Дед Матвей

Лариса в который раз провернула ключ в замке зажигания, но машина лишь недовольно чихнула и снова заглохла. Охренеть! Просто песня! Застрять у чёрта на куличках, на краю этого жуткого лесного массива, за чертой города, в неуклонно сгущающихся сумерках, в планы молодой женщины точно не входило! Здесь и в дневное-то время суток жутковато, а на закате… Хуже всего, что искать помощи придётся у ЭТОГО странного деда, других домов Лариса не обнаружила. И, скорее всего, она будет вынуждена у колдуна заночевать – разбираться с машиной в полной темноте никто не станет. А что сказать мужу? Слава богу, Игорь супруге доверяет и сцен ревности не закатывает, но признаться в том, что она, женщина с высшим образованием, попёрлась в чёртову дыру для интимной беседы с колдуном-шарлатаном, было выше Ларисиных сил.

Лариса почувствовала, что щёки краснеют. Стыдно. Непозволительно. Легкомысленно. Чем она, считающая себя умной и рассудительной женщиной, думала, когда решила обернуться туда и обратно за пару часов? Точно не головой! Ещё и не переоделась. Как была в лёгком, летнем платье, на высоких каблуках-шпильках, так в дальний путь и отправилась! Кого удивить хотела? Лариса судорожно ухватилась за мобильник, как за соломинку, но сети по-прежнему не было. Придётся тащиться назад, к этому жуткому старику с пронзительно-голубыми глазами и густой рыжей бородой. От одного воспоминания о Матвее Петровиче становилось дурно, но других шансов провести ночь в относительной безопасности не наблюдалось. Чёрт знает, какие звери водятся в этом зловещем лесу, да и холодно.

Лариса решительно толкнула дверную ручку и вышла из машины, но тут же болезненно съёжилась от почти морозной свежести, мигом окутавшей её сизой дымки. Надо же! В июле так не бывает! Дьявольское место, не иначе. И туман ещё этот странный, с затхлым болотным запахом. Она поспешно закрыла дверь на ключ и засеменила в сторону одинокого огонька в окне дедовой избушки, смешно проваливаясь острыми каблуками в землю. Взволнованная и сбитая с толку, молодая женщина изо всех сил старалась не оборачиваться, инстинктивно опасаясь увидеть что-нибудь запредельно пугающее. Не то, чтобы она во что-то потустороннее верила, просто с обычным серым волком или среднестатистическим бурым медведем встречаться не хотела. Ну, и привидения. Вдруг?

Вспомнилась двусмысленная и неприятная беседа, больше похожая на стычку двух непримиримых врагов, с виновником Ларисиных переживаний. Как возвращаться-то к нему теперь после подобного конфуза? Женщина невольно ускорила шаг. Унижаться, конечно, неприятно, но околеть в поле хотелось ещё меньше.

Как и следовало ожидать, встреча с местным магом соответствовала специфическому колориту мероприятия. Развешанные по дому травяные веники, свечи в замысловатых подсвечниках, куча икон и амулетов… наконец, сам хозяин: мужик неопределенного возраста с рентгеновскими лучами во взгляде, безусловно должны были произвести неизгладимое впечатление на приехавшую за тридевять земель городскую фифу, но… Впечатляться Лариса хотела фактами, а не мужскою харизмою, поэтому настроена была донельзя скептически. Особенно, когда колоритный и привлекательный, если так можно выразиться о пожилом человеке, дед неожиданно и совсем некстати поинтересовался с чем дорогая гостья к нему пожаловала. Что значит – с чем? Любой уважающий себя обыватель понимает, что настоящий знахарь вопросов не задает, потому что экстрасенс.

– Забеременеть не могу, – зло ответила женщина, ругая себя за наивность.

– Должна бы уже, – отпустил волшебник в ответ очевидное, чем и разочаровал окончательно. Будто бы она сама не знает, что уже давно пора! – Матвей Петрович, – представился колдун, потирая неправдоподобно рыжую бороду, и, не дождавшись ответа, продолжил, – Чтобы работать с тобой, нужно лишнее убрать. От тебя фон дурной идет, как от поганки лесной. Ты бы, краса-девица, над магией-то не смеялась! Меня аж коробит от твоей надо мной насмешки.

– Знаете, я над магией не смеюсь, а просто не верю. И Вы меня ни в чём таком никогда не убедите! Но не зря же я в такую даль ехала? Вот и сижу тут с Вами.

– То есть, я теперь обязан тебе, получается? – засмеялся дед одними глазами, отчего его суровое, будто вырезанное из белого камня, лицо заметно помолодело.

– Не в этом дело… – Ларисе вдруг стало стыдно и неудобно за свою высокомерную резкость. Действительно, припёрлась к постороннему, ничем не обязанному ей человеку с проблемой, а теперь выделывается, как на смотринах. Этот дед недостаточно волшебный, тащите другого.

– А в чём? – хозяин, видимо, ни на шутку разозлился и явно издевался.

– Я согласна попробовать.

– А я разве предлагал тебе чего, драгоценная?

– Мне Ваша внучка координаты дала, сказала, что Вы помочь можете, – какая-то неловкая ситуация. Вроде бы и попросить надо, но не выходит никак.

– В чём помочь? – блин, чёртов дед, явно над ней прикалывается. Да и озвучила она уже, что не беременеет. Помочь забеременеть. Как ЕМУ такое скажешь? Чушь двусмысленная.

– М-м… хм…

– Слушаю.

– Поеду я лучше.

– Ну, ладно.

И вот теперь, сильная и здравомыслящая женщина, гордая, самолюбивая, скептичная, понуро плетётся к шарлатану обратно, как побитая собачонка.

День с какой-то неправдоподобной быстротой сменялся ночью. Из-за чертовски неудобной обуви Лариса не могла идти быстро, то и дело спотыкалась, рискуя подвернуть лодыжку.

– Как же страшно тут, как страшно, – чуть слышно забормотала она себе под нос, включая фонарик на телефоне. Темнота становилась почти кромешной. Действительно, страшно. Лариса всегда начинала разговаривать сама с собой, когда пугалась, – Как темнеет быстро. Но я смелая. Я всё могу. Всё могу. Чёрт, как же я далеко! Чёртовы босоножки.

В зарослях дикого кустарника, вдоль густо заросшей бурьяном грунтовки, что-то довольно громко зашуршало. Как вообще Ларисе удалось ещё каких-то полчаса назад к дому старика подъехать? Жуткое, гиблое, непролазное место! Куда делась дорога? Только булыжники, да кочки. Шорохи усилились. Кусты заходили ходуном, как сумасшедшие.

– Кто там? – встревоженная женщина резко ускорила шаг и почти побежала, покрываясь мурашками в накатывающем неистовыми волнами ужасе. Зацепившись злополучной шпилькой за торчащие из земли корневища, она с тихим возгласом упала на землю, стёсывая голые коленки в кровь и рефлекторно вытягивая ладони перед собой, чтобы не повредить лицо. Телефон отлетел куда-то в сторону, и спасительный фонарик погас.

Усиленно моргая, чтобы привыкнуть к пугающей темноте, Лариса на ощупь, как слепой котёнок, проползла пару метров вперёд, но тут же замерла, прислушиваясь. В ушах пульсировало. Тучи так густо облепили небо, что не видно было даже собственных рук. Женщина робко пошарила пальчиками по земле в поисках телефона. Трава, сучья, какая-то мягкая дрянь… А вдруг здесь змеи? Лариса отдёрнула руку и в ту же секунду, цепенея от страха, ощутила над самой головой отрывистое дыхание какого-то крупного зверя. Спина покрылась испариной. Чей-то мокрый и мягкий язык лизнул Ларисину щёку, обдавая специфической вонью.

– Собачка, ты собачка? – догадалась умная Лариса, державшая дома пару болонок, – Не обижай меня, собачка, фу…

А вдруг это и не собака вовсе? Медведь? Интересно, как пахнут медведи? Ой, мамочки. Главное, чтобы оно было сытым! Игорь, добрый, милый Игорь, какая же твоя жена дура! Лариса попыталась, было, подняться, но от пережитого ужаса ноги сделались ватными.

Собака недовольно зарычала.

– Леший, фу, – пробасила темнота голосом Матвея Петровича, и на испуганно скрюченную молодую женщину упал ослепительный столп света. Лариса невольно зажмурилась. Худенькая, в красивом, летнем платье, в босоножках на высоченной шпильке и разбитыми коленками она выглядела смешно и жалко, – И чего ты тут расселась, душа-девица? – колдун голосисто рассмеялся.

– Я…я не расселась, – возмущённо пропищала Лариса, – У меня машина заглохла. А я боюсь там одна. И холодно.

– Ух ты, это хорошо, что мы с Лешим тебя нашли, горемыка! А то б растащили кикиморы на запчасти. Им ТАКИЕ нравятся, – продолжал колдун задорно, от души потешаясь над попавшей в беду автоледи. Мстит подлый самозванец, не иначе. Очень некрасиво с его стороны.

– Кикиморы – это фольклор! В лесу не водятся, – оскорбилась Лариса, неловко поднимаясь с колен и демонстративно игнорируя протянутую дедом руку. Надо же – каблук целый. Видимо, с качеством обуви угадала, – Смеётесь надо мной, – ноги удивительным образом ожили.

– Так и колдуны – фольклор. А, вот,