ПРОЛОГ

Поздравляю, вы приняты на работу!

Услышать такое, да еще в канун Нового года – особое счастье. Но я не знала, что сейчас заставляло мою душу петь: новая работа или место, в котором располагалась частная, элитная школа.

Этот городок будто сошел с рождественских открыток: аккуратные двухэтажные домики, уже украшенные гирляндами и пушистыми еловыми лапами. На каждом перекрестке сияла блестящими игрушками и мишурой солидная, высокая елочка. Вроде и на работу устроилась, а чувствовала себя туристом, приехавшим на отдых.

Позади было сложнейшее профильное тестирование, три собеседования и финальное знакомство с директрисой. Именно она и принимала окончательное решение. Нет, в своих знаниях и опыте я не сомневалась, но для работы в школе такого уровня мне не хватало аристократического лоска. И все-таки я прошла! А подписав договор, оставила вещи в общежитии для преподавателей и решила немного погулять.

Сообщать о своей маленькой победе мне было некому. Родителей не стало, когда мне было двадцать, а с бывшим мужем мы давно не общались. Быстрый студенческий брак, в котором я надеялась обрести новую семью, оказался ошибкой, а после развода я с головой ушла в преподавание. Повезло найти место в спортивном интернате, но в этом году дочь главного спонсора защитила диплом на физмате, и девочке захотелось поработать. Поэтому мне предложили еще в сентябре за полгода найти новое место.

Как может учитель найти работу в середине учебного года? Загадка. Я уже решила, что придется перейти на онлайн подработку, когда подруга рассказала о вакансии в частной школе.

И вот я была здесь, гуляла по главной улице, смотрела на украшенные к Новому году витрины, была полна надежд на новую жизнь и лучилась уверенностью, что у меня все обязательно получится.

ГЛАВА 1

Гуляя по городу, я заметила антикварную лавку и решила в нее зайти. Звон колокольчика на входной двери был похож на дзыньк посуды: тонкий, пронзительный и бьющий по нервам. Ещё неприятнее оказался удар новогодней игрушкой. Откуда она взялась, я не поняла. Красная, блестящая она прилетела мне в лоб и также стремительно исчезла, словно ее владелец дернул за невидимую ниточку.

Так что в лавку я не вошла, а ворвалась, жаждая крови неведомого шутника. Представительный мужчина в темно-синем пальто на любителя подобных развлечений не тянул, а вот парочка помладше мне сразу показалась подозрительной.

Рыжеволосая девочка, стоящая у витрины с антиквариатом, будто сошла со страниц готического романа. Этакая важная маленькая леди без малейших эмоций на кукольном лице. Она смотрела на меня со снобизмом аристократки, увидевшей плебейку в немодном платье, и крепко держала за руку мальчика. Оценить его рост мешал высокий цилиндр. Мальчик явно хотел ко мне подойти, хитро улыбался и перебирал ногами, точно резвый пони, готовый сорваться с места.

– И все-таки я настоятельно вам рекомендую обратить действие артефакта вспять!

Глубокий мужской голос заставил меня повернуться к незнакомцу в темно-синем. Он тоже являлся обладателем роскошного цилиндра, но куда внушительнее были рост и разворот плеч. На профиль я бы тоже обязательно полюбовалась, если бы не заметила в руках мужчины то самое красное и блестящее.

Внезапненько…

Неужель это он меня стукнул?

Детишки захихикали, но я не стала выяснять, что их развеселило, и направилась к цели. Последовавший за этим еще более громкий дзыньк ударил по ушам и заставил зажмуриться от резкого приступа мигрени. Боль взорвала виска, пол ушел из-под ног, даже зрение начало чудить, радуя меня радужными вспышками.

Когда же боль отступила, я поняла, что сижу на чем-то мягком и удобном. Нащупав подлокотники, проморгалась и поняла, что меня усадили в кресло.

Не знаю, кто этот добрый человек, что поймал меня и не дал удариться головой об пол, но я была готова сказать ему спасибо.

Увы, мужчина и его дети исчезли. Рядом оставался только владелец лавки. Он рассматривал меня с таким сочувствием, словно я не просто упала в обморок, а находилась при смерти.

– Как вы себя чувствуете, дорогая?

– Странно. Не понимаю, что со мной случилось.

Я натянуто улыбнулась и попыталась убрать упавшее на лицо нечто ярко-розовое. Новогодняя мишура, что ли? И только прикоснувшись к неизвестной штуке, осознала, что она растет из меня.

Розовая, усыпанная блестками прядь не была единственной. На моей голове ей составляли компанию голубые, бирюзовые и даже малиновые локоны.

И как это понимать? Похитили, вырубили и покрасили? Ещё и блестками осыпали, как Тинкер Белл. Это сколько же я провела в отключке?

Я осторожно подергала за локоны, чтобы убедиться, что все это буйство красок не парик. А если волосы мои, то кто мне такую прическу заказал? Неужели преподавание в элитной частной школе – настолько опасное занятие?

Но с такими волосами меня точно к занятиям не допустят!

Злость встряхнула электрошоком и потребовала немедленно мчаться и искать виноватого, следом походкой китайской женщины семенило благоразумие и нудило, что радужные волосы – не приговор и вообще меня могли побрить налысо. Было бы и дешевле, и быстрее, и…

– Без шуток, милая, но вы отлично держитесь для первого перехода между мирами.

– Не готовилась. Мне даже сценарий почитать не давали, – отмахнулась я, пытаясь понять, сдаст ли мне парикмахер заказчика и почему он решил меня красить в антикварной мастерской, где торговали копиями старинных безделушек.

Я точно помнила, что вошла в нее, прежде чем меня вырубило.

– А вы знаете, что чистосердечное признание поможет вам избежать отправки на костер? – флегматично поинтересовалась я.

Примерно таким же тоном я спрашивала у мошенников, верят ли они в сглаз на импотенцию по телефону. На другом конце чаще всего поначалу сохраняли хладнокровие, а вот седоволосый сразу проникся: заметно побледнел и отшатнулся, словно увидел в моем лице святую инквизицию.

– Я сразу сказал лорду-протектору, что ни имею никакого отношения к мастеру игрушек! Я не знаю, как он подкинул портал-воронку! У меня такое не купить! Я никогда бы не продал опасный артефакт детям!

– Да-да, обижать маленьких и слабеньких нехорошо, – решила подыграть я.

И тут торгаш переменился в лице, словно в коровью лепешку наступил.

– Да какие они слабенькие! Демоново отродье. За час с десяток артефактов на одновременную активацию настроили. Не дети, а…

– Хватит! Вы не имеете права так отзываться о детях! Тем более, оскорблять их родословную.

– Полностью с вами согласен. Мои дети не заслужили, чтобы о них так отзывалась.

Возвращение сурового типа в цилиндре было эффектнее, чем если бы в окно влезла штурмовая бригада инквизиторов. От команды торгаш бы наверняка попытался бы незамысловато удрать, а тут упал на колени и пополз, попутно рассказывая, как сильно он уважает и лорда-протектора и его родню, которая самых славных демонических кровей.

В общем, у меня возникло чувство, что я угодила на квест, причем в роли актрисы поневоле. Если сейчас в зале появятся дети и начнут хлопать в ладоши, я потребую свою долю выручки.

Но дети не появились, зато блестки на моих волосах начали то ли рассасываться, то ли гаснуть, то ли…

– Ваша магия впитывается во внутренний исток, – внезапно объяснил мужчина, заметив, что я задумчиво щупаю свою шевелюру. – Я по долгу службы часто вижу подобное, так что ошибка исключена.

– И я ошибся, лорд-протектор. Точно ошибся! – продолжал ныть с пола торгаш.

Он был таким жалким, что мне стало прямо-таки неловко за весь человеческий род.

– Пошел вон, – коротко бросил мужчина, пристраивая свой цилиндр на витрину с симпатичными шкатулками.

Повторять не пришлось, седовласый подскочил с пола и рванул в подсобку. Даже на меня не посмотрел.

– Итак, что вас беспокоит? – тоном доктора вопросил незнакомец.

– Моя голова, – предельно честно ответила я, надеясь, что мне от нее не пропишут гильотину.

– Это нормально. Ваша голова еще и кружиться будет. Возможны, также зрительные галлюцинации.

– Так и знала, что меня покрасили паленой краской!

– Кхм… – На меня посмотрели, как на жертву отравления, которой желательно подлечиться. – Идемте. Я не могу бросить вас в таком состоянии.

– Да нормальное у меня состояние. Бывало и хуже. Например, на преддипломной практике дети подкинули мне дохлую мышь, а на предыдущей работе пришлось организовывать эвакуацию во время пожара.

– И как вам удалось справиться с мышью? – тут же живо заинтересовался мужчина.

– Никак. Она была так чудесно примотана скотчем к доске, что я была просто обязана вызвать каждого любителя дохлятины решить несколько задач по геометрии.

К концу урока на доске вышла чудесная схема из кругов, квадратов и треугольников.

Зря я об этом незнакомцу сказала, потому что на меня теперь смотрели с каким-то странным одобрением, словно я не просто воспитательный прием применила, а как минимум провела сеанс воскрешения нежити. В принципе, у деток порой такой почерк, что даже безобидный чертеж можно выдать за схему чернокнижника.

– И все-таки я так и не поняла, что мне делать с волосами. У вас случайно нет знакомого стилиста?

– Это причесочника, что ли? – задумчиво уточнил мужчина.

– Нет, прическа мне еще не скоро понадобится. Видимо, придется начать с парика.

– Зачем? У вас чудесные волосы, которые прекрасно передают вашу склонность к иллюзорному волшебству.

– Угу. Я теперь волшебная на всю голову. Этакая леди-радуга.

– Вообще-то, нет. Цвет ваших волос снова становится прежним. Цветная составляющая будет проявляться только…

Мужчина что-то говорил об активации магии и ее развитии, но я его уже не слушала. Мое внимание было отдано волосам, которые, судя по отражению в витрине, снова светлели и теряли свою радужную яркость. Я задумчиво намотала на палец локон, который за пару минут из малиново-голубого стал снова русым.

Занятненько. И непонятненько. Это что новый вид краски? Самоуничтожающаяся, вроде исчезающих на свету чернил? Хорошо, что она рассосалась не вместе с волосами. Но раз проблема ликвидировалась, мне пора было возвращаться в школу и разбираться, кто же меня в ней так не любит, что испортил первую же прогулку по городу.

Стоило мне взяться за подлокотники кресла, как мужчина протянул мне руку.

– Благодарю.

Я ухватилась за крепкие, горячие пальцы. Помощь была очень кстати.

Голова кружилась. Так сколько времени я провела в отключке? Начну подсчитывать – последние волосы вылезут.

Выглядывать в крошечное окошко я не стала, вместо этого подошла к входной двери, толкнула ее и…

Дальше меня атаковали обещанные галлюцинации.

Карета. Улица. Почему-то не фонарь, а факел. И аптека, стоявшая напротив антикварной лавки, тоже куда-то подевалась. Зато вместо нее появились домики с остроконечными крышами и аккуратными башенками.

– А зачем вам в аптеку? – осторожно уточнил незнакомец, когда я подосадовала на пропажу.

Мужчина стоял рядом и с интересом меня рассматривал. Видимо, я была интереснее улицы.

– За таблеткой от галлюцинаций.

– Вы так и не поняли? Да? – несколько обречённо уточнил мужчина.

– Что сегодня не мой день? Ещё как поняла.

Губы незнакомца тронула полуулыбка. Вроде как и повода для веселья у него не было, а все равно не смог удержаться, потому что я была ну очень забавным собеседником.

Или медленно соображающим.

Подъехавшая к ювелирной лавке карета сошла бы за симпатичную реконструкцию, если бы ее не тащили полупрозрачные, точно созданные из воздуха кони. Когда ближайшая лошадка посмотрела на меня и заржала, я внезапно увидела на ее месте лошадиный скелет.

– Спокойнее, мисс. Я обязательно разберусь с тем, что вы увидели. Точнее, пойму, почему вы вообще видите сквозь иллюзию высшего порядка.

– Хотите сказать, что дохлая лошадка на самом деле в порядке? – осторожно уточнила я.

Мужчина явно хотел мне что-то объяснить, как вдруг нахмурился и приложил пальцы к виску, как если бы его атаковала внезапная мигрень. Дверца кареты распахнулась тоже предельно неожиданно, следом я услышала:

– Аманда, Дойл, меня вызывают в департамент. Поручаю вам отвезти вашу будущую гувернантку домой в целости и сохранности.

– Ну знаете! Я не соглас…

Выразить свое несогласие вслух, как и избежать бесцеремонного заталкивания в карету, у меня не вышло. Неведомая сила меня подхватила, как воздушный шарик, и зашвырнула на мягкое сиденье. Следом раздался щелчок захлопнувшейся двери, и карета тронулась.

Оставалось надеяться, что только она, и моя крыша не поехала следом.

Ах ты ж, черт! Опять галюны?!

Вникать и разбираться я не стала и незамысловато двинула подушкой вороненка с крыльями летучей мыши.

– И-и-и!… – запищал птах, которого впечатало в окно кареты.

– А чего ты светишься?! – выдала ответную претензию я.

Свечение, исходящее от вороненка, было зловеще-зеленушным. Ни малейшей ассоциации с весной, скорее это был мох, выросший на могильной плите.

С сиденья напротив донеслось сдавленное хихиканье. Смеялся мальчик. Девочка, судя по выражению лица, не умела даже улыбаться.

– Зря ты это сделала. Биггидейл тебе отомстит.

– И! – воинственного подтвердил птах, свежеприлепившийся вверх ногами на потолке кареты.

Ну вылитая летучая мышь.

– Бигги демон, – с нежностью поведал Дойл.

– И питается сырым мясом, – с милейшей улыбкой добавила Аманда.

– А я ем на завтрак плохих детей, – хмуро бросила я.

– Без плохих детей вы магию быстро не освоите, – с наигранным сочувствием объявила Аманда.

Биггидейл утвердительно что-то пискнул с потолка.

Отвечать неправильной птичке я посчитала ниже своего достоинства. Вместо этого сосредоточила внимание на детях. Они в свою очередь рассматривали меня. Так и ехали некоторое время.

– Будем знакомиться? – подсказала я, видя, что дети не расположены со мной общаться.

Я уже знала их имена. Девочку звали Амандой, а мальчика Дойлом.

– Знакомиться с нами или с новым миром? – едко поинтересовалась маленькая язва.

– Можем начать с мастера игрушек, если вы поможете мне его найти.

Желание ерничать у девочки тут же пропало. Лицо сделалось замкнутым, как у куклы. Хмыкнув, девочка отвернулась к окну и сделала вид, что разговор со мной ее совершенно не интересует.

Значит, все дело в игрушке. Точнее, игрушка была только вершиной айсберга, прилетевшего мне на голову и наделившего и креативной прической, и новым местом жительства, и, как утверждалось, магией.

Даже солидные математики могут верить в чудеса. Но одно дело скрещивать пальцы на удачу или просить домового отдать потерянную вещь, а совсем другое увидеть настоящую магию. Я ее пока что воспринимала чем-то вроде спецэффектов. Чтобы во что-то поверить, мне нужно было это как минимум пощупать. Главное, чтобы магия не щупала при этом меня.

И все-таки я чувствовала, что с этим мастером, каким-то образом забросившим меня в этот мир, все было не так уж и просто.

Первый вспомнил о приличиях Дойл, он, как взрослый, протянул мне руку и представился:

– Дойл.

– А я Нина, – объявила я, рассудив, что от фамилии Оболенская в этом мире не будет никакого толка. Это же не название известного клана или аристократического рода.

– Нина, – Аманда недовольно сморщила нос. – Звучит, как собачья кличка. Назовитесь, Нинель, что ли.

– Нинель все же лучше, чем кокер-спаниель, – улыбнулась я.

Шутка оказалась непонятна, но Дойл улыбнулся в ответ. Мне уже нравился этот мальчик, точнее, это был настоящий мужичок. Смешливый, непоседливый, но хорошо развитый для своих лет. Хотя в этой паре на правах старшей верховодила Аманда, я видела, что при желании Дойл мог поставить ее на место.

– Так как мне отыскать мастера игрушек? – напомнила о своей проблеме я.

– Мастера невозможно найти самому, – печально развел руками мальчик. – Мастер показывается только тем, кого сочтет…

– Достойным, – быстро подсказала девочка, еще и пихнула брата локтем.

Явно не хотела, чтобы он сболтнул лишнее.

– Хорошо. Будем считать, что я достойная личность. Вдобавок еще и магически одаренная, – добавила я, припоминая, что отец детей был уверен, что я иллюзионист. – Внимание, вопрос: как мне начать пользоваться магией?

– Если надеетесь с ее помощью вернуться домой, то ничего не выйдет, – верно разгадала мой коварный план девочка.

– Раз вы не собираетесь мне помогать, то я найду того, кто не будет вредничать.

И я потянулась к дверце кареты. Сверху тут же раздался протестующий писк, а девчонка так вообще вцепилась в меня, как клещ.

– Вам нельзя уходить! Точнее, выходить. Вы разобьетесь, а дядя потом с нас с Дойлом спросит!

Так значит, тот суровый мужчина весьма привлекательной наружности им не отец? Нет, мне-то без разницы. Просто кусочек информации в копилочку знаний о мире, в котором я не хотела очутиться и из которого мне так просто, увы, не выбраться.

– Хорошо. Я остаюсь. – Я снова откинулась на подушки. – Но при условии, что вы расскажете мне все, что знаете о магии.

– Это несложно! – оживился мальчик. – И расскажу, и покажу. Это Аманда…

И снова девочка ткнула его локтем в бок, причем так сильно, что Дойл ударился головой о стену кареты. Конечно, изнутри она была обита мягкой бархатистой тканью, и мальчик несильно ударился, но я отреагировала на профессиональных рефлексах:

– Аманда, немедленно прекрати обижать брата!

Голос я повысила на минималках, но девочка вздрогнула и изумленно вытаращилась на меня:

– Как вы это сделали? Вы менталист?

– Нет, я учитель. А это профессия, требующая ментальных навыков. Так что, возможно, я менталист.

– Неа. Менталист – это другое. Это как наш дядя, – со знанием дела важно объявил Дойл, потирая голову.

– Так я точно маг? – тихо, даже робко уточнила я.

Я давала судьбе шанс объявить, что она пошутила. Если дети сейчас скажут, что маг из меня примерно такой же, как балерина, я не слишком расстроюсь.

Но дети оставались такими серьезными, что я поняла: опровержение не предвидится, еще до того, как Дойл заговорил.

– Мы видели активацию магии после вашего появления из портала, – важно произнес он. – Дельтран вас принял, посчитав достойной дара.

– Дельтран? – немедленно ухватилась за незнакомое слово я.

– Мир, в котором вы очутились, называется Дельтран, – нехотя пояснила девочка.

– А если конкретнее? Мы же сейчас находимся в каком-то городе.

– Город? Скорее в провинциальной дыре, – девочка презрительно сморщила носик.

– Нас вызвал сюда опекун, потому что Аманда снова распугала всех учителей, – радостно объявил Дойл.

А потом быстро добавил, что городок, в которым их дядя что-то вроде начальника местной службы безопасности, носит название Серые Врата и находится в буферной зоне между светлыми землями и территорией, зараженной тьмой.

Услышав о заразе, я напряглась и сразу напридумывал себе страхи жуткие, но Аманда пояснила, что речь идёт всего лишь о магии, что когда-то просочилась в Дельтран из другого мира и изменила часть его жителей.

– И ты стала темной леди? – с улыбкой поинтересовалась я, решив быть дружелюбной, несмотря на ершистость девочки.

Я заметила, что она очень нервничает из-за меня. Наверняка боится, что дядя накажет. Лучше бы он помог найти мастера игрушек. Тогда бы я вернулась домой и избавила бы их замечательное семейство от многих проблем.

– Хотите сказать, что я во все это вляпалась из-за какой-то магии?

– Почему какой-то? Вполне конкретной. Вы маг иллюзий, – радостно объявил Дойл.

– Не повезло, – печально покивала Аманда. – Ни атаки, ни защиты. Так, всего лишь маг-прислужник.

– Ну хорошо, что прислугой меня не назвала.

– Вообще-то, вы наша новая гувернантка, – важно покивала девочка.

Причем с таким видом, словно меня назначили ее личной рабой.

– А я договор не подписывала. И потом, есть у меня такое ощущение, что у вашего дяди не хватит денег, чтобы оплачивать просмотр за такими чудесными детьми.

– Денег хватит, – уверенно объявил Дойл.

– Вопрос: хватит ли у вас терпения, – сладко пропела Аманда.