это воспитание, то с кем мы будем завтра работать на благо России?..”

Ректор уже понял, что для него гроза прошла, и загудел:

“Как же, всё понимаем, работаем… У нас почти все такие же молодцы, как наша Соловьёва (тут ОН почему-то нахмурился, но потом понял, что это про меня, и кивнул. А ректор – надо же, знает, как меня зовут!), просто эта в числе самых лучших. Стараемся, воспитываем…”

«Ладно – поморщился Он, и так недобро пустой чашкой по столу пристукнул, – вы лучше не оправдывайтесь, таких воспитателей сажать надо в спецшколу, трудным подросткам слюни подтирать, и то не уверен, справитесь ли. А потом говорит уже мне: Вас, простите, как зовут? Если не секрет.”

“Не секрет, отвечаю – Надеждой”.

“Вы знаете, Надя… можно вас так называть? Мы устраиваем прием через две недели для активистов молодежных организаций – самых отличившихся. Думаю, что вам было бы полезно на этом мероприятии поработать. Как, Александр Николаевич, отпустите Надежду в Москву?”

Ректор снова усами замахал – согласен, типа, а я аж ахнула про себя. Подумала, значит, я увижу Его снова?

“Вот и отлично. Будем вас ждать в Кремле. И вот что, Наденька, принесите нам снова чаю, пожалуйста. И пригласите губернатора, а то неудобно, задерживаем человека” – и снова улыбается.