Приезжая в Москву, чтобы произвести первое приятное неизгладимое впечатление, нужно обязательно иметь внешний вид на миллион долларов – иначе никто тебе не отвесит поклон до земли. Вот я это правило и нарушил… Приоделся как самый настоящий русский человек: в валенки, дутые штаны, фуфайку, шапку-ушанку из кролика и варежки из собачьей шерсти (но я их потом снял, они кололи ладони).

      «Как тебя испоганила эта проклятая Америка!» – встретили меня такой ироничной фразой давние друзья. С ними я не виделся года два, что ли. И наверное бы, еще столько же не виделся, если бы не кое-какое обстоятельство в Нью-Йорке, которое запустило меня как пробку из-под шампанского прямиком в русскую столицу.

– Решил бойкотировать всю мировую моду, – ответил друзьям. А на самом деле мне захотелось побыть в шкуре простого русского мужичка со средней зарплаткой.

– Да не может такого быть! – удивились они. – Ты никогда на себя не наденешь небрендовую вещь!

Вот видите, что я говорил! Люди сначала смотрят на одежду, а уже потом на самого человека. В общем, я не произвел на своих давних друзей никого положительного впечатления – да и цели у меня такой не стояло. Но мы все равно обнялись крепко, вернее они меня обнимали крепко, а я так, легонько похлопывал их по спине. Потом я положил свой чемодан в багажник Яндекс.Такси, и мы поехали ко мне в апартаменты (а вот в Америке за меня бы это сделал таксист!).

Единственно, о чем беспокоился, пока мы ехали по Москве, снежной, усыпанной яркими новогодними огнями и такой простенькой по сравнению с могучим Нью-Йорком, так это о том, чтобы моя сестренка была в апартаментах. Я бы ей позвонил, но мой айфон разрядился. Ведь все то время, пока я наслаждался свободной и взрослой жизнью в американском мегаполисе, она следила за моим укромным уголком в Москва-Сити.

– Что там интересного с тобой приключилась заграницей? – кажется, спросили меня друзья. Ну да, они о чем-то там говорили со мной, а я, сидя впереди с водителем, смотрел в окно на прохожих москвичей, коих было очень много, как муравьев.

– Был на концерте Игги Азалии, – ответил. – А еще прошлой осенью на Бродвее ставили пьесу «Гарри Поттер и Проклятое дитя». Там была сама Джоан Роулинг.

– Да?! – взвизгнули мои друзья, что водитель лет пятидесяти хихикнул себе под нос. – Конечно, продолжение Гарри Поттера – это явно высасывание денег с фандома. Но ты-то взял автограф у нашей любимой Джо?

– Конечно же, нет, – с досадой сказал я. – Ее обступили люди на колясках, поэтому я решил, что возьму автограф на премьере фильма «Фантастические твари: Преступления Грин-де-вальда», а именно 16 ноября. Но… она снова давала автографы людям в колясках.

Вот мы и подъехали прямо к Башне Федерация. Мои апартаменты располагались практически на самом верху – на восемьдесят первом этаже. Как я благодарен своему отцу за этот подарок на мое совершеннолетие. (Да, я его заслужил!) Правда, пожил я в этом подарке несколько месяцев и смотался в Америку, ибо там учеба куда лучше, чем в каком-то там МГУ им. Ломоносова, который стоит в рейтинге лучших университетов мира одним из последних. Да и английский мне надо было подтянуть. Хоть я и так владел им на уровне B2, но хотелось владеть на уровне C2 (то есть в совершенстве, как коренной носитель и читать в оригинале Диккенса, Вулф, Сэлинджера и других).

Еще о чем я волновался, так это о том, пустят ли меня в личное лобби –место, которое доступно только владельцам квартир в Башне Федерация. Наверное, секьюрити меня уже совсем забыли (с их крошечным мозгом это очень даже вероятно!). Однако я с друзьями спокойно зашли, секьюрити, одетые как снеговики на детском утреннике, с нами поздоровались и пропустили к лифту.

Лифт довольно быстро поднял нас на восемьдесят первый этаж, а я уже успел повторить то, что продумал сделать со своей сестрицей, пока летел в самолете. Не успел я нажать на звонок, как дверь сама открылась, и я увидел женщину лет сорока пяти с толстой косой, с большими красными щеками, но в сером костюме – в общем, свою старшую и единственную сестру.

– Ай-ай-ай, кто передо мной стоит! Мой голубчик, мой братец, мой русский мужичок! Тебе и двадцать одного года не дашь – как изменился! – всплеснула она руками. – Заходите! – жестом она пригласила меня и моих давних друзей внутрь, а я прям тут же запел, торжественно, раскатисто и чувственно: «Росси-и-ия – священная наша держава, Росси-и-ия – любимая наша страна!..»

– Ой-ой-ой, что ты со мной делаешь! – воскликнула сестрица, испытывая высшее наслаждение от того, что слышит гимн Российской Федерации. – Ты меня трогаешь до глубины души.

А я настойчиво продолжаю:

«Могу-у-учая воля, вели-и-икая слава, Твое-е-е достоянье на все-е-е времена!»

А она чуть ли плачет от наслаждения, вернее я вижу, как блестят патриотические слезы на краешках ее глаз, пока она снимает мне шапку-ушанку, развязывает шарф, берет у меня фуфайку, разувает – словом всячески обхаживает. (Вы просто не представляете, как было трудно отыскать все это тряпье в Америке! Но без этого тряпья мой план бы не состоялся.) Я продолжаю петь, поглядываю на давних друзей. Они просто в шоке от меня, ведь они-то знали, что я люблю слушать американский реп, Игги Азалию, к примеру.

– Рад тебя видеть несказанно! – я произнес это, когда полностью допел и когда она завершила всячески обхаживать меня. Единственное, о чем я сейчас беспокоился – это то, чтобы она не заметила, что у меня носки нерусского производства. (На мне еще были трусы Кэльвин Кляйн, тоже нерусского производства – но их-то точно она никогда не увидит и не разозлится. Для меня было главным, чтобы она ни в коем случае на меня не злилась.)

– Надеюсь, ты приехал навсегда? – спросила сестрица. – Ну ты же сам понимаешь – да-да-да! – что жизнь в Штатах – это не жизнь. Настоящая жизнь здесь, на Родине, с родными.

– Что я точно знаю, – соврал я, – праздновать Новый 2020 год в России – вот это прекрасно! – и решил добавить. – Боже, как это замечательно – говорить на русском языке, а не на каком-то там примитивном английском!

– Оу-у-у, – сестрица закатила глазки и приложила руки к сердцу.

Нда-а-а, женщине уже скоро стукнет пятьдесят, а она закатывает глазки… Хотя как тут не закатить – закатишь! Да, я на славу постарался! Вот на нее я произвел приятное неизгладимое впечатление. Мне это и надо было.

– Я так устал… – тоже соврал я. – Надо поесть, принять душ, пообщаться с друзьями . Ну ты понимаешь…

– Понимаю-понимаю, – кивала сестрица. – Еда в холодильнике. Полотенце, гель, шампунь…

– Да-да! – перебил я.

– Ну и… денежки лежат рядом с денежным деревцем, – добавила она.

Именно это я и хотел услышать!

– Ладно, мне пора. Работа, работа и еще раз работа.

Я поцеловал в щеку сестрицу и сказал, что видел ее рекламу, высоко оценил то, как она сделала ролик. (Как хорошо, мне не так долго пришлось смотреть онлайн какой-то российский канал, чтобы посмотреть на рекламу своей сестрицы. Кажется, это был Первый канал. Больше я не знаю каналов российского телевидения.)

Как только сестрица, вся искрящаяся счастьем и гордая за меня, хлопнула дверью, – я расслабился, теперь не нужно было играть «русского мужика». Теперь можно было быть самим собой. Я и не предполагал, что ее обдурить будет так легко? Ну наивное дитя! А ведь она скоро полвека будет жить на Земле!

– Это что сейчас был за цирк? – спросили у меня друзья.

Я им ответил только тогда, когда подошел к денежному дереву и взял стопку пятитысячных купюр толщиной в один том «Войны и мира».

– Вот зачем! – и торжествующе подергал стопкой, которая издала ласкающие слух бумажные потрескивания. Однако хотелось денежек побольше. Уверен, сестрица мне отсыплет еще. Нужно всего лишь ей нравится и ни в коем случае ее не злить.

– О-о-о! – азартно потерли руками друзья и через какое-то мгновение неожиданно прищурились. – Разве у тебя денег нет?

– Почему нет? Есть, – снова подергал я стопкой. Ненавязчиво. Хотя я бы предпочел электронные деньги на банковском счету. А бумажные деньги – прошлый век. Но в принципе тоже приятно. И неужели они подумали, что я пересек Атлантический океан, чтобы только подержать в руках толстую стопку пятитысячных купюр. Угу, больно надо. Конечно же, я приехал к ним праздновать Новый 2020 год! А о тех обстоятельствах, которые свалились на меня в Нью-Йорке лучше не вспоминать…

Друзья подождали меня, пока я нежился в душе, напевая песню Игги Азалии «Sally Walker» и действительно теплая вода и гель, пахнущий манго и еще чем-то, смысли с меня лишние мысли о том событии в Нью-Йорке, о которое я оцарапался.

Однако всё-таки нашлась причина, которая подпортила мне настроение. В холодильнике совершенно не оказалось еды! Ну разве можно назвать едой борщ, толченую картошку, голубцы, окрошку или холодец? Обязательно надо будет завтра всю эту дрянь выбросить! Ну ладно мясные котлеты или селедка под шубой, но холодец… Пришлось заказывать еду в ресторане «Sixty» – он располагался несколькими этажами ниже. Всегда любил этот ресторан. Вот там хорошая еда, а не всякие там голубцы…

Я с друзьями проболтал до двух часов ночи, сидя на теплом махровом ковре. Они окружили меня, я был в центре их внимания. На нас опустилась темнота, горел только ночник, горел красиво красными звездами, облепившими стену и потолок. В основном говорили они. Они задавали мне вопросы, я отвечал. Иногда вопросы сменивались похвалой. Я вообще люблю их за то, что они постоянно меня хвалят. (Ну и я разок похвалю их, чтоб не обидеть.) Люблю, когда меня расхваливают. Даже просто так, ни за что, по пустякам. Да и, честно сказать, я и по-русски разговаривать не люблю. На английском – пожалуйста.