Глава 1

Лия Амари, не отличавшаяся особой впечатлительностью, застыла на месте, войдя в холл отеля «Чатсфилд Лондон».

Флагман гостиничной империи Чатсфилдов для европейской элиты поражал.

Никакого сравнения с отелем в Сан-Франциско, где работала ее мать, – от швейцара до огромного фойе. Все равно что вдруг оказаться в давно ушедшей эпохе роскоши и великолепия, подумала Лия.

Однако кипевшая внутри бурная жизнь звучала явным диссонансом с ее благородным окружением. Одна горничная стрелой пролетела через фойе, что вряд ли могло быть вызвано случайным инцидентом, другая лихорадочно полировала перила из орехового дерева на широкой мраморной лестнице, покрытой ковровой дорожкой.

У регистрационной стойки тоже царило оживление. Служащие – на телефонах и компьютерах – лезли из кожи, стараясь как можно лучше обслужить эффектную пару.

– Добро пожаловать в «Чатсфилд Лондон», мистер и миссис Сайклс, – сказал молодой клерк. – Вот ваши ключи от номера, а вот ваша карточка гостя. Надеемся, вам у нас понравится.

Весь обслуживающий персонал был слишком занят, чтобы обращать внимание на входящих в отель.

На стене за стойкой Лия заметила ряд фотографий. Ее сердце сжалось, когда на одной из них она увидела Люсиль Чатсфилд – красивую девушку с голубыми глазами на открытом лице.

Лии всегда хотелось познакомиться с ней, но у них разный социальный статус. Лии не достичь уровня Люсиль.

Она обернулась, услышав за спиной какой-то шум. Служащие принесли лестницу, чтобы поменять лампочку в гигантской люстре, отбрасывающей мягкий свет на бледно-шафрановые стены. Лепнина и колонны цвета небеленого полотна создавали ощущение легкости, а едва заметный запах свежей краски говорил о том, что их недавно обновляли.

Осмотревшись, Лия направилась к лифтам. Она двигалась совершенно бесшумно по черно-белым квадратам мраморного пола, когда перед ней вдруг возникла мужская фигура.

– Могу ли я вам чем-то помочь?

Голос вежливый, но сразу ясно, у его обладателя не было никаких сомнений, что Лия, в своем хорошо сидящем, но слишком консервативном костюме, не могла принадлежать к числу гостей отеля.

– У меня назначена встреча с миссис Миллер. – По привычке Лия пришла на пятнадцать минут раньше.

Глаза мужчины просияли.

– О, так вы, должно быть, горничная из Зиина Сахра!

– Я знакома с культурой Зиина Сахра, но родилась в Америке.

Лию взяли в качестве старшей горничной на президентский этаж, этажом ниже номеров пентхауса, со специальным обслуживанием. В ее работу входили обязанности горничной, прием и обслуживание гостей.

Эта работа могла бы принести больше удовлетворения, чем та, которой почти тридцать лет занималась ее мать. Лия не сомневалась, что Хин одобрила бы ее решение.

– Да, конечно. Пройдемте. – Мужчина повернулся в сторону лифта. – Мне придется набрать код, чтобы лифт доставил вас на верхний этаж.

– Спасибо.

Еще оставалось несколько минут до назначенного времени, когда она постучала в дверь миссис Миллер.

– Войдите, – услышала она уверенный женский голос.

Миссис Миллер была худощавой стройной женщиной в черном строгом костюме с накрахмаленной белой блузкой, застегнутой до самого горла.

– Я очень рада, что вы здесь, мисс Амари. И надеюсь, что вы пришли с готовностью немедленно приступить к работе, – сказала она, закончив свое приветствие.

– Да, конечно.

– Вот и отлично. Ваш этаж был заказан для гарема шейха. – При слове «гарем» миссис Миллер пренебрежительно усмехнулась.

– Извините… Здесь собирается остановиться шейх из Зиина Сахра? – И ему нужен целый этаж для его гарема?

Неудивительно, что они сочли нужным вызвать ее мать из Сан-Франциско.

– Да, шейх бин Фалах пробудет здесь две недели. А через неделю к нему присоединится его невеста.

– Не стоит его называть «шейх бин Фалах». Это может быть расценено как оскорбление. Он шейх аль-Зиина, шейх ибн аль-Зиина. – Лия не была уверена, что ей стоит поправлять миссис Миллер. Но разве не для этого она здесь?

Ведь на отеле «Чатсфилд Лондон» остановил свой выбор не просто какой-то шейх, а принц Зиина Сахра.

Вероятно, единственный из принцев, который мог бы запросто позировать в журнале «Плейбой» в окружении висящих на его руках моделей. Тем не менее он обладал репутацией серьезного человека, сосредоточенного исключительно на обязанностях эмира.

– Хорошо, – сказала миссис Миллер. – Я возьму это на заметку. И думаю, «ваше высочество» тоже будет приемлемым обращением.

– Думаю, да. Хотя, поскольку Зиина Сахра – это эмират, титул «эмир» был бы предпочтительнее.

Миссис Миллер поджала губы.

– А почему мы об этом ничего не знаем?

– Это не очень существенная деталь.

– Нет, – возразила миссис Миллер. – Здесь не может быть никаких несущественных деталей. Каждая деталь должна быть учтена и принята во внимание. Иначе могут возникнуть неприятности. Только на прошлой неделе кто-то захотел послать шелковые платки в «Чатсфилд преттолл» с надписью «Безумная принцесса». Представляете?! И это на королевскую свадьбу! Вот почему необходимо уделять внимание каждой, даже несущественной детали.

– Я постараюсь сделать все от меня зависящее, миссис Миллер.

– Да. И в качестве дополнения к вашим обычным обязанностям, во время визита шейха вы назначаетесь супервайзером обслуживающего персонала в его номере и номерах его телохранителей.

Ничего себе! Но Лия приняла вызов.

Хорошо, что у нее была степень по управлению гостиничным бизнесом. А в старших классах она каждое лето занималась уборкой номеров в отеле «Чатсфилд Сан-Франциско». Но не потому, что на этом настаивала ее мать.

Наоборот, Хин не хотелось, чтобы ее дочь работала в отеле.

После короткой встречи с ее новыми сослуживцами Лия вернулась в свою недавно снятую крошечную квартиру, не больше комнаты в общежитии. Теперь, когда у нее было место супервайзера в «Чатсфилд Лондон», она могла позволить себе и что-нибудь получше.

Предложение работы оказалось тем, что мать Лии непременно назвала бы судьбой. Но Хин Амари имела склонность к романтике, тогда как взгляды Лии были куда более прагматичными. Ознакомившись с содержанием сейфа, она поняла, что придется ехать в Англию.

Новая работа позволила бы не залезть слишком глубоко в оставшиеся от страховки матери средства. Неожиданные деньги оказались очень кстати. Но в сейфе, кроме страхового полиса, было кое-что еще.

То, что и привело ее в «Чатсфилд Лондон».

Отелю в Лондоне нужен был человек со знанием культуры и норм этикета Зиина Сахра. Они связались с главной экономкой отеля «Чатсфилд Сан-Франциско» миссис Стефани Картер в надежде заполучить Хин Амари.

Из-за неожиданной смерти Хин Стефани, хорошо зная Лию, порекомендовала ее на это место. Хотя Лия не работала в отеле со времени последнего лета в университете, ее образование и опыт позволили ей принять это предложение.

Работа, которую для своей дочери Хин никогда не желала и позволила бы исполнить ее последнюю просьбу, не ускользнула от Лии.

У Лии не было обиды на молчание матери, но только привычка к самоконтролю помогла ей вынести все откровения и не сломаться.

Самым невероятным было то, что фантастически богатый англичанин, владелец отелей Джин Чатсфилд, оказался ее отцом.

После нескольких лет наблюдения за подвигами детей Джина, не сходящих со страниц таблоидов, Лии было нелегко поверить, что в ее венах течет та же кровь. Что она, женщина, тяжелым трудом зарабатывающая себе на жизнь, могла иметь общего с этими испорченными отпрысками?

Ее мучило болезненное любопытство. Как этому мужчине удалось вырастить своих детей такими расточителями, одновременно посылая на ее содержание мизерную сумму?

Ответ был в самом факте ее происхождения – результате бесконечных романов Джина Чатсфилда со служащими его отелей.

Хин ничего не знала ни о его жене, ни о его пристрастии к соблазнению молоденьких горничных до тех пор, пока он не уехал из Сан-Франциско. Все это было в последнем письме, которое она оставила после себя.

Ее мать никогда не рассказывала об отце Лии. Стыд, что Джин Чатсфилд оказался женатым мужчиной, испортил всю ее жизнь. Тем не менее Хин писала, чтобы Лия нашла в себе силы простить его.

Хин клялась, что он не был плохим человеком. Просто у него началась черная полоса в жизни. Ее последним желанием было, чтобы Лия поехала в Лондон и познакомилась с ним.

Лия решила исполнить просьбу матери и была рада, что у нее появилась возможность немного понаблюдать за этим человеком. Как его служащая, а не как дочь, которую он так и не признал.

Лия, собрав волосы в пучок и поправив накрахмаленную форму, сидела за стойкой возле главной лестницы. Она была в Лондоне уже две недели, но своего отца так и не увидела.

Прошел слух, что шейх Саид ибн Фалах аль-Зиина прибывает сегодня в Лондон. Несомненно, Джин Чатсфилд пожелает лично приветствовать столь высокого гостя в своем отеле.

За эти дни Лия поняла, что визит шейха очень важен как для отеля, так и для его владельца.

Как в насмешку, в настоящее время Джин жил в отеле «Чатсфилд Нью-Йорк», оставив своего нового исполнительного директора Кристоса Джиатракоса управлять делами в Лондоне.

Понимая, как важен этот визит, Лия настроилась приложить максимум усилий и выполнить свою работу как можно лучше. Когда она наконец соберется с духом и познакомится с отцом, то хотя бы с этой стороны он не будет в ней разочарован.

На ее этаже все было безупречно. В каждой комнате были большие вазы с фруктами и душистый жасмин. Она распорядилась поставить перед лифтом экран из матового стекла, чтобы оградить обитательниц гарема от любопытных взглядов.

Также Лия проследила, чтобы и в номере шейха все было устроено подобающим образом. Чтобы там не было ничего, что могло бы оскорбить вкус высокопоставленного гостя.

Мысли о работе отошли на второй план, когда высокий сухощавый мужчина уверенным шагом прошел через холл. С видом человека, привыкшего повелевать, он принял многочисленные приветствия одним королевским кивком. Ее отец. Ошибки быть не могло.

Он остановился напротив стойки, чтобы поприветствовать шейха, когда тот поднимется на этаж.

Короткие седые волосы, сохранившие ясность голубые глаза, высокий рост. Лишь небольшая сутулость выдавала его возраст. Одетый в идеального покроя костюм, в сделанной на заказ обуви, Джин выглядел как человек того же круга, что и все постояльцы его отелей. Он улыбнулся и что-то сказал служащему за стойкой.

Лия не могла сделать вдох.

Ей была знакома эта улыбка. Она видела ее каждый день. В зеркале. Его губы были немного тоньше, но это была та самая широкая улыбка.

Его глаза – голубые, ее – зеленые, но их разрез одинаковый. На тех фотографиях, что она видела, это сходство не было заметным.

Она унаследовала от матери медовый цвет кожи, овальное лицо, маленький нос и изогнутые брови, а также темные, почти черные, волосы и миниатюрную фигуру. Их родственная связь была видна каждому.

Она и не думала, что и с отцом может быть такое сходство, пусть и не совсем заметное.

Этот мужчина – ее отец.

Пораженная до глубины души, Лия вдруг почувствовала, что подогнулись колени. Ей даже пришлось опереться рукой о стену, чтобы сохранить равновесие.

Не подозревая о финансовой поддержке со стороны отца, Лия росла, зная только свою мать. Хин была единственной Амари, в прошлом членом большой семьи. Родные отказались от Хин из-за совершенного ею проступка.

После смерти матери Лия осталась одна. И тогда она поняла, что, если бы существовал еще кто-то, она бы не чувствовала себя такой одинокой.

Внезапно лицо Джина Чатсфилда изменилось. Улыбка стала слегка напряженной, движения более четкими.

Лия проследила за его взглядом и, во второй раз за несколько минут, почувствовала слабость в коленях.

Навстречу им шел самый красивый мужчина на свете, окруженный внушительной свитой и в традиционной одежде шейха Зиина Сахра. Прекрасно осведомленный и о своей внешности, и о производимом впечатлении, эмир все же вряд ли бы одобрил такое описание. В этом она не сомневалась.

Благодаря высокому, больше шести футов, росту, четко очерченным скулам и тщательно выбритому лицу, мужественная внешность шейха несла красоту, которой она никогда не встречала.

Фотография не могла передать в полной мере то, что представлял собой шейх Саид ибн аль-Зиина в реальности. Ни его великолепную внешность, ни его властность.

Все, от простой черной абайи до бургундского цвета куфии^[1] с тройным эгалем^[2], говорило о строгом консервативном контроле. Королевский цвет куфии и тройной эгаль, в отличие от обычного двойного, указывали на статус эмира.

Тем не менее было ясно, что в его венах текла кровь воинов пустыни.

Первый мелик Зиина Сахра завоевал независимость для своего племени, ставшего основой эмирата Зиина Сахра, через кровавые войны, которым впоследствии западные исторические книги придали глянцевитый блеск.

Повинуясь необъяснимому притяжению, Лия вышла вперед. Очнулась она только, когда между ней и шейхом остался один фут. Но было поздно.

Шейх посмотрел ей в лицо и удивленно приподнял бровь.

Всегда отличавшаяся самообладанием, сейчас Лия не смогла бы выдавить из себя даже простого приветствия.

Она стояла, каждой клеткой тела реагируя на присутствие этого мужчины. Это было то, о чем предупреждала ее мать, но чего она сама раньше никогда не испытывала.

Какая-то ее часть осознавала, что рядом другие люди – служащие «Чатсфилд»-отеля, ее отец, но видеть она могла только эмира. Голоса вдруг слились в один бессвязный гул.

Привычный запах отеля: смесь кедра, кожи, белой розы и лаванды, исчез. Остался только пряный аромат одеколона эмира, смешанный с характерным запахом мужчины.

Неожиданно, без всякой видимой причины, ее соски затвердели, сердце участило удары, дыхание сбилось. Она напряглась, пытаясь скрыть свою реакцию.