и только сложенные на груди руки сверкали ледяной белизной того сорта, который Роберт Викторович называл белое-неживое. Яся в черном шелковом платье лепилась к большой и бесформенной Сонечке, выглядывала из-под ее руки, как птенец из-под крыла пингвина. Тани не было, ее не смогли разыскать в веселой Средней Азии, куда двинули они в поисках зеленого пастбища.