Цитаты из книг автора «Лорен Мартин»

В 2018 году Дженнифер С. Миллс, Сара Мусто, Линдси Уильямс и Марика Тиггеманн провели исследование, целью которого было определить, влияют ли селфи и их публикации в Сети на настроение женщин и восприятие ими собственного тела. Отобрав сто десять студенток со старших курсов Йоркского университета в Торонто, Канада, они распределили девушек на три группы: ГРУППА 1: СЪЕМКА И ПУБЛИКАЦИЯ НЕОТРЕТУШИРОВАННОГО СЕЛФИ Участницам было предложено сделать всего одну фотографию (портрет) на iPad, принадлежащий лаборатории, и загрузить ее в свой профиль предпочитаемой социальной сети (Facebook или Instagram). ГРУППА 2: СЪЕМКА И ПУБЛИКАЦИЯ ВЫБРАННОГО И ОТРЕТУШИРОВАННОГО СЕЛФИ Участницам предложили сделать одну или несколько фотографий на iPad, принадлежащий лаборатории, а затем разрешили использовать установленное на нем приложение для редактирования фотографий и отретушировать снимок по своему усмотрению, прежде чем загружать его в свой профиль в социальных сетях. ГРУППА 3: НИКАКОГО ВЫКЛАДЫВАНИЯ СЕЛФИ Участницам дали iPad, принадлежащий лаборатории, попросив прочитать в ленте новостей короткую статью на нейтральную тему, никак не связанную с внешним видом (например, популярные идеи для путешествий для студентов университетов), а затем ответить на вопросы по ней. Исследователи оценивали настроение участниц до и после эксперимента. Как и предполагалось, женщины из первых двух групп, разместивших селфи в Сети, сообщили, что чувствуют себя более встревоженными, менее уверенными в себе и физически более непривлекательными, чем женщины, которые не публиковали селфи.

– Я имею в виду, что я никогда не переживаю. Я придерживаюсь этого правила примерно с тридцати пяти лет. Что-то просто поменялось в сознании, и это сработало. Я воспринимаю вещи не как какую-то обязаловку, а как задачу, которую мне необходимо решить.

Жизнь Норы Эфрон была для меня примером, к которому я стремилась. До того, как я открыла для себя ее книги, были ее фильмы: «Когда Гарри встретил Салли», «Вам письмо», «Неспящие в Сиэтле», «Джули и Джулия: готовим счастье по рецепту». У этой женщины, думала я, была идеальная жизнь, идеальная карьера, идеальные идеи. В 1979 году, всего через три года после свадьбы и переезда в Вашингтон, Эфрон была беременна вторым ребенком, когда узнала, что ее муж, известный журналист, лауреат Пулитцеровской премии Карл Бернштейн, изменяет ей с женой британского посла Маргарет Джей, женщиной, по словам Норы, «с шеей длиной в руку и носом длиной в большой палец». Тот ужасный момент, когда она вернулась в Нью-Йорк и родила ребенка в одиночестве, был самым мрачным в ее жизни. Четыре года спустя он стал для нее самым ярким. «Что она сделала среди всего этого кошмара, – объясняет режиссер Майк Николс, – так это переехала в дом Готлибов, поплакала там шесть месяцев, а потом изложила все эти невеселые события с присущим ей юмором. И в этом была ее победа. Потому что во всем мире женщины, столкнувшиеся с предательством, приняли это с восторгом». Ее роман «Ревность»[16], пересказывающий личный опыт ее жизни, стал не просто мировым бестселлером, но и ступенькой в ее карьере писательницы и кинорежиссера.

Но слыша, как я извиняюсь, не оправдываясь и не перекладывая вину на других, я заметила, насколько проще было просто признать ошибку. Как только я сделала это и взяла на себя всю ответственность, люди стали проявлять больше отзывчивости и желания помочь. Время было потрачено не на поиски виноватого (поскольку я вызвалась добровольцем), а на то, чтобы как можно быстрее справиться с кризисной ситуацией.

если мы просто примем неизбежность боли и будем двигаться дальше? Представьте, что вы приняли боль неизвестности так же непоколебимо, как приняли боль того, что вам хорошо известно. Эта концепция является основным принципом стоицизма – философии, распространенной в Древней Греции и в Древнем Риме

сам принцип действия закрепился в его сознании: провести пальцем по экрану влево или вправо, чтобы отклонить или принять. Именно так он и поступал сейчас со своими мыслями. «Когда мне не нравится то, о чем я думаю, я просто “смахиваю” это с экрана мыслей». Мне понравилось, насколько просто он это объяснил. Это перекликалось с прочитанным мною советом, но было намного проще

вот что я сделала: я превратила свои тревожные мысли в игру.

Я рассказала ей, что за последние несколько лет я получила все, чего хотела: квартиру, парня, работу в Нью-Йорке, но меня почему-то это не радовало. Как бы я ни старалась, я продолжала нервничать, срываться и все портить. Это выглядело так, что, чем старше я становилась, тем сложнее мне было контролировать себя. Я злилась даже тогда, когда злиться было не на что. Нервничала, когда не было ни малейшего повода для переживаний. В моей жизни все было хорошо, но я продолжала злиться, раздражаться и напрягаться по поводу и без. И я понятия не имела почему. Когда я замолчала – мой стакан так и оставался не тронут, ее наполовину пуст – она продолжала просто сидеть и смотреть на меня. Мои мысли понеслись галопом. Она думает, что я сумасшедшая? Я поделилась слишком многим? Я напугала ее? – Ты тоже их чувствуешь? – наконец сказала она. – Что чувствую? – спросила я. – Все эти настроения. Так вот что это было? Эти ощущения, от которых я никак не могла избавиться? Эти моменты напряженности, чувствительности и отчаяния? Она не сказала мне, что я переживала стресс. Не сказала, что мне надо найти нового парня или новую работу. Она не сказала, что я сошла с ума. Она переживала то же, что и я. Она тоже это ощущала.

«А с еще большей силой нельзя посуду кидать?» – спросила я. Мы съехались всего три месяца назад, а я уже саботировала наше совместное проживание.