Марилла подумала беспомощно, что все это должно быть строго наказано, но она была в затруднении из-за неоспоримого факта, что кое-что из того, что рассказала Энн, в частности – о проповедях священника и молитах мистера Белла – было то, что она сама, Марилла, думала в глубине души в течение многих лет, но никогда не говорила вслух. Казалось ей, что эти тайные, критические мысли стали внезапно явными, и обрели форму и содержание в устах этого