Crown Prince’s Bought Bride

© 2019 by Maya Blake

«Влюбись в меня за час»

© «Центрполиграф», 2019

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019

Глава 1

Ремирес Александр Монтегова – наследный принц королевства Монтегова – остановился у массивных двойных дверей и сжал кулак.

Любой, кто знал Ремиреса, был бы шокирован нехарактерной для него нерешительностью. С младенчества его считали бесстрашным и доблестным лидером, который однажды поведет своих подданных к еще большему процветанию, чем его предки.

И вот он, испуганный, стоит у дверей.

Но это не просто двери. Это порталы, ведущие к его окончательному предназначению. Претенциозное определение, зато правдивое.

Реми боялся этого дня.

По правде говоря, он не хотел заходить в комнату и встречаться с королевой-матерью. Он нутром чувствовал, что выйдет от королевы другим человеком.

Никто и никогда не спрашивал его мнения. Он никогда не принадлежал себе. Он принадлежит истории. И судьбе страны, созданной бесчисленными воинами Монтеговы, которые сражались в кровавых битвах за это западно-средиземноморское королевство.

Пока он дышит, его судьба связана с народом Монтеговы. Долг и предназначение – эти два слова буду сопровождать его всю жизнь.

Эти два слова как тяжкий груз лежат у него на плечах.

– Ваше высочество? – произнес у него за спиной его старший помощник. – Ее величество ждет вас.

Королева-мать просила Ремиреса прийти ровно в девять часов. Старинные золотые часы, гордо стоящие в одном из многочисленных мраморных залов Большого дворца Монтеговы, торжественно объявили, что Ремирес опоздал на пять секунд.

Смиренно вздохнув, он разжал пальцы, резко постучал в позолоченные двери и стал ждать приглашения войти.

Он услышал голос: бодрый, решительный, но добрый.

Голос женщины, сидящей в троноподобном кресле под гербом, на котором на латыни написан ее королевский статус. Она внимательно посмотрела на сына через огромный офис. И одобрительно кивнула, когда он поклонился ей и встал напротив.

– Мне было интересно, сколько ты простоишь за дверью. Неужели я действительно такая ужасная? – спросила она, грустно глядя на него.

Он взглянул на мать. Идеальная прическа, безупречный макияж, классический костюм от Шанель, бриллиантово-изумрудная брошь в виде флага Монтеговы. Реми ни секунды не сомневался, что эта встреча будет именно такой, как он предполагал.

– Нет, не ужасная, – ответил он. – Но я подозреваю, что буду не в восторге от причины твоего приглашения.

На секунду поджав губы, королева-мать встала. Высокая и красивая женщина, она легко и непринужденно завладевала бы вниманием, даже если бы не была правящим монархом Монтеговы. Задолго до того, как стать королевой, она выиграла три международных конкурса красоты. Реми видел, как она очаровывала мужчин одной улыбкой. Ее волосы, когда-то такие же темные, как у Реми, поседели за одну ночь десять лет назад после смерти короля. Несмотря на боль и горе, она обладала стойкостью и волей, которые не позволили королевству погрузиться в хаос после внезапной смерти короля и последовавшего за этим скандала. В двадцать три года Реми считался слишком молодым, чтобы занять трон, поэтому его мать стала временным правителем. Он должен был стать королем в свой тридцатый день рождения. Но затем произошла новая трагедия.

Его мать была самой сильной женщиной, которую он знал. Вот почему он насторожился, когда, посмотрев в окно несколько минут, она вернулась к своему столу, положила ладони на старинный стол из полированного вишневого дерева и встретилась с сыном взглядом.

– Пора, Ремирес.

Ему стало не по себе. Она очень редко называла его полным именем. Волнуясь от дурных предчувствий, он подошел к ее столу.

– О каком сроке мы говорим: недели, месяцы?

Королева уже дала ему два года для того, чтобы он справился со своим горем.

– Я хочу объявить о том, что оставляю трон, на следующем Фестивале Солнцестояния.

Это произойдет на третьей неделе июня.

– Осталось три месяца. – Реальность накрыла Реми холодной волной.

– Да, – твердо сказала королева. – Времени мало. Надо навести порядок в нашем доме до того, как мы начнем делать заявления.

– Заявления? – переспросил он. – Их будет несколько?

Мать на секунду смолкла.

– Я не просто беру длительный отпуск, Реми. Я снимаю с себя все официальные обязанности.

Айседора Монтегова была не только правящим монархом, но и активным членом парламента.

– Ты уходишь в отставку? Почему?

Она поджала губы.

– Последние годы выдались трудными для нас обоих. Мне надо немного отдохнуть.

Королева пережила неожиданную смерть своего мужа с непоколебимой волей, потом с достоинством выдержала последующий скандал, связанный с многолетним секретом короля.

Но Реми знал, насколько тяжело его матери. Сам он едва сдерживал ярость, обнаружив, что отец, которого он так уважал, оказался неверным супругом. С годами гнев Реми сменился кипящим негодованием. Король не только изменил королеве, но и спровоцировал неисчислимые проблемы в королевстве, которые пришлось решать годами. Эти годы были суровыми как для королевы, так и для Реми и его младшего брата Зака.

Секреты и ложь. Они кажутся пустяками, пока не обнаружатся в вашей семье.

Реми сдержал ярость, когда мать открыла тонкую папку и передала ее ему через стол.

Это было досье на человека, который лишал королеву покоя.

Жюль Монтегова.

Двадцативосьмилетний сводный брат Реми и Зака, представленный им через несколько минут после похорон короля. Его родство с королем было доказано с помощью тщательного анализа ДНК. Жюль стал результатом короткого романа короля во время его работы в Париже в дипломатической миссии.

Появление Жюля спровоцировало скандал в королевстве. Папарацци несколько месяцев выуживали секреты.

Реми посмотрел на фото Жюля и стиснул зубы, заметив остекленевший и растерянный взгляд брата-алкоголика.

– Что он сделал на этот раз? – резко спросил Реми.

Королева Айседора усмехнулась:

– Проще спросить, чего он не сделал. Три недели назад он проиграл кучу денег в Монте-Карло, затем вылетел в Париж и играл там еще че тыре дня. Королевский казначей едва не умер, когда получил счет. Десять дней назад он появился в Барселоне и устроил скандал на закрытой вечеринке, которую герцог Армандо устраивал для своей племянницы. Потом он уехал в Лондон. А в последние дни его видели в компании этой женщины. – Королева отодвинула в сторону первую фотографию, чтобы показать еще несколько.

На фото была длинноногая блондинка с ярко-зелеными глазами и умопомрачительной улыбкой и фигурой. На всех снимках она была почти полуголой.

Реми внимательно рассмотрел ее, ища недостатки. Чуть вздернутый носик, большой чувственный рот, высокие скулы и изящный подбородок. Тонкая шея, слегка загорелые плечи, большая грудь, плоский живот и округлые бедра.

Она была безупречна. По крайней мере, внешне.

– Кто это такая? – огрызнулся Реми, рассердившись на себя за то, что вдруг представил эту красотку в своей постели.

Королева села в кресло и посмотрела Реми в глаза.

– Сведения о ней на последней странице. Информация отрывочная, но я уже поняла, что эта женщина потенциально опасна. Ты же знаешь, Жюль не проводит на одном месте больше нескольких дней. Он пробыл в Лондоне почти две недели. И, к сожалению, это наименее оскорбительные фотографии. Все, что происходит между ними, следует прекратить. Сейчас же. Передача королевской власти должна пройти максимально гладко. Я попросила его приехать в Монтегову, но он отказался. Телохранители насильно посадили его в самолет, и их могут обвинить в похищении человека. Мне надо найти способ его обуздать.

Взгляд Реми против воли вернулся к фотографиям. Он открыл последнюю страницу досье. О женщине, с которой связался его сводный брат, было написано всего четыре строки.

Мэдлен Майерс

Официантка

Двадцать четыре года

Отчислена из университета

Реми стало тошно.

– Ты хочешь, чтобы я занялся этим?

Королева Айседора сцепила пальцы в замок и положила их на стол.

– Жюль не желает быть монтеговцем, за исключением случаев, когда это помогает ему проникать в казино и на вечеринки, но этого нельзя допустить. Он побаивается тебя, хотя притворяется, что это не так. Он тебя послушает. И ты единственный, кому я доверяю. – Она откашлялась. – Я ухожу в отставку, а ты станешь королем, поэтому нам не нужны новые скандалы. Особенно после того, как ты объявишь о своей женитьбе в конце лета.

В жилах Реми застыла кровь, он лишился дара речи.

– Женитьба? – спросил он наконец.

– Почему ты удивляешься? Ты был готов это сделать два года назад.

Реми переполнял гнев, горечь и чувство вины.

– Ты стал бы королем и женился бы, если бы мы не потеряли Селесту, – мягко, но решительно сказала королева.

Он стиснул зубы, слушая ненужное напоминание.

– Я отлично знаю об этом. Но скажи мне, мама, где мне найти невесту за три месяца?

Королева тут же открыла маленький ящик стола и вытащила оттуда листок бумаги.

– Вот список кандидаток, составленный пять лет назад. Только одна из них вышла замуж за графа и уже беременна вторым ребенком.

– Я не опущусь до того, чтобы выбирать себе будущую жену из списка, составленного безликими советниками пять лет назад.

Королева Айседора положила листок на стол.

– Ну, это очень плохо. На этот раз у тебя нет времени или возможности идти на поводу у своих желаний. Я вышла замуж по любви. Ты собирался жениться на любимой женщине. А теперь посмотри, к чему это привело!

Реми напрягся. Его мать замерла в кресле и сникла, удивляясь собственной вспышке гнева. Реми внимательнее рассмотрел ее и заметил, как она бледна, несмотря на макияж.

За прошедший год он исполнял почти все ее обязанности, но она все равно была крайне уставшей.

Королева резко выпрямилась, взгляд ее стал строгим.

– Позволь мне уточнить, Ремирес. Я не стану сидеть сложа руки и смотреть, как все, что я кропотливо восстановила за последние десять лет, снова рушится из-за твоих прихотей. Ты поедешь в Лондон, разлучишь своего сводного брата с этой дурной девицей и привезешь его домой. Потом ты выберешь себе невесту и объявишь о помолвке за неделю до праздника Солнцестояния. На фестивале мы огласим официальную дату твоей свадьбы, которая состоится через три месяца после твоей помолвки. У тебя будет полгода, чтобы привыкнуть к идее брака. Если понадобится, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе с подготовкой к свадьбе. Я с нетерпением жду возможности стать в сентябре счастливой матерью жениха.

Она закрыла папку и подтолкнула ее к Реми.

– Тебе пора занять свое истинное место в качестве главы этого королевства. Я знаю, ты меня не подведешь.

Через минуту Реми вышел. И, как он правильно предугадывал, его жизнь стала другой.

Спустя пять недель

Мэдди Майерс сопротивлялась желанию проверить часы на телефоне. Ей не следовало соглашаться на это нелепое предложение.

Но выбора у нее не было. Хорошо еще, что в результате недавнего инцидента она отделалась несколькими синяками и ушибами ребер и руки.

Честно говоря, Мэдди была уверена: шок от того, что она едва не погибла, когда ее сбили на спортивном автомобиле, заставил ее согласиться на план Жюля Монтаня. Но к тому времени, когда был выпит второй бокал бренди, она окончательно отчаялась. По правде говоря, в тот момент она всерьез думала над тем, не продать ли ей свою почку.

Ей потребовалось сорок восемь часов, чтобы принять предложение Жюля. Она тщательно продумала все варианты. Она давно избавилась от слепого доверия. Однажды она доверилась своей матери, которая развалила семью. Она доверяла своему отцу каждый раз, когда он говорил ей, что контролирует свою зависимость. А Грэг оказался ее самой большой неудачей.

Поэтому, когда Жюль поставил Мэдди ультиматум, ей сразу захотелось сбежать из дорогого винного бара, куда он привел ее после того, как чуть не переехал на своем автомобиле.

Ее отец был в опасности, поэтому ей все-таки пришлось ответить на телефонный звонок Жюля Монтаня.

Конечно, он не помогал ей бесплатно. Поэтому она оделась как эскортница и слушала, как он спорит со своими доверенными лицами и несовершеннолетними членами королевской семьи в лаундж-зоне для VIP-персон и пьет шампанское стоимостью в тысячи фунтов.

Она уже давно смирилась с тем, что жизнь несправедлива. А после ухода матери вообще перестала надеяться на лучшее.

– Эй, Мэдди, улыбнись! Ты выглядишь так, словно кто-то умер.

Она растянула губы в притворной улыбке, хотя ей хотелось кричать от отчаяния. Правда, никто не умер. Но человек, который когда-то был ее надеждой и опорой, нуждался в деньгах.

Семьдесят пять тысяч фунтов.

Именно столько денег необходимо для оплаты его операции на почках и реабилитации во Франции.

Именно такую сумму Жюль пообещал ей заплатить, если она притворится его девушкой на шесть недель.

Она подняла глаза от своего бокала и встретилась со сверкающим взглядом своего так называемого парня. Он едва разговаривал с ней, когда они были вдали от любопытных папарацци, которые отслеживали каждое его движение.

– Улыбайся, дорогуша, – настаивал он, и его глаза ярко блестели.

Она попробовала снова улыбнуться и, должно быть, на этот раз преуспела. Он оживленно кивнул и поднял свой бокал, а потом повернулся к собеседникам.

Мэдди вздохнула с облегчением и вздрогнула, почувствовав боль под ребрами. И задалась вопросом, долго ли еще ей погружаться в кроличью нору.

В первый раз после того, как они появились на вечеринке, в одном из таблоидов написали о семье Жюля и особенно о том, как королева относится к его поведению. Мэдди спросила его об этом. Жюль что-то рявкнул ей в ответ, запрещая задавать лишние вопросы.

Ее тревожила мысль о том, что она заключила сделку с членом королевской семьи. Меньше всего ей хотелось привлекать к себе внимание в прессе.

Несмотря на отчаянную нужду в деньгах, Мэдди высказала свои опасения. Жюль предложил ей надевать наушники с громкой музыкой в ответ на вопросы папарацци и опускать голову, когда ее принимались фотографировать. И это вроде бы сработало. В конце концов, она не могла отвечать на вопросы, которые не слышала.

Мэдди была уверена, что из-за такого грубого поведения она получила унизительную кличку в социальных сетях. Однако социальными сетями она не пользовалась, потому что продала свой ноутбук, чтобы купить еду, а телефон использовала только для экстренных вызовов. Поэтому она не имела ни малейшего представления о том, почему притворяется подружкой красивого и избалованного представителя королевской семьи, который путешествует с двумя телохранителями.

Вот он позвал одного из них и приказал принести еще полдюжины бутылок дорогущего шампанского. Во время радостной суматохи, последовавшей за выпивкой, мало кто заметил, что Жюль вышел вслед за телохранителем.

Внезапно осознав, что связалась с человеком, который шел по тому же пути, что и ее отец, Мэдди встала из-за стола. Она не знала, как поступит с Жюлем Монтанем, если застукает его за приемом наркотиков.

Она была почти в центре зала, когда какое-то движение в дверях привлекло ее внимание.

При виде мужчины, который вошел в зал и остановился под золотым прожектором, она разинула рот.

Он держался по-королевски. Его внешность показалась Мэдди смутно знакомой. Его глаза сверкали, словно отполированное серебро, под темными бровями вразлет, пока он оглядывал толпу, прохаживаясь по полутемному залу.

Когда он подошел ближе, Мэдди поняла, что должна отвести взгляд. Не из-за стыда, а из чувства самосохранения. Но она продолжала таращиться на него.

Их взгляды встретились.

И тут он быстро подошел к ней. От него пахло льдом и землей, его запах был настолько уникальным, что она была готова вдыхать его вечно.

– Где он? – с придыханием спросил мужчина, и по ее спине пробежала дрожь. Она промолчала, и он слегка раздул ноздри.

– Я… – Она с трудом сглотнула. – О ком вы говорите?

– Человек, с которым вы пришли сюда. Жюль…

– А ты что здесь делаешь?

Резкий вопрос Жюля, наполненный гневом, паникой и неповиновением, усилил опасения Мэдди о том, что незнакомец, кем бы он ни был, знает ее и Жюля.

Он не ответил сразу, а принялся оглядывать Жюля с ног до головы, и тот стал приглаживать растрепанную одежду.

– Что, по-твоему, произойдет, если ты откажешься подчиниться? – холодно спросил незнакомец. – Ты думал, тебе все сойдет с рук?

Жюль открыл рот, но незнакомец остановил его элегантным взмахом руки.

– Я не стану говорить с тобой, пока ты в таком состоянии. Приезжай ко мне в отель завтра утром. Мы вместе позавтракаем.

Каждое его слово казалось строгой директивой, не допускающей ни несогласия, ни непослушания.

Жюль вздернул подбородок.

– Не могу. У меня планы на утро.

Незнакомец пришел в ярость.

– По словам твоего помощника, единственное, что ты запланировал, – это сон от похмелья. Ты приедешь в мой номер в девять утра. Это понятно?

Жюль резко кивнул, а потом опустил голову, как пес, которого за непослушание отчитывает хозяин.

Незнакомец посмотрел на Мэдди. Он, не спеша, изучал ее – начиная от распущенных густых волос и заканчивая окрашенными ногтями на ногах, выглядывающими из туфель на шпильках. Под его пристальным взглядом ее кожу стало покалывать. В его глазах было что-то гипнотическое, удерживающее ее на месте и заставляющее затаить дыхание.

Жюль проследил за взглядом незнакомца и опешил, увидев Мэдди. Очевидно, он забыл о ее существовании. Жюль поспешно изменил выражение лица и потянулся к ее руке.

– Поехали домой, любовь моя.

Мэдди напряглась и вздрогнула. За все время, пока они притворялись, Жюль ни разу не называл ее своей любовью. И не приглашал к себе домой. Когда они покидали клуб или ресторан, а папарацци теряли к ним интерес, один из его телохранителей усаживал ее в такси.

Прежде чем она успела ответить, незнакомец покачал головой.

– Два часа ночи. На сегодня хватит развлечений. Отправляйся домой. Я позабочусь о том, чтобы мисс Майерс добралась до своего места жительства.

Глаза Жюля сердито сверкнули.

– Ты считаешь, что она не вернется ко мне? Ты считаешь, что она не живет со мной?

– А она живет с тобой? – Не дожидаясь ответа, он резко повернулся к Мэдди, приковывая ее к месту взглядом: – Вы живете у него?

– Дело не в этом, – злобно огрызнулся Жюль.

– Либо живете, либо не живете. Ответьте на вопрос, – потребовал незнакомец, не сводя взгляда с Мэдди.

Мэдди решила говорить правду:

– Нет, мы не живем вместе.

Жюль стиснул зубы, но ей было на это наплевать. Если он хотел создать впечатление, что у них серьезные отношения, ему следовало сказать ей об этом заранее.

– Водитель отвезет тебя в твой отель, Жюль, – сказал незнакомец, многозначительно глядя на руку, которую Жюль держал на предплечье Мэдди.

Жюль грубо выругался по-французски, резко притянул к себе Мэдди, обхватил рукой ее затылок и поцеловал в губы. Поцелуй продолжался всего несколько секунд, но от шока Мэдди потеряла дар речи. Ошеломленная и злая, она наблюдала, как Жюль, не оглядываясь, уходит, и сопротивлялась желанию вытереть губы рукой.

Она знала, что он поцеловал ее, чтобы произвести впечатление и разозлить властного незнакомца, чей взгляд потемнел, когда он посмотрел на ее побледневшие щеки и губы. Она подняла голову и встретила его ледяной взгляд.

– Пошли, – резко сказал незнакомец, повернулся и вышел.

Мэдди покачала головой, желая прояснить мысли. Потом она вернулась на свое место на дрожащих ногах. Она не собиралась идти за этим высокомерным и неотразимым человеком. Она может поехать только в свою квартиру, в которой живет с отцом.