— А что такое Позади?
— Ещё одно название ада.
***
***
По самым мрачным заветам классических брэдбериан эта история начинается на калифорнийском побережье, в городке с полузаброшенным парком аттракционов (из которого можно попасть прямиком в ад), и достигает своей кульминации к концу октября. Но Смит — в отличие от того же Брэдбери, — задействует множество персонажей разных возрастов, ориентируя повествование и на взрослых, и на детей. Впрочем, возраст последних я бы ограничила 15-17-летием, когда подростки открывают для себя всю прелесть рассказов и романов Брэдбери и не могут остановиться, пока не прочитают всё, мало-мальски похожее на брэдберианы по атмосфере. Это не обязательное условие для чтения «Ханны Грин и её н.о.с.»’а — например, я даже не подозревала о схожести атмосфер, пока не начала читать. Меня больше заинтересовала концепция добра и зла в романе: интересная и не лишённая романтизма, потому что в соответствии с ней дьявол оказывается не таким уж отрицательной личностью. Никакой демонической романтики; просто очень запутанные и сложные семейные отношения, в которых, как обычно, нет целиком правых или во всём виноватых.
***
Впрочем, не так важно, где история начинается и когда достигает кульминации. Не так важно, кем вдохновлялся автор. Важно, что у него в итоге получилось.
Получился Дьявол: такой человечный, слабый, занимающийся злом не только ради зла, но и ради нас, людей. Ведь как не может свет существовать без тени, так и добро не может существовать без зла. Бог не может существовать без дьявола. И вот тут-то понимаешь, что злые силы лучше не оставлять без присмотра. Во вселенском механизме жизни Дьявол оказывается очень важным элементом.
Кстати да, получился у автора и Механизм Жизни. В тексте прямо говорится только о дьявольской машине, которую пытался починить дедушка главной героини, но если вникнуть, то и фантастическая часть романа, и реалистичная создают единый, логичный, стройный механизм бытия, в котором не бывает ничего случайного. Какое-то время после того, как книга дочитана, может даже казаться, что нашёл ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. Но это ощущение быстро проходит.
Из фигуры Дьявола и некоего общего Механизма у автора получилась История Ханны Грин. Это именно История, с прописной буквы, потому что сам автор не раз и не два берётся рассуждать о том, почему люди создают истории, как так получается, что истории создают людей, и какой, в конечном счёте, у всех историй смысл. То есть История Ханны Грин тоже может считаться персонажем. Важна не столько девочка, как то, что с ней случилось. Думаю, это единственный способ оправдать авторский провал: Ханна Грин получилась у него недостаточно интересной, правдоподобной, самостоятельной, живой. Да, она переживала из-за развода родителей — но как-то по шаблону, под копирку. Да, во всех отношениях и ситуациях вела себя как одиннадцатилетняя девочка — вернее, так, как мы себе представляем абстрактных одиннадцатилетних девочек. Двигала ли она сюжет? Ничуть. Не могу припомнить в ней ничего индивидуального, ни единой художественной детали. Даже внешность её как будто нигде не упоминалась. Автору просто было удобно, чтобы это была именно девочка и именно одиннадцати лет. Будь она мальчиком или помладше/постарше, книга ничего бы не потеряла. Но автор сделал Ханну Грин главной героиней — той, кто от начала до конца удерживает на себе внимательный читательский взор, — и сделал это явно неспроста. Ведь, несмотря на «провал», история читается на одном дыхании, она увлекает и не позволяет жалеть о потраченном на неё времени. Потому что главная героиня на самом деле не главная. Её история — главнее.
***
Что же это за история? Родители Ханны разводятся. Почему? И за что всё это Ханне? Ей тяжело — как только может быть тяжело одиннадцатилетней девочке, когда её родители разводятся (см. пояснение выше). Её мог бы поддержать хорошенький, ласковый котёнок, но разве заведёшь в таких условиях домашнего питомца? Нет. Ах, как много счастья котёнок может принести в реальной жизни — и как мало значит для сюжета!.. Ведь будь у Ханны котёнок — и не случилось бы с ней никакой Истории. И не было бы никакой книги — а дела так не делаются, и автор это знает. Поэтому чтобы Ханна не тосковала, ей нужно что-то, на что она могла бы отвлечься. Например, можно влипнуть в историю. Или отправиться спасать мир. Последнее особенно интересно, ведь компанию ей составят любимый дедушка, незнакомый Дьявол и его неудачливый бес-прислужник. А там и родители, глядишь, снова найдут общий язык — если выживут, конечно.
Так заканчивается невыносимо обыденное существование Ханны Грин — и начинается новое, намного более интересное. Мне понравилось, что история насыщенна событиями и размышлениями в равной мере. Ханна размышляет о своей жизни. Ей только одиннадцать, поэтому размышления вертятся только вокруг крепко усвоенных вещей (папа любил смеяться, но больше не смеётся; когда она в последний раз сидела на своём месте за столом, всё было нормально; слово «обыденный» чаще всего подразумевает «ничем не примечательный, неинтересный»; итд). Но по ходу сюжета перед девочкой открываются новые грани жизни, и она начинает размышлять более зрело (оставаясь, впрочем, маленькой девочкой, иначе у читателя разорвался бы заботливо взлелеянный автором шаблон). Ханна учится понимать и принимать мир, учится наслаждаться каждым мгновением и не откладывать жизнь «на потом». Ханна учится и чуть-чуть взрослеет.
Параллельно с ней принимать мир, свои истории и самих себя учатся взрослые. Папа Ханны сценарист, поэтому размышляет метафорами, сравнивая прожитое с исписанными страницами — черновиком, который оказывается неисправимым и неуничтожимым оригиналом. Такое кого хочешь расстроит. Особенно если жена внезапно говорит, что больше не любит тебя и хочет заполнять новые страницы жизни вместе с кем-то другим. Прожитое как-то вдруг обесценивается, настоящее мучительно, а будущее утрачивает смысл. В особой психологической форме бегства от реальности папа Ханны живёт Прошлым.
А вот мама Ханны, которая бросает семью и уезжает в Лондон (да и вообще, надо признать, проводит бóльшую часть жизни в командировках и разъездах, помогая людям с их проектами и жизнями), — она живёт Будущим. Для неё сложившаяся ситуация даже тяжелее, ведь это она становится «злодейкой» в истории дочери. Маме Ханны дорого то будущее, которая она хочет успеть прожить. Она мечтала о нём с папой Ханны, но однажды ей стало понятно, что он — не тот человек. Поэтому она сбегает в очередную командировку и прячется в чужой стране с чужими людьми от Прошлого, которое ей ненавистно. Мама Ханны — не писательница, поэтому большую часть её существования и размышлений о нём занимают обезличенные гостиничные номера, белые простыни, работа в дороге и полёты через океан.
Несложно догадаться, что Настоящим живёт только Ханна. Она оказывается меж двух огней, только огни эти далеко, поэтому девочке страшно, одиноко и холодно. Картинку идеально дополняют замерзающий, но невероятно горячий ад, а также Дьявол, который питается злом. Прелестная картинка для одиннадцатилетней девочки, не правда ли? Здесь даже есть место для Сартра с его глубокомысленным «Ад — это другие». Какие котята, Бася, ты чего?
***
Ни Дьявол, ни дедушка Ханны не тратят особенно много сил на то, чтобы понять, как устроен мир, и уж тем более им не надо учиться принимать мир, жизнь и самое себя. С самооценкой у мужчин всё в порядке. Но Ханна задаёт много вопросов, и мужчинам приходится на них отвечать. В этом ещё одна функция главной героини — не думать, но спрашивать. Редкие размышления и многочисленные объяснения отчасти двигают сюжет. Ведь надо не только показать Дьявольскую Машину, но и дать обоснование для её ремонта (герои даже полмира облетят ради него), надо не только показать, кто является антагонистом в сюжете, но и пояснить, почему антагонистом не может быть Дьявол. Впрочем, куда больше сюжет двигают родители Ханны и прочие неприятные случайности. Однако размышления, что есть зло и что есть добро, важны для развития романа. Особенно, что есть зло.
Если кратко, то всё просто: зло рождается из злого умысла, а злой умысел берёт начало в Прошлом — том, которое осталось Позади. Сартр не прав, наш ад внутри нас. Я знаю несколько (на удивление, немного) людей, для которых прошлое является персональным адом, и смерть они ждут чуть ли не с нетерпением, потому что в сравнении с их жизнью любое посмертие будет благословением. (Впрочем, надеюсь, это всего лишь мои домыслы). Так или иначе, злой умысел увеличивает общее количество зла во вселенной, и кое-какие объяснения его возникновения автор даже приводит в тексте (например, объяснение, почему кто-то становится «злодеем» лишь от того, что живёт, как ему хочется), но объяснения немногочисленные, и в целом зло скорее преподносится как данность. (На самом деле, автор все шишки валит на Дьявола, но мы же не можем всерьёз рассматривать такое объяснение, правда? Или можем?)
***
В итоге у Смита получился филигранный роман — то бишь продуманный и красивый в деталях, — но обладающий простым сюжетом и поверхностной околобиблейской теоретической базой. Подросткам «Ханна Грин» может быть интересна, если они увлекаются фантастическим ревизионизмом Библии или фанатеют от «Сверхъестественного», а взрослым — если они опасаются кризиса среднего возраста и не чураются чёрного (до некоторой степени чёрного) юмора. Остальным — как повезёт.
— Ещё одно название ада.
***
***
По самым мрачным заветам классических брэдбериан эта история начинается на калифорнийском побережье, в городке с полузаброшенным парком аттракционов (из которого можно попасть прямиком в ад), и достигает своей кульминации к концу октября. Но Смит — в отличие от того же Брэдбери, — задействует множество персонажей разных возрастов, ориентируя повествование и на взрослых, и на детей. Впрочем, возраст последних я бы ограничила 15-17-летием, когда подростки открывают для себя всю прелесть рассказов и романов Брэдбери и не могут остановиться, пока не прочитают всё, мало-мальски похожее на брэдберианы по атмосфере. Это не обязательное условие для чтения «Ханны Грин и её н.о.с.»’а — например, я даже не подозревала о схожести атмосфер, пока не начала читать. Меня больше заинтересовала концепция добра и зла в романе: интересная и не лишённая романтизма, потому что в соответствии с ней дьявол оказывается не таким уж отрицательной личностью. Никакой демонической романтики; просто очень запутанные и сложные семейные отношения, в которых, как обычно, нет целиком правых или во всём виноватых.
***
Впрочем, не так важно, где история начинается и когда достигает кульминации. Не так важно, кем вдохновлялся автор. Важно, что у него в итоге получилось.
Получился Дьявол: такой человечный, слабый, занимающийся злом не только ради зла, но и ради нас, людей. Ведь как не может свет существовать без тени, так и добро не может существовать без зла. Бог не может существовать без дьявола. И вот тут-то понимаешь, что злые силы лучше не оставлять без присмотра. Во вселенском механизме жизни Дьявол оказывается очень важным элементом.
Кстати да, получился у автора и Механизм Жизни. В тексте прямо говорится только о дьявольской машине, которую пытался починить дедушка главной героини, но если вникнуть, то и фантастическая часть романа, и реалистичная создают единый, логичный, стройный механизм бытия, в котором не бывает ничего случайного. Какое-то время после того, как книга дочитана, может даже казаться, что нашёл ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. Но это ощущение быстро проходит.
Из фигуры Дьявола и некоего общего Механизма у автора получилась История Ханны Грин. Это именно История, с прописной буквы, потому что сам автор не раз и не два берётся рассуждать о том, почему люди создают истории, как так получается, что истории создают людей, и какой, в конечном счёте, у всех историй смысл. То есть История Ханны Грин тоже может считаться персонажем. Важна не столько девочка, как то, что с ней случилось. Думаю, это единственный способ оправдать авторский провал: Ханна Грин получилась у него недостаточно интересной, правдоподобной, самостоятельной, живой. Да, она переживала из-за развода родителей — но как-то по шаблону, под копирку. Да, во всех отношениях и ситуациях вела себя как одиннадцатилетняя девочка — вернее, так, как мы себе представляем абстрактных одиннадцатилетних девочек. Двигала ли она сюжет? Ничуть. Не могу припомнить в ней ничего индивидуального, ни единой художественной детали. Даже внешность её как будто нигде не упоминалась. Автору просто было удобно, чтобы это была именно девочка и именно одиннадцати лет. Будь она мальчиком или помладше/постарше, книга ничего бы не потеряла. Но автор сделал Ханну Грин главной героиней — той, кто от начала до конца удерживает на себе внимательный читательский взор, — и сделал это явно неспроста. Ведь, несмотря на «провал», история читается на одном дыхании, она увлекает и не позволяет жалеть о потраченном на неё времени. Потому что главная героиня на самом деле не главная. Её история — главнее.
***
Что же это за история? Родители Ханны разводятся. Почему? И за что всё это Ханне? Ей тяжело — как только может быть тяжело одиннадцатилетней девочке, когда её родители разводятся (см. пояснение выше). Её мог бы поддержать хорошенький, ласковый котёнок, но разве заведёшь в таких условиях домашнего питомца? Нет. Ах, как много счастья котёнок может принести в реальной жизни — и как мало значит для сюжета!.. Ведь будь у Ханны котёнок — и не случилось бы с ней никакой Истории. И не было бы никакой книги — а дела так не делаются, и автор это знает. Поэтому чтобы Ханна не тосковала, ей нужно что-то, на что она могла бы отвлечься. Например, можно влипнуть в историю. Или отправиться спасать мир. Последнее особенно интересно, ведь компанию ей составят любимый дедушка, незнакомый Дьявол и его неудачливый бес-прислужник. А там и родители, глядишь, снова найдут общий язык — если выживут, конечно.
Так заканчивается невыносимо обыденное существование Ханны Грин — и начинается новое, намного более интересное. Мне понравилось, что история насыщенна событиями и размышлениями в равной мере. Ханна размышляет о своей жизни. Ей только одиннадцать, поэтому размышления вертятся только вокруг крепко усвоенных вещей (папа любил смеяться, но больше не смеётся; когда она в последний раз сидела на своём месте за столом, всё было нормально; слово «обыденный» чаще всего подразумевает «ничем не примечательный, неинтересный»; итд). Но по ходу сюжета перед девочкой открываются новые грани жизни, и она начинает размышлять более зрело (оставаясь, впрочем, маленькой девочкой, иначе у читателя разорвался бы заботливо взлелеянный автором шаблон). Ханна учится понимать и принимать мир, учится наслаждаться каждым мгновением и не откладывать жизнь «на потом». Ханна учится и чуть-чуть взрослеет.
Параллельно с ней принимать мир, свои истории и самих себя учатся взрослые. Папа Ханны сценарист, поэтому размышляет метафорами, сравнивая прожитое с исписанными страницами — черновиком, который оказывается неисправимым и неуничтожимым оригиналом. Такое кого хочешь расстроит. Особенно если жена внезапно говорит, что больше не любит тебя и хочет заполнять новые страницы жизни вместе с кем-то другим. Прожитое как-то вдруг обесценивается, настоящее мучительно, а будущее утрачивает смысл. В особой психологической форме бегства от реальности папа Ханны живёт Прошлым.
А вот мама Ханны, которая бросает семью и уезжает в Лондон (да и вообще, надо признать, проводит бóльшую часть жизни в командировках и разъездах, помогая людям с их проектами и жизнями), — она живёт Будущим. Для неё сложившаяся ситуация даже тяжелее, ведь это она становится «злодейкой» в истории дочери. Маме Ханны дорого то будущее, которая она хочет успеть прожить. Она мечтала о нём с папой Ханны, но однажды ей стало понятно, что он — не тот человек. Поэтому она сбегает в очередную командировку и прячется в чужой стране с чужими людьми от Прошлого, которое ей ненавистно. Мама Ханны — не писательница, поэтому большую часть её существования и размышлений о нём занимают обезличенные гостиничные номера, белые простыни, работа в дороге и полёты через океан.
Несложно догадаться, что Настоящим живёт только Ханна. Она оказывается меж двух огней, только огни эти далеко, поэтому девочке страшно, одиноко и холодно. Картинку идеально дополняют замерзающий, но невероятно горячий ад, а также Дьявол, который питается злом. Прелестная картинка для одиннадцатилетней девочки, не правда ли? Здесь даже есть место для Сартра с его глубокомысленным «Ад — это другие». Какие котята, Бася, ты чего?
***
Ни Дьявол, ни дедушка Ханны не тратят особенно много сил на то, чтобы понять, как устроен мир, и уж тем более им не надо учиться принимать мир, жизнь и самое себя. С самооценкой у мужчин всё в порядке. Но Ханна задаёт много вопросов, и мужчинам приходится на них отвечать. В этом ещё одна функция главной героини — не думать, но спрашивать. Редкие размышления и многочисленные объяснения отчасти двигают сюжет. Ведь надо не только показать Дьявольскую Машину, но и дать обоснование для её ремонта (герои даже полмира облетят ради него), надо не только показать, кто является антагонистом в сюжете, но и пояснить, почему антагонистом не может быть Дьявол. Впрочем, куда больше сюжет двигают родители Ханны и прочие неприятные случайности. Однако размышления, что есть зло и что есть добро, важны для развития романа. Особенно, что есть зло.
Если кратко, то всё просто: зло рождается из злого умысла, а злой умысел берёт начало в Прошлом — том, которое осталось Позади. Сартр не прав, наш ад внутри нас. Я знаю несколько (на удивление, немного) людей, для которых прошлое является персональным адом, и смерть они ждут чуть ли не с нетерпением, потому что в сравнении с их жизнью любое посмертие будет благословением. (Впрочем, надеюсь, это всего лишь мои домыслы). Так или иначе, злой умысел увеличивает общее количество зла во вселенной, и кое-какие объяснения его возникновения автор даже приводит в тексте (например, объяснение, почему кто-то становится «злодеем» лишь от того, что живёт, как ему хочется), но объяснения немногочисленные, и в целом зло скорее преподносится как данность. (На самом деле, автор все шишки валит на Дьявола, но мы же не можем всерьёз рассматривать такое объяснение, правда? Или можем?)
***
В итоге у Смита получился филигранный роман — то бишь продуманный и красивый в деталях, — но обладающий простым сюжетом и поверхностной околобиблейской теоретической базой. Подросткам «Ханна Грин» может быть интересна, если они увлекаются фантастическим ревизионизмом Библии или фанатеют от «Сверхъестественного», а взрослым — если они опасаются кризиса среднего возраста и не чураются чёрного (до некоторой степени чёрного) юмора. Остальным — как повезёт.