Любить – это единственный смысл жизни.

                И смысл смыслов, смысл счастья.

                Поль Верлен

«Боевое крещение» Ксения Павловна Стебелькова приняла с работы в десятом классе, сразу после окончания педагогического института. Ее, выросшую в крупном индустриальном мегаполисе, распределили в провинциальный городок N.

  Она некоторое время стояла перед закрытой дверью: страх переполнял ее, сковав все члены. Начало профессиональной деятельности всегда вызывает какое-то необъяснимое чувство, которое поднимается со дна души и пытается вырваться наружу.

  Ксения  собралась с духом, резко толкнула дверь и уверенным шагом вошла в класс. Учительница безмолвно взирала на своих будущих учеников, стараясь зафиксировать в памяти каждого. Но лица ребят от волнения сливались в огромное разноцветное пятно… Стоп! Два бездонных  озера небесного цвета прошли сквозь ее сознание – и будто уже ничего не существовало вокруг, кроме этих синих глаз-озер.

– Вы будете нашим классным руководителем?

Голос голубоглазого вывел Ксению из оцепенения.

– Да…– задумчиво ответила Ксения.– И еще я буду преподавать вам русский язык и литературу.

  И пропасть между молодой учительницей и ребятами исчезла. Ей казалось, что перед ней сидят не незнакомые ученики, а самые близкие и родные, которых она знает очень давно.

  А потом они знакомились. Когда дошла очередь до голубоглазого, то он коротко и просто сказал:

– А я Сашка Воронцов.

  После окончания первого рабочего дня Ксения поймала себя на мысли, что голос Сашки Воронцова отдается далеким звонким эхом где-то в подсознании: «Саша-а-а! Во-рон-цов-в-в!».

  Осень вступала в свои права. В городе не замечаешь такого единения с природой, как в провинции: осенний карнавал подхватывает тебя и уносит далеко от грешной земли, шелест нежной сухой листвы напевает древние колдовские  мелодии.

  В мегаполисе часто наблюдаешь такую картину: утро, поток людей, спешащих непонятно куда и зачем. И ты тоже, поддаваясь, словно гипнозу, этому человеческому потоку, начинаешь убыстрять свой шаг. Но в какой-то  момент понимаешь: зачем все это? какой смысл? И вдруг что-то ударяет тебя в висок – оглянись! Ведь есть другой, несуетный мир. И правда: вокруг тебя бесконечное небо, земля со своими необъятными просторами, деревья, которые тянут к тебе ветви-руки, мягкий приятный ветерок, ласкающий тебя, словно целуя… и ты на мгновение ощущаешь себя частичкой ирреального мира, забывая о спешащих людях, о проблемах, отягчающих жизнь, о предательствах и о многом другом…

  Молодая учительница быстро втянулась в работу: ей нравилось проводить дискуссии на темы, к которым обращались русские классики в своих произведениях; смотреть в глаза своих учеников, еще такие по-детски чистые, вникать в проблемы подростков.

Она с нетерпением ждала занятий в десятом классе, жаждала общения с ребятами, желая видеть их жизнерадостные глаза. А в глаза Сашки Воронцова она погружалась бессознательно.

  Уроки Ксения проводила на одном дыхании, словно была опоена любовным вином Хайяма.

  Однажды она попросила написать ребят сочинение на тему «Что такое любовь?»: у детей был как раз тот возраст, когда внутри их души начинает прорастать нежный росток первой любви.

  Сколько учеников в классе  – столько и размышлений на эту тему: одни еще не изведали этого чувства и писали о любви к своим близким, животным; другие – очень неопытно, как слепые котята, пытались объяснить любовь мужчины и женщины.

  Но сочинение Сашки Воронцова  было откровением, признанием в любви, которого Ксения так ждала и боялась: «Ксения Павловна! Первый раз, когда я увидел Вас, то понял: вот та женщина, которой я хочу открыть свою тайну. Еще в детстве, завалившись на душистое сено, я глядел в ночное небо, усеянное  звездным бисером. Их было так много, что в этот момент ощущал себя крохотной частью бесконечности.И тогда одна необычайная мысль посетила меня: там, где-то в черной бездне, есть неведомая земля, моя земля, на которую я смогу попасть после смерти. И на этой земле я буду абсолютно свободен: мелочи, которые наполняют нашу жизнь, исчезнут, растворятся в галактике: уйдет суета, бегство за властью и наживой денег… и наступит гармония духа. Но тогда я представлял, что я буду счастлив один на этой земле. Но когда появились Вы, то я понял: я подарю Вам, только Вам одной, свою неведомою землю, а если понадобится, то и всю вселенную…»

  Ксения и не заметила, как по ее щекам текли слезы, пока она читала сочинение Саши. Ее поразили его философские размышления: «Откуда в нем это? Ведь ему всего пятнадцать лет?!»

  Порой не замечаешь скоротечности времени. Прошла осень, неохотно уступив свое место снежной королеве – зиме. Это время года  приносит с собой спокойствие, даже некое оцепенение: зима погружает все живое в сказочный сон, прикрыв легким пуховым белоснежным покрывалом… в этом сне хочется остаться навсегда.

  Приближался новый год. От этого праздника всегда ждешь каких-то чудес. Но пробивает двенадцать – и иллюзия счастья исчезает.

  Ксения планировала встретить праздник в семейном кругу: ей хотелось вновь окунуться в свой любимый город, раствориться в кавалькаде разноцветных огней, забыть, хотя бы на время, глаза любимого Сашки Воронцова.

  Тридцатого декабря Ксения укладывала вещи в чемодан. Казалось бы, что праздник, особенно новый год, должен вызвать бурю положительных эмоций. Но внутри  молодую учительницу что-то тревожило, словно червь подтачивал ее душу.

Она уже собиралась ложиться спать, когда в дверь постучали. Ксении не нужно было спрашивать: «Кто там?». Она знала, что в этот поздний час за дверью он, Сашка Воронцов.

  Саша  был весь усыпан снегом: даже его длинные пушистые ресницы облачились в снежную каемку. Несколько секунд, а может быть, минут, они смотрели друг на друга. Потом молчание нарушил Саша:

– Ксения Павловна, извините, что так поздно.

  Движением руки она пригласила его пройти в дом. Ксения не знала, с чего начать разговор, так как никогда не оставалась с Сашей наедине: женщина избегала этих встреч.

– Вы ничего такого не подумайте, Ксения Павловна! Я просто принес Вам  новогодний подарок, – стал оправдываться Сашка за поздний визит. Это выходило у него так по-детски наивно.

  Он вынул из-за пазухи маленький кактус. Ксения не любила комнатные растения. Но в этом кактусе было что-то трогательное, незащищенное.

– Спасибо, Саша, за подарок… он очень милый этот кактус, – только и смогла выговорить Ксения.

Ей тяжело было бороться с чувством, которое рвалось изнутри: Ксении хотелось прижать Сашку к себе, зацеловать до смерти, опьянить  своей нежностью. Но она знала: любовь к Сашке – это табу: он – ученик, она – его учительница.

Саша присел на табурет и смотрел на Ксению, не отрываясь. И на какой-то момент все исчезло: они остались одни во всем мире. Их глаза сказали о многом друг другу в этот поздний вечер. Ксения поняла, насколько сильно его чувство… и испугалась.

– Саша, мне кажется, что тебе уже пора домой возвращаться, слишком поздно…да и мне нужно выспаться перед дорогой- я завтра рано утром уезжаю к себе в город, домой, – она старалась придать своему голосу немного холодных ноток.

– Ксения Павловна, можно Вас попросить об одном одолжении?

-Да, я слушаю тебя, Саша.

– Я и мой отец приглашаем Вас встретить новый год в кругу нашей семьи, в мужской компании так сказать.

– Но, Саша, я должна увидеться со своими родственниками, друзьями, я, в конце концов, соскучилась по своему родному городу!

Ей показалось, что у Саши после ее слов перехватило дыхание, но он сделал над собой усилие и сказал:

– Просто мне хотелось, хотя бы этот новый год, справить в полной семье… моя мама умерла давно, я ее почти не помню.

  Сашка резко встал с табурета, быстрым шагом подошел к двери и растворился в снежной ночи.

  После того, как за Сашкой захлопнулась дверь, Ксения приняла решение – остаться и встретить новый год у Воронцовых. На следующий день она позвонила маме, поздравила ее и отца с наступающим новым годом, также предупредила ее, что этот новый год она встретит в поселке.

  Около девяти часов вечера Ксения отправилась к дому Воронцовых. Когда открылась дверь, на молодую женщину устремилась бездна голубых глаз, до боли знакомых и таких родных. Но только в них не было той детской чистоты, как у Саши: в этих родных-неродных глазах она увидела боль, печаль и одиночество.

– Здравствуйте… Саша вчера пригласил меня встретить новый год в вашем семейном кругу, – начала разговор Ксения с отцом Саши.

-Проходите, пожалуйста. Но Саша вчера сказал мне, что Вы уедете в город…

-Да, собиралась: уже и чемодан упаковала, и билет купила, но…– Ксения задумалась: она не знала, как объяснить отцу Саши причину, из-за которой ей пришлось остаться.

– Очень хорошо, что Вы остались.– голос Виктора (так звали старшего Воронцова) вывел Ксению из задумчивости.– Я очень рад, что за нашим с Сашей праздничным столом будете именно Вы.

  Виктор помог Ксении снять пальто, а затем любезно пригласил к столу. До встречи нового года оставалось чуть меньше трех часов.

– Давайте, Ксения Павловна, выпьем за знакомство и заодно проводим старый год, – предложил Виктор.

– А где Саша? – вдруг спросила Ксения.

– Саша пошел к друзьям, но к двенадцати обещал вернуться домой. Он даже и не подозревает, какой сюрприз ждет его дома!– воскликнул Виктор.

Затем он разлил в бокалы вино.

– Ксения Павловна, очень хорошо, что в нашей провинциальной школе появился именно такой прекрасный молодой педагог, как Вы!

– Не нужно мне петь дифирамбы, Виктор! Я обычный педагог, – засмущалась Ксения.

– Хочу с Вами не согласиться по этому поводу: Вам ,может, и незаметно, но дети очень привязались к Вам. Из рассказов своего Сашки, я именно такой и сделал вывод. Отсюда следует, что Вы положительно влияете на ребят, как не крути. Я хочу выпить за Вас!

  Виктор поднес свой бокал к бокалу Ксении- и звон хрусталя, блеск его глаз, мягкость его голоса заставили женщину забыть обо всем на свете.

  Ксении было хорошо в компании Виктора: ей нравился его бархатный голос, манера ухаживать, а также особенный стиль рассказывать удивительные истории.

  Время шло, но Саши все не было. Вскоре стрелка на часах приблизилась к двенадцати- и Новый год наступил!