взаимоотношений будет примерно такой же, только рамки свободы действий будут сужены, и критические замечания в адрес тренера должны быть очень выверены, с учетом уровня самокритичности тренера. Однако это не значит, что психолог должен закрывать глаза на реальные проблемы в команде. Психолог должен проводить объективный анализ и делать объективные выводы, а уже право тренера соглашаться или не соглашаться, менять что-то или не менять. Ведь вся ответственность за результат лежит на тренере, и ему принимать решения и отвечать за них. Но в этом случае психолог выполнил свою работу, и это только повышает его рейтинг.
Психолог должен четко представлять, что вся его работа, за редким исключением, находится под пристальным вниманием тренера, хотя внешне тот может и не вникать и не включаться в эту работу. Информацию он получает и от игроков, и от помощников, и от врача.
Поэтому психолог должен знать, что внешняя отстраненность тренера – это не безразличие, а просто форма взаимоотношений, которая, видимо, удобна тренеру.
Нельзя не остановиться еще на одной стороне работы психолога и тренера – нередком отсутствии обратной связи. То есть психолог дает тренеру важную информацию, предлагает свои решения, а на практике видит, что ничего не меняется, хотя тренер может и соглашаться с ним и признавать необходимость этих изменений. Дело в том, что тренер, понимая, что психолог в данной сфере более компетентен, опасается показаться не готовым к дискуссии, а признать свою некомпетентность не хочет. Это ставит перед психологом вопрос, есть ли смысл продолжать вроде бы бесполезную работу.