Немного от автора

Это моя первая книга, в которой осуществлена попытка объединить дух английского детектива и английских любовных романов. Действия происходят на фоне исторического Лондона.

Смею предположить, что даже самый проницательный читатель не сможет предугадать развитие событий. Сцены строились исходя из создавшейся ситуации. Зачастую развитие сюжета оставалось загадкой и для меня.

Остаётся принести свои извинения знатокам старых лондонских улиц и специалистам английского средневекового права. Я со всем усердием штудировал исторические сведения, но вполне мог допустить ошибки, поскольку никогда не бывал ни в Англии, ни в Лондоне и не имею даже отдалённого отношения к судебным процессам.

Глава 1. Шестое мая 1851 года. Вторник. Гайд-Парк. Лондон

Всё пространство вокруг Гайд-парка заполнил бурлящий человеческий поток. Тысячи и тысячи самых разных людей из разных стран, представляющие различные национальности, различные слои общества и различные интересы, спешили попасть на Всемирную выставку, которую олицетворял собой громадный павильон, сооружённый из стекла и стали, и получивший название «Хрустальный дворец».

Выставка поражала воображение своими размерами и разнообразием товаров. Представлено было всё – от ювелирных изделий до локомотивов и паровых двигателей. Павильоны отдельных стран украшали образы национальных героев в виде полноразмерных скульптур. Повсюду преобладал красный цвет. Пьедесталы, ковры и вывески с названием страны были строго красных оттенков.

Разнообразие цен не уступало разнообразию товаров. Стоимость экспонатов начинались от одного фартинга, и завершался ценой в пятьсот тысяч фунтов. Самые дорогие экспонаты были представлены в английской части выставки. Их олицетворяли алмазы весом в сто пять каратов, под названием «Кохинор» и весом чуть менее двухсот карат под названием «Море света», первоначально принадлежащие индийской династии Какатия.

Мэтью Бреди представил свои знаменитые на весь мир дагерротипы.

Самюэль Кольт представлял свой пистолет «Кольт Рейнджер».

Всего же свои товары и достижения представили тридцать две страны.

Можно долго описывать разнообразие национальных одежд и попытаться передать сам дух происходящего, но мы не станем этого делать и остановимся только на русской части выставки, имеющей самое прямое отношение к началу нашего рассказа.

В русской части выставки, были представлены товары тридцати пяти императорских фабрик. Среди обилия традиционных русских товаров наибольший интерес привлекала ваза из яшмы. Ваза затмила даже предметы мебели из малахита, которые придавали павильону загадочный зеленоватый полумрак. Она как исполин возвышалась в центре русского павильона. Высотой чуть менее трёх метров и длиной более пяти метров, она поражала воображение с первого взгляда.

Именно это ваза привлекла внимание двух молодых англичан.

– Какие отточенные линии, какой великолепный цвет, как она грациозна, а эта изящная ножка с виноградными листьями?! Слов нет до чего прекрасна, – с восторгом воскликнул один из молодых людей.

Ещё более восторженно высказался его спутник. Правда, смотрел он вовсе не на вазу.

– Я вижу более отточенные линии и более великолепный цвет. И уж, вне всякого сомнения, она выглядит более грациозно по сравнению с вазой. А красота вазы не идёт ни в какое сравнение с красотой этой незнакомки. Только взгляни на это голубое платье?! А эти дивные светлые локоны распускаются словно розы. Глядя на них даже чувствуешь благоухающий аромат цветка. А глаза… они похожи на лёгкий бриз набегающей волны…неужели на свете есть счастливец, обладающий таким сокровищем?

Первый молодой человек проследил за взглядом своего спутника и увидел молодую особу, которая шла под руку с пожилым мужчиной. В ней с одного взгляда даже по одежде угадывалась представительница высшего общества.

Платье своими формами весьма напоминало песочные часы: широкая юбка с кружевами, тонкая, обтянутая талия и свободное, но строгое декольте с пышными рукавами. Такие наряды с лёгкой руки королевы Виктории, носили практически все представительницы высшего общества.

– Это леди Элизабет Уэллс. А рядом с ней её уважаемый батюшка – сэр Роберт Уэллс, – шепнул молодой человек на ухо своему спутнику.

– Ради всего святого представь меня леди Элизабет Уэллс!

– Боюсь, у меня нет такой возможности. Сам не имею чести быть представленным.

– Она замужем?

– Нет!

– В таком случае, я прямо здесь брошусь перед ней на колени и сделаю предложение.

– И последуешь вслед за двумя десятками остальных женихов, которым она отказала. Семья Уэллс придерживается весьма строгих правил. Леди Элизабет даже слушать тебя не станет. Ты только взгляни туда… справа от вазы, делает вид, будто рассматривает шкаф для одежды из малахита, – подсказал говоривший и указал лёгким кивком в сторону мужчины с внешностью аристократа. Второй молодой человек проследил взгляд спутника. В десяти шагах от них стоял молодой человек лет тридцати. Черты лица отличались благородством и идеальным сочетанием линий. Тонкие брови особенно выделялись над синими глазами, которые излучали лёгкую нежность. Высокий рост, подтянутость и тонкие усики добавляли к облику некую строгость. Все эти особенности привлекали к нему пристальное внимание дам, но он не замечал никого вокруг себя. – Это Александр Босворт. Да-да тот самый Александр Босворт! Он красив, знатен, богат, выглядит почти так же идеально, как и Элизабет Уэллс. Но даже он не решается к ней подойти.

И, действительно, молодой человек, которого справедливо назвали Александр Босворт, – ибо это был отпрыск весьма известного семейства в Лондоне, – вёл себя крайне странно. Он нервно мял в руках шляпу и постоянно бросал в сторону Элизабет Уэллс нерешительные взгляды.

Неизвестно, был тому причиной Александр, или нет, но Элизабет оставила отца и перешла в следующий зал. Мгновение помедлив, Александр последовал за ней. Элизабет переходила из одного зала в другой, пока её внимание не привлёк любопытный экспонат.

На маленьком пьедестале стояла огромная банка, закупоренная крышкой. Внутри банки было сооружена некая странная конструкция в точности напоминающая карусель. Только вместо лошадок по кругу висели маленькие баночки, на четверть наполненные водой с плавающими в ней пиявками.

– Это пиявочный предсказатель погоды. Пиявки чувствуют изменение погоды и начинают суетиться. Раздаётся звонок или звонки…прошу прощения леди Уэллс, – Александр, которому и принадлежали эти слова, смутился, когда Элизабет повернулась к нему лицом.

– Мы знакомы?

Вопрос, заданный Элизабет, ещё более смутил молодого джентльмена.

– Прошу прощения, леди Элизабет. Мы незнакомы. Я надеялся…

– Напрасно, сэр! В нашем обществе принято представляться, прежде чем заводить беседы с леди.

Элизабет направилась вдоль выставочных залов и вскоре остановилась перед витриной с превосходным французским фарфором. Особенно её привлекла статуэтка танцующего юноши. Руки юноши словно застыли в прощальном взмахе. Элизабет долго рассматривала фигурку, а потом перешла к следующему экспонату.

Александр же остался возле пиявочного предсказателя и силился понять смысл сказанных ему слов. Они определённо имели двойной смысл. С одной стороны, ему недвусмысленно указали на дверь. Но с другой стороны, это могло быть и предложением к знакомству, но после соблюдения всех формальностей.

Поразмыслив, Александр остановился на втором варианте. Он видел взгляд Элизабет, и он определённо выражал благосклонность. В результате всех этих размышлений молодой Босворт покинул выставку и поехал к своей тётушке, леди Девон. Леди Девон являлась его ближайшей родственницей и могла представить семейству Уэллс. Выставка его интересовала, но Элизабет притягивала куда сильнее.

Предположение Александра выглядело весьма вероятно, в особенности учитывая мимолётные взгляды, которые тайком бросала Элизабет в русском павильоне выставки. От неё не укрылись восхищённые взгляды, коим награждали Александра некоторые леди. Равно, как и не могло остаться незамеченным его внимание к себе. Такое положение дел, или скорее чувств, льстило её самолюбию.

Элизабет всё ещё рассматривала витрину с французским фарфором, когда к ней подошли две женщины. Обе заслуживают самого пристального внимания, поэтому мы постараемся описать их как можно подробней.

Первую описать совсем не сложно. Нужно лишь вспомнить слова незнакомого человека и представить Элизабет лет на двадцать старше. Именно. Это была её досточтимая матушка леди Маргарет Уэллс. Даже в свои сорок пять лет она выглядела почти неотразимо. Это была высокая и стройная женщина с безукоризненными чертами лица и очаровательнейшей улыбкой. Её поступки большей частью диктовались чувствами. Она обладала мягким характером и очень близко к сердцу принимала любые, даже самые незначительные, события. Леди Маргарет Уэллс всегда производила на мужчин неизгладимое впечатление, вызывая тем самым повышенное внимание к своей особе.

В первые годы брака подобное внимание к супруге со стороны мужчин весьма раздражало её супруга Роберта Уэллса. Но с годами он научился подавлять приступы ревности. А позже и вовсе едва ли не сочувствовал очередному воздыхателю, ибо того ожидало столь же неудачное знакомство, как и всех прочих поклонников.

Что ж касается юной леди, которая пришла вместе с леди Маргарет – то это была Анна, младшая сестра Элизабет. К величайшему сожалению Анна не смогла унаследовать благородные черты матушки и старшей сестры. А если быть совсем точным, она ни в какой части не имела с ними сходства. Это была полноватая девушка невысокого роста с копной рыжих волос и целой россыпью веснушек. Веснушки были везде: на шее и руках, на щеках и вокруг глаз. Даже маленький нос был ими усыпан, словно рыжим покрывалом. Анна всё время пыталась избавиться от своих веснушек, но любое предпринимаемое усилие приводило к тому, что их становилось только больше. Платье Анны ничуть не уступало изяществом нарядам матушки и Элизабет, но это обстоятельство никак не влияло на обстановку вокруг трёх леди.

Элизабет в большей степени, леди Маргарет несколько меньше привлекали внимание мужчин. То и дело следовали поклоны, которые весьма раздражали Анну. Раздражение выдавали сдвинутые к переносице брови и недовольный взгляд. Состояние Анны можно понять и простить, ибо ни один прилично одетый джентльмен не обращал на неё внимания.

Анна терпела такое положение дел вплоть до того момента, пока один пожилой джентльмен не выразил ей сочувствие по поводу «непристойного количества веснушек».

Оставив сестру с матушкой, Анна быстро пошла прочь. Когда они находились рядом, никто и никогда не замечал её собственную красоту.

Анна была столь раздражена, что едва не наскочила на собственного батюшку. Он разговаривал с незнакомым ей человеком под статуей конной амазонки.

А теперь, несколько слов о главе семейства Уэллс. Роберт Уэллс был на десять лет старше супруги и достиг возраста пятидесяти пяти лет. Это был невысокий полноватый мужчина с серебристой лоснящейся лысиной и добродушным лицом. Лицо частично отражало характер, ибо Роберт Уэллс обладал некоторой решительностью, которая позволяла ему строго следить за нравственным и финансовым состоянием семьи. Его любимой игрой являлись шахматы. Именно о шахматах беседовал Роберт Уэллс, когда на него едва не наскочила Анна. Он был настолько поглощён беседой, что не заметил собственную дочь.

Собеседником Роберта Уэллса был высокий, худощавый мужчина с длинными бакенбардами и странной бородой. Почему странной зададитесь вы вопросом? Ответить на этот вопрос очень нелегко. Всё дело в том, что одна часть бороды начиналась слева от впадинки, разделяющий подбородок. Другая справа. Каждая часть бороды была зачесана до середины щеки, благополучно минуя бакенбарды и другие части лица, которые обычно используются мужчинами для усов. В качестве сравнения можно привести подкову, нижняя часть которой находится в нижней части подбородка.

Если внешность этого человека вызовет у вас улыбку – не спешите смеяться, ибо этот человек не терпит насмешек. «Счастливая борода», как его за глаза называли коллеги, был не кто иной, как судья Уйэлкфид. Этот человек, как никто другой, обладал всеми качествами, коими должен обладать судья такого высокого уровня.

В нём прекрасно сочетались решительность и жёсткость с чувством справедливости. Его ценили, его уважали и его боялись. Никто и ничто не могло изменить его решения, когда вопрос касался справедливого наказания.

Заметив Анну, судья Уйэлкфид приветливо поздоровался, а потом снова продолжил разговор. Они с Робертом Уэллсом дружили не первый год и нередко встречались семьями. Анну он знал так же хорошо как Элизабет и леди Маргарет.

Но давайте вернёмся к Анне. Сначала она надеялась, что батюшка её заметит. Когда надежды не оправдались, Анна стала прислушиваться к разговору. Роберт Уэллс и судья Уйэлкфид жарко обсуждали шахматный турнир, который проводился одновременно с выставкой. То и дело произносилось имя Говард Стонтон. Анна была далека и от шахмат и от всего, связанного с ними. От того и начала бесцельно слоняться по выставке. Её ничто не привлекало вплоть до той минуты, пока она не увидела красивые витрины с канцелярскими принадлежностями.