– Если ты решил, что я снова буду спать с тобой, Бойцов, ты сильно ошибаешься, – кидаю ему, как пощечину.
– Завьялова! – прикрикивает он, тоже вскакивая. – Ты на службе, не забывайся.
Протыкаем друг друга воображаемыми иглами, словно это не мы держали нейтралитет почти полгода.
Тимур краснеет так, что если заштриховать его шею синим цветом, то получится перевернутый флаг России. Почему-то данное наблюдение меня смешит, и я едва сдерживаю хохот, но это настроение сменяется практически слезами, когда майор, еще раз смерив меня взглядом, стремительно покидает кабинет. Дверь хлопает по натянутым нервам.
Оглянувшись, в полной тишине гордо забираю ежедневник и усаживаюсь за стол.
Коллеги ведут себя по-разному. Те, кто постарше, отводят взгляд, Яша краснеет, как тибетский монах, а Кологривый начинает громко ржать.
– Вау, – хлопает в ладоши с апломбом.
– Заткнись, Миша, – цежу ему грубо. – Пожалуйста.
– Я так и знал, Лер, – потирает он руки. – Я. Так. И. Знал. Черт возьми.
– Что ты знал? – сквозь зубы спрашиваю.
– Знал, что вы втрескались друг в друга по уши и как два барана теперь упираетесь.