– Дерево оно и есть дерево, – говорил потом Петр Ефимович. – Оно же дебил. Ни черта не соображает. Увидели папайю до самого леса и решили, идиоты, что мне папайя теперь всех милей. Дураки. Народили мне тут. Дебилы.
