И вдруг, на долю секунды, мне стало совершенно ясно, что я ошибаюсь. Ошибаюсь как никогда сурово – в моей таинственной незнакомке не было ни грамма нравственности и непорочности – из глубины стоящего напротив кресла на меня взирал министр дьявола. Дама в сером, превозносимая мною, не являлась носителем разврата и беспринципности, она была Развратом и Беспринципностью. Она не была подвержена человеческим порокам, ибо являлась их Началом и Матерью.