Как и у большинства других подвергнутых гонениям людей, его отповедь получилась слишком длинной и обстоятельной, больше напоминавшей обычное брюзжание обиженного человека, в результате чего автора скорее восприняли как виновного. Он вдавался в малейшие детали столь тщательно, что ситуация выглядела непонятной и неинтересной, а все аргументы представлялись обычными отговорками