Немецкий фланговый охват замкнулся, и советские войска попали в полное окружение. Паника нарастала с каждым часом. На глазах Витмана один комиссар сорвал с рукава красную звезду – знак отличия «политрука», – но заметив пятно, оставшееся на месте звезды, принялся отчаянно замазывать его грязью. Поняв, что следа не стереть, он отдал свой китель проходившему мимо солдату и убежал. Другой боец на глазах у Витмана швырнул наземь винтовку и крикнул: «Я столько лет в колхозе мучился, точно в тюрьме, что мне теперь все нипочем, – а двум смертям не бывать!» И убежал: сдаваться в плен германским войскам.
Иоахим Штемпель воевал под Харьковом на немецкой стороне. Он поныне помнит «ошеломленных русских, которые глазам своим не верили, глядя на происходящее. Не верили, что мы зашли столь далеко в тыл их передовым частям». Он зовет тогдашние ночные бои «незабываемыми»: «Тысячи русских,