Глава 3

Подведение итогов на «Лучшее фирменное блюдо» закончилось.

Участницы выстроились в ряд на ``финальный поклон`` прежде чем заняться козами. Каждая набрала определённое количество очков, но Пашка должен был вручить… Нет, не розу, а букет садовых цветов, той, блюдо которой понравилось именно ему.

Итак, он в модном, сшитом на заказ костюме, поднялся на подиум и вдруг резко остановился. Не все даже поняли сразу в чём дело.

Участницы невольно попятились; по сцене, неизвестно откуда появившись, шествовала, словно по воздуху плыла, Рыжеволосая Красавица в вязанном платье и причёсанная по местной моде.

– Кикимора! Русалка! – пронёсся шёпот по толпе.

Многие выскочили из-за столов и тоже приблизились к Подиуму.

Посторонние городские сидели спокойно, хихикали, обменивались насмешливыми комментариями.

Глеб быстро осмотрел их ещё раз и тут же отметил, не как демон, а как натасканный охранник – двое, вроде как парочка, переговаривались вполголоса, но без улыбок. Он подключил свои способности, чтобы подслушать их диалог.

– Думаете это и есть та самая? – шепнул мужчина рядом сидящей женщине.

– Да, такая могла Петюшеньку заманить, – так же тихо, но с ненавистью в голосе отозвалась та.

– Да уж, племянничек ваш до девок падкий был…

– Заткнись! – одёрнула его ``Тётушка``. – Лучше подумай, как нам с ней пообщаться, не спугнув?

– Да подойдём после спектакля, похвалим, мол, вот талант! Может предложить контракт? Скажем, в Городском Центральном Театре? Эти дуры деревенские обычно ведутся. А тут вона, ***, звезда, видать, местная -центральную роль дали…

Они замолчали, устремив всё внимание на действие.

Орлов запомнил эту парочку, но происходящее на сцене его беспокоило больше. Ему не хотелось привлекать внимание Лилит, поэтому он так и остался стоять слегка в стороне.

– А что же моё угощение не попробовали? – мурлыкнула Русалка, подавая знак.

Среди людей засновали чертята с подносами. Они бегали на задних ножках, а передними копытцами ловко балансировали подносами с пекушечками, похожими на конфеты-трюфеля.

Одетые в забавные смокинги, служки Кикиморы Болотной выглядели пародией на настоящих официантов. Деревенские шарахались и крестились.

Городские хохотали и всё наровили ухватить ``артистов`` за остренькие рожки.

Если кому это удавалось, чертёнок мотал головой, блея: «Не трожь, 6***!»

Глеб аж зажмурился на секунду. Он достал мобильник и, позвонив Мэри, кратко доложил о происходящем.

– Ведь уничтожат же деревеньку-то! – простонал Орлов. Ему страстно хотелось придушить Лилит своими собственными руками.

– Ну и хрен, – холодно отозвалась Совладелица Корпорации. – Меньше проблем и хлопот.

Она отсоединилась.

– Глебка! – услышал он.

Валентина Макаровна уже стояла рядом.

– Это что ж енто делается, а? – Она с тревогой вглядывалась в лицо сына.

– Мамка, Батя, – изо всех сил сдерживаясь, Глеб произнёс спокойно. – Идите домой, от греха подальше. Данилка, Анютка…

Он снова зажмурился. Перевёл дыхание. – Вы… Может всё-таки поедете…

Это был не вопрос – отчаянный стон души.

Он и так знал ответ.

Бабка только молча погладила его щёку и, отвернувшись, побрела прочь.

Олег Петрович постоял в нерешимости и двинулся за ней, а молодой Орлов снова повернулся к Подиуму.

– Не ешьте! Не трожьте! – заговорили деревенские, видя как городские разбирают угощение. – Енто ж из трав болотных да лягушек!

Некоторые остановились, подозрительно разглядывая пекушки; некоторые, успевшие надкусить – выплюнули.

– Ну, и что же, если из лягушек? – Шикарно разодетая Горожанка, сидящая в переднем ряду, демонстративно надкусила ``Трюфель``. – Мы, когда во Франции отдыхали, ели лягушачьи лапки. Вот!

– Тьфу, пакость какая! – Деревенская бабёнка передёрнулась.

– Вы в Париже были? – подсунулась местная девушка. – А вам не нужна в городе… Ну, помощница по хозяйству?

``Француженка`` скользнула по ней презрительно-оценивающим взглядом.

– Подумаем, – сдержанно отозвалась она, натянуто улыбнувшись.

Глеба трясло. Он-то ``видел`` мысли Горожанки. Та просто испугалась высказаться откровенно.

«Неизвестно, как эта деревенская коровища среагирует на отказ.» думала она. «Вдруг в драку полезет…»

А девушка просияла и, пискнув; «Ой, спасибки!» умчалась прочь.

– Во дура, – пробормотала ``Француженка``, кладя ногу на ногу и закуривая.

– Очень вкусно, – произнесла она громко. – Может закажу у вас партию. На какой-либо праздник.

– Всегда к Вашим услугам! – Кивнула Лилит со сцены. – А вы угощайтесь, гости дорогие!

– А ты, Кикимора, не примазывайся! – выкрикнул Васька-ВДВшник, стоя внизу. Он завернул рукав, показывая наколку. – Читать умеешь? ``Никто, кроме нас!`` не может хозяйничать здесь. Сиди в своём Болоте! И чертенят своих забирай. Вот Часовенку поставим, хрен ты у нас из лесу вылезешь…

– Васька! – одёрнул его Юрка-Тракторист.

Волосы Демонессы развернулись, словно настоящее пламя вспыхнуло.

– Прости ты его, Царица Речная, Лесная, Болотная! – Пашка церемонно, по-старинному, поклонился ей в пояс. – Как ему в том году башку расквакали, не всегда соображает, что говорит. Не серчай ни на него, ни на Деревеньку-то нашу!

Лилит улыбнулась, белые мелкие зубки сверкнули, будто лисичка оскалилась.

– Ты, Павлушенька-Душенька, не только добрый, но и умный парень. – мурлыкнула она. – Возьмёшь меня замуж вне конкурса?

– Да иди ты, Нечисть Лесная! – Одна из участниц ринулась к ней, но Демонесса взмахнула рукой, и девушка, рухнув на четвереньки, превратилась в козу.

Остальные участницы молча сбились в кучу, сами словно перепуганные овечки.

Заколдованная подпрыгнула, жалобно мекая, закрутилась на месте, свалилась с подиума…

Глеб запустил в неё шаром Светлой Энергетики – с земли девушка поднялась уже опять человеком. Рыдая, она побежала прочь, сквозь расступающуюся толпу.

– Прелестно! – ``Француженка`` зааплодировала. – Какие спец-эффекты!

– Да, не плохо, – поддержал её другой Горожанин, но довольно равнодушным тоном. – Хоть не зря в такую даль тащились.

Он держал в одной руке стакан, а в другой – ``Болотный Трюфель``, разглядывал его, не решаясь, однако, попробовать.

Многие смотрели на Глеба, а тот буквально трясся, удерживаясь, чтобы не распахнуть крылья. Ему легче было бы заполучить ``Поездку в Ад``.

«Глоточек, глоточек, один глоточек…» мучительно билось в его мозгу. «Одну затяжечку… ***! Сжечь всё вокруг к чертям собачьим, да домой улететь…»

– Так что же, Пашенька? – Русалка продолжила тем же кокетливо-вкрадчивым голосом. – Возьмёшь меня замуж?

Парень перевёл дыхание и заговорил очень вежливо;

– Мне, вообще-то, помощницу надо, чтобы с навозом возиться могла, да с тряпками моими грязными да вонючими.

Кикимора сморщила хорошенький носик, а глазки её разгорелись ещё ярче.

– Да ну, Павлушенька! Ну, что за жизнь для такого красавчика! Ты вполне заслуживаешь быть настоящим Царевичем! Переезжай в мой дворец, и мамочку твою захвати -в таком комфорте устроим, что ни у каждой жены олигарха имеется, уж поверь мне!

– Пашка! – Александра Носова подбежала к Подиуму. – Сынок! Ну, не ломайся ты! Нагробился с этими козами дурацкими! С Батей не поехал, от предложений Марьи Михайловны отказался, какого рожна тебе надо-то?

– Это точно, – мурлыкнула Лилит. – У Марьи Михайловны -клетка золотая, а так ты, Пашенька, вольным соколом останешься. K тому же, я вовсе не ревнивая; ни следить ни контролировать не буду.

Мотая головой, Пашка попятился.

– Не полезу в Болото! – выкрикнул он совершенно по-детски, чуть ли не плача.

– Таааак! – К подиуму подбежала ещё одна женщина. – Так вот вы как моего племянника заманили!

Её спутник спокойно поднялся на сцену, за ним следовали ещё двое, в гражданской одежде.

– Вы арестованы, и не советую оказывать сопротивление, – заговорил он, доставая удостоверение. Но Кикимора только плюнула огнём и мгновенно исчезла.

Настил подиума вспыхнул, словно она бензином плеснула.

Девушки-участницы спрыгнули со сцены, местные помогали им не упасть. Парни и мужики за пару минут затушили пожар.

Повисла пауза.

Показавший удостоверение разговаривал в стороне с участковым.

Сельчане обсуждали случившееся совершенно спокойно, как обыденное явление, а горожане сидели молча, только переглядываясь.

Пашка, аккуратно обойдя сгоревшие доски, вышел на середину сцены с микрофоном в руках.

– Наш конкурс продолжается! – заявил он уверенно. – Девочки, вы видели, я ни одну из вас не променяю ни на какую царицy из цариц. Да здравствуют жители Вишнёвки! Построим мы Часовенку и обвенчаемся мы в ней с моею невестой. Я друзей не бросал и не променяю нашу Деревеньку ни на какие дворцы!

– Ой, ну, дурак же ты! – Его мать зарыдала в голос. – Ох, бабоньки, что ж енто деется…

``Француженка`` снова засмеялась. – Ой, ну ещё забавнее!!!

– Иван-Дурак, а не Иван-Царевич. – Её сосед кивнул.

Приезжие смеялись, хлопали.

Снова заиграла музыка, многие вернулись к столам, как ни в чём не бывало.

В течении всего произошедшего, Глеб Орлов стоял в совершенной растерянности. Его изумила наглость Лилит, но поведение смертных потрясло в очередной раз.

Он видел, как одна из участниц подошла к рыдающей Александре Носовой и попыталась обнять её.

Та оттолкнула девушку прочь, ругаясь и подвизгивая между всхлипываниями.

– Так и будем всю жизнь в г@вне колупаться… – донеслось до него.

Девушка не отходила, и женщина наконец ухватила её, уткнулась лицом в плечо, а та покачивала её, словно больную. Глеб только глазами крутанул.

– Хе-хе, – услышал он сбоку. – Надька-то как подсуетилась, к будущей свекрухe подластилась…

«Всё, пойду отсюда на ***,» Орлов потёр голову. «Пусть, действительно, делают, что хотят, женятся-дерутся… Hу их всех к чертям собачьим! Как там Валентина Макаровна добралась? Hебось, волнуется…»

Он уже развернулся и почти врезался в двух местных мужиков.

– Глеб Олегыч, – заговорил один заискивающим тоном. – Вы не подумайте чаво, мы ж енто так. Ну, на праздники так делают. Традиция, что ль такая. Мы ж без умыслу какого, вот те крест.

– Чаво? О чём? – Орлов встряхнул головой, переключаясь от ``спектакля``.

Парни начали говорить одновременно, невпопад, валя вину друг на друга, но в основном ругая ``этого Федьку``, причём самым мягким эпитетом был «недоделок».

Глеб ничего не мог понять.

У обоих были освящённые в церкви нательные крестики, так что Ангелу Смерти пришлось потратить ещё Светлой Энергии чтобы ``выудить`` событие.

– Ну, раз вы по мордасам уже получили, – ухмыльнулся он, видя как парни, постанывая, трут головы, заболевшие от вторжения в разум и память. – Идите с миром. И советуйте никому к Люське моей не лезть. Она не справится, так я добавлю – мало не покажется.

– Да ведь правда, шуткануть только… – пробормотал один из них напоследок. Они направились в одну сторону, Глеб – в другую.

Отойдя достаточно далеко, Орлов достал свой мобильник.

– Ну ты даёшь, золотко моё! – нервно заговорил он на латыни, когда Люси ответила. – Сколько раз тебе повторять, не устраивать здесь драк! Всё своё уличное прошлое забыть не можешь?

– Нет! – прошипела Гонзалес. – Тренировку у тебя же в водилах!

– Tем более, – не сдавался он, прибавляя шагу. – И так уже откуда-то все знают, что ты -спец. Нельзя засвечиваться, ясно тебе?

– А что, мне надо было просто ``расслабиться и получить удовольствие``? – поинтересовалась женщина саркастически.

– Размечталась! – Глеб хмыкнул. – Да по местным меркам ты -так, селёдка задохлая. Ладно, я уж привык кое-как.

– Ну и м*д*** же ты. – Люси отсоединилась.

Орлов, неодобрительно покачивая головой, позвонил Мэри Чёрнсын и подробно отчитался о вмешательстве Лилит ``в дела людей``.

– Я уже проконтактировала, – Мэри вздохнула. – Ответ: ``Уровень не превышен``. Местные и так верят в Кикимору, а посторонние сочли всё это спектаклем.

– Ну и отлично, – Глеб вздохнул с облегчением.

– Меня вот больше беспокоит, что родственнички Рыкина не угомонятся, – продолжила миссис Чёрнсын.

– А что они могут сделать? – Молодой Орлов пожал плечами. – ДНК мы им подсунули правильное, тело уже кремировали. А то, что они ``Русалку`` пытались арестовать -да на здоровье! Удачи им.

– Ты знаешь, что показания твоего отца… ``утеряны``?

– А причём здесь это? – удивился Глеб. – Петька же показаний уже не даст.

– Да, но расследование-то обстоятельств его исчезновения продолжается! – напомнила Мэри.

– Батя здесь ни причём! – возмутился молодой Орлов. – Полно свидетелей. что он даже не приближался к Рыкину.

– Ну, дай-то Бог. – Мэри снова перевела дыхание. – У меня и так дел хватает, да и последние недели… Со дня на день Марк захочет выбраться. А ведь рановато пока. Артур требует Энн назад, домой.

– Мамка с ней наиграться не может, – жалобно протянул Глеб.

– Да, а здесь она совершенно без надобности, – отозвалась Миссис Чёрнсын раздражённо. – Но с Альберто я за неё спокойна.

– А… Даниель? -только чувство долга заставило Орлова задать этот вопрос, а вот ответ кольнул его очень больно.

– У него мамаша там имеется. – Мэри словно плюнула. – Когда Я была с ним- никаких проблем не было! С Лилит я уладила, а твоя Бренда всё заново замутила!

– Люси Гонзалес! – возразил Глеб, невольно вспомнив их сегодняшний полёт.

– Да хоть крокодил пере*! – одёрнула его Миссис Чёрнсын. – Совет да любовь! А ещё раз побеспокоишь меня своей Вишнёвкой дурацкой- запрещу туда мотаться!

– Я вообще могу с уйти со службы Вам! – выкрикнул Орлов, чувствуя, как кончается Светлая Энергия, и организм, взбудораженный алкоголем начинает требовать ``опохмелки``.

Злоба щекочущими волнами мучительно пробегала по мышцам спины, ломило плечи. Страстно хотелось кому-нибудь врезать…

– Неужели, Глебушка? – мурлыкнула та, которую в Вишнёвке называли Машенькой Орловой. – Ни со мной, ни с сыночком своим родным видеться не хочешь? Какой же ты м***к!

Она отсоединилась, а Глеб расхохотался.

Он стоял почти рядом с воротами дома Орловых.

«Так,» подвёл он итог «Обе назвали меня одним и тем же словом. Ну и по ***. А вот Валентина Макаровна… В тот день, когда ОНАменя ТАКназовёт, я повешусь на толстой верёвке или вызову у себя столбняк. Мучительнее, чем смерть от удушья ничего нет… Ох, как ломит! Ничего, стопарик для опохмелки и всё…»