© Любовь Сушко, 2020

ISBN 978-5-4498-5466-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любовь Сушко

Ястребиная охота продолжается

В этой книге главный герой – хоккей, а конкретно ястребиная охота. Рассказывает ли о том рыжий Шарпей Макар или его хозяйка писательница Алина- все строки пропитаны бесспорной любовью к Омскому Авангарду и немножечко к командам, с которыми им приходится сражаться. Ястребиная охота продолжается, друзья

Часть 1 Ястребы. Серебряный сезон 2018—19

Размышления шарпея Макара о серебряном сезоне Омских ястребов

Пролог

А вам не надоело читать исповеди котов черных, серых, рыжих, полосатых? Вон сколько они всего понаписали, куда не плюнешь – везде книжка про кота, от имени кота написанная. И все они что-то там рассказывают дни и ночи напролет. Хотя, что еще делать этим бездельникам.

За собак обидно, почему они ничего вам не рассказывают? Если и рассказывают, то очень редко. Вот я и решил вам, читатели дорогие, рассказать о своей трудной, но прекрасной жизни.

Начнем сначала, как я появился у моей хозяйки, знать хотите? А если не хотите, все равно расскажу. Потому что каждая история, пусть и собачьей жизни должна с начала начинаться.

Я стал бонусом и утешительным призом для моей Алины, после того, когда она отправила подальше своего третьего мужа, и решила, что больше никогда ни за что не выйдет замуж, даже если любимый ее принц Гарри к ней посватается, все равно. Принц как раз тогда и женился, не на ней, конечно. Правильно решила, мужья не собаки, они значительно хуже, = это сказала бабушка Зина, а она сама троих мужей похоронила, и жила с огромной овчаркой вдвоем, хорошо жила, спокойно, душа в душу, и сказала, что наконец —то перестала не спать ночей, плакать, и искать своих загулявших и запивших мужей на краю света. Собаки же никуда не убегают и им все равно, здоровы вы или больны, молоды или стары, они просто вас любят больше всего на свете.

А что? Разумно, собака – не мужик, с ней всегда можно ужиться даже писательнице и фанатке ястребов, трудно, но кто сказал, что будет легко? Да нам и не пришлось сильно напрягаться, мы не мешали друг другу и каждый был занят своим делом, я рос и дом охранял, она писала свои романы, часто засиживаясь допоздна, а еще осенью, зимой и весной болела за своих ястребов. Мне только предстояло узнать, кто они такие и с чем их едят. Я не сразу уяснил, что это совсем не птицы, хотя и птицы есть такие, а команда, которая играет в хуккей – по льду носятся с палками в руках и гоняют такую маленькую и черную резиновую штуку- шайбу. Вот тут много проблем и переживаний было. Но обо всем по порядку.

Так и началась наша история с Алиной, да еще и роман с хуккейным клубом, который нагло ворвался в нашу жизнь, а что из этого вышло – сами узнаете со временем.

Ты одинока?

– Я СВОБОДНА!!!

 
Сегодня художник трудился на славу,
И в  золоте вся утопает округа.
Мой пес у двери, как он смотрит лукаво.
– Пошли на прогулку там листья по кругу
Летят, их швыряет под лапы нам ветер,
Как просто в тумане из снов закружиться.
– Свободны, и нет нас счастливей на свете,
Наверное, только с собакой  ужиться
 
 
Хозяйке твоей суждено в этом мире.
И осень царит над забытым романом.
К нам ангел спустился, взирает так мирно,
И души наполеоны дивным обманом.
Тепло и светло, мы свободны внезапно,
Художник нам дарит и  звезды, и лики.
За листьями ты устремился азартно.
Я щелкаю золото это и  блики.
 
 
Никто рассмешить так не сможет, довольно,
Пора возвращаться мой рыжий спасатель,
Художник помашет нам вслед, и не больно,
Что  в золоте листьев одни мы остались…
Хозяйке твоей суждено в этом мире
Наверное, только с собакой  ужиться.
И в золоте снов, в опустевшей квартире,
Тебя подхватив, снова в вальсе кружиться..
 

Глава 1 Так говорил Макар

Вот сижу я в большом и мягком кресле и смотрю на свою хозяйку, пока она смотрит в ящик. Смотрит, не отрывается. А если она так сидит и про меня совсем забыла, то это значить только одно – в ящике показывают хуккей – так она это называет. А может и по-другому, разве такие слова сразу запомнишь? Но она говорила кому-то по телефону:

– Какой органный зал, милая, (понятия не имею, что это за бес такой), ведь сегодня хуккей. Нет, давай в другой раз, Шопен от нас не убежит, а вот матч единственный и смотреть его надо не в записи, только так это интересно. Мне очень жаль, но первым делом ястребы, а все остальное потом.

Это значит, что она останется дома, никуда не пойдет, и мне не надо слоняться из угла в угол и выть под дверью, в ожидании, пока она вернется домой. Не люблю я одиночества, больше всего его не переношу. Есть у нас и другой ящик в спальне, оттуда доносятся стихи, которые читают ее знакомые. Она их внимательно слушает, ругает или хвалит. Это чувствуется по тому, как с кем она говорит. А они ей что-то отвечают, что не знаю, я еще столько слов не запомнил. И так это длится долго, они будто у нас в комнате сидят, одно только хорошо, ни поить, ни кормить их не надо, зато и укусить трудно, а иногда очень хочется, потому что они столько времени отмают, и без всякого стеснения врываются к нам в жизнь.

Здесь же во время хуккея, тоже она ругает или хвалит тех, кто носится перед ней, как угорелый. Говорят, что там есть какая-то черная шайба. Я видел такую у нее на столе. Большая такая, черная, тяжелая. Но в ящике ее ни разу не разглядел, так быстро она там летает. Да что я, вот и ее друг, когда был у нас в гостях, а как раз началась эта любимая Алинина забава, нацепил на нос очки, и все равно ничего не разглядел. Только головой вертел так, что она чуть у него не отвалилась, а толку никакого.

– Это что же такое, как же быстро она летает, – возмутился Макс, и стал смотреть не в ящик, а на Алину, ее можно было лучше разглядеть, я сам это вижу часто. Так и не мог он приобщиться к хуккею, не всем это вовсе дано, вероятно.

Она на него внимания не обращала, и он стал рассматривать меня, не зря же очки на нос нацепил. Да и поговорить ему о чем-то хотелось, раз пришел.

– Это что у тебя за пес такой рыжий, складка на складке, словно с него шкуру спустили, а потом только в одном месте булавкой пришпилили. Посмотри, какой красавец лабрадор у президента нашего. А этот же чудовище настоящее, так и потеряет шкуру на прогулке где- нибудь, что потом будете делать с ним? А без нее он еще страшнее наверняка станет.

Так я узнал от этого очкастого, что я не красавец. И взвыл от обиды, да так жалобно, видно завыл, что Алина, глядя в ящик, схватила меня на руки, я тогда еще небольшой был, можно и на руках посидеть. Но не тут-то было, потому что она над самым ухом завопила:

– Денис, забей!!!

Кажется этот самый Денис, как их там вообще можно различать, когда все так носятся, разве разглядишь, Денис он или не Денис? Но Алина знает какие-то секреты. Наверное, этот Денис тут же и забил, потому что она так прижала меня к груди, что мне показалось, будто шкура откололась и окончательно с меня спала. Даже на прогулку ходить не надо, вот порадуется очкастый, ведь его предсказание сбывается у всех на глазах, я обмер, уверенный, что теряю свою шкуру.

– Ну что ты против моей собаки имеешь, да он самый прекрасный в мире. Посмотри, какая няшка.

Сначала я подумал, что она говорит о Денисе, который шайбу забил. Но потом понял, что про меня вроде, очнулась, опомнилась, обрадовался, крылья в тот же момент выросли. Она стала гладить и щекотать меня так, что я снова готов был выпасть из своей шкуры снова. Это у них называется из огня да в полымя, я от бабушки Зины слышал про такое выражение. Но попал в него только в первый раз и скорее всего не в последний.

Макс, наверное, понял, что он тут лишний, потому что у Алины есть Денис и я, и только мы ее можем порадовать и развеселить. Я дарил ей тепло, а он мог шайбой заехать в ворота, это ее тоже очень радовало. Хотя она говорила, что удар у него такой, что убьет, не глядя, если не в ворота, а в другого игрока попадет. Я ее убивать не стану, потому что мы нужны друг другу, и я не хочу становиться бродячей собакой, мне нужен дом и Алина. Значит, получается, что я самая главная радость, а Денис только в те дни, когда хуккей идет, да и то не всегда, а только когда голы забивает. Приятно быть первым и единственным, я уж постараюсь, чтобы и Макс и Денис куда-то пропали и поскорее.

Но тут я задумался, замечтался и полетел куда-то вверх, уверенный, что она меня не поймает. Это Денис забил вторую шайбу. Сколько было радости, умереть и не жить. Но она меня все-таки поймала в последний момент, изловчилась так и поймала. Собачий бог меня спас на этот раз. Но я его попросил, чтобы Денис больше не забивал, потому что не всегда же нам так везет. А разве шайба та стоит моей бесценной жизни, пусть она и победная даже? Нет, и не спорьте со мной, не стоит она того – это точно.

Не знаю, услышал он меня или нет, но я на всякий случай от нее сбежал. Алина не заметила моего побега, она, не отрываясь от ящика, следила за своим Денисом. Ей хотелось третьей шайбы, потому что Алина, да и не только она одна любит повторять, что бог любит троицу. А вот этой радости я не переживу, если случится, потому и надо прятаться надежнее, чтобы не заметила и не нашла.

Даже и не знаю, как я после всех потрясений забрался на другое кресло, но почувствовал себя в безопасности. Вот сижу теперь и гадаю, забьет он снова или не забьет, победят наши ястребы или не победят. От этого так много зависит в моей собачьей жизни.

Но Алина уже ругает какого-то судью самыми нехорошими словами. Откуда я знаю про то, что они нехорошие и даже матерные? Кожей чувствую, что слова нехорошие. Но когда снова прыгает от радости, на всякий случай прячусь за рыжую подушку, сижу за ней и почти не дышу. Лететь к потолку, снова выпадая из шкуры, даже если ее ястребы победят, мне совсем не хочется. И объяснять ей, что я собака, а не ястреб, потому летать не хочу, да и не умею, бесполезно. Она ничего не слышит, ничего не понимает, вот так радуется каждой шайбе. И моя Алина уверена, что весь мир должен радоваться вместе с нею. Не можешь – научим, не хочешь – заставим, так она любит повторять.

– Макар, – слышу я ее голос, – ну куда же ты пропал интересно.

Неужели она и обо мне вспомнила? Хорошо спрятался, она меня потеряла и ищет теперь. Наверное, можно выбираться из укрытия, опасность миновала. Да и погулять и ее вывести на прогулку давно пора. Как говорит Алина: делу время – хуккею час, и он уже закончился на этот раз победно. Это не может не радовать и не окрылять мою хозяйку

Вот так почаще побеждайте, ястребы вы наши сизокрылые, и будет нам всем счастье. Как говорит соседский черный кот Матвей – собака бывает кусачей только от жизни собачьей.

А от вас, гордых птиц, так сильно моя жизнь зависит, так что побеждайте ястребы и не вздумайте даже проигрывать, это я не угрожаю, а только предупреждаю, иначе переловлю и покусаю хорошенько. Нам больше всех нужна ваша победа.