1

Говорят, у одного средневекового француза, по имени Жан Буридан, был осел. Как-то раз Буридан подал ему на ужин две охапки сена – причем абсолютно одинаковые. Сделал ли это старик Буридан по забывчивости, или хотел поощрить осла за хорошую работу двойной порцией угощения – неизвестно. Некоторые даже утверждают, что этот злодей Буридан желал проверить на осле теорию о том, что свобода выбора легко вгоняет человека в тупик и ступор (правда, при чем тут бедный ослик, не имеющий ничего общего с человекообразными, непонятно).

Осел решил, что легче умереть, чем выбрать. И умер… Одна легенда гласит, что от голода – так как не мог выбрать, с какой охапки начать… Другая легенда утверждает – что от обжорства, так как съел обе одну за другой.

Осел тот почил в незапамятные времена… Но наследники и наследницы нерешительного мышления – живут и поныне. Любая возможность выбора выбивает их из колеи, а уж такого важного, как выбор спутника жизни – и подавно.

Впрочем, и претенденты на роль спутников жизни иногда напоминают своим поведением охапки сена – они безвольны и покорны и им, кажется, все равно, кто их сожрет на обед.

2

Шестилетнюю Ирочку, девочку вдумчивую и весьма самостоятельную, вопрос выбора никогда не смущал. И когда продавец отдела канцтоваров подал пять упаковок фломастеров и сказал:

– Выбирай…

Она, нисколько не колеблясь, сразу вернула ему три неподходящие – потому что шестью цветами ничего грандиозного не нарисуешь, а коробки с 36-ю и 52-мя такие большие, что не войдут в ее красивую сумочку с изображением Микки Мауса.

В итоге перед Ирочкой на прилавке остались две пластиковых упаковки по 18 цветов. Ирочка, быстро взглянув на них, опять совершенно без колебаний сказала, указав пальчиком на одну прозрачную упаковку:

– Возьму эти. – И пояснила: – У них шестигранная форма.

Продавец одобрительно кивнул на подобную рассудительность:

– Держать удобно.

Ирочка деловито помотала головой и сказала:

– Чтоб не укатились.

Расплатившись и положив фломастеры в сумку – вошли идеально! – Ирочка направилась к выходу из магазина. Путь ее пролегал мимо отдела игрушек. При всей своей рассудительности она не могла противиться порывам своего детского сердца и зашла туда – только чтобы полюбоваться, потому что денег остались копейки и купить что-либо она не могла.

3

Мимо полок с куклами и мягкими игрушками топотала, держась за руку матери, одна вовсе не рассудительная особа четырех лет – Леночка, чей розовый бант и пышное с оборками платьице делали ее саму похожей на куклу. Тараща глазенки на ряды красивых кукол и миленьких и пушистых зверушек, она изо всех сил тянула за руку маму, молодую модницу в сарафане и шляпке, и канючила:

– Ма-ам, ма-амочка… Купи зайчика… Ну купи-и…

Мама наконец не выдержала напора, остановилась и вздохнула:

– О, хосподи. Выбирай!

Леночка бросилась к полкам, мама достала зеркальце и, пользуясь минутой, поправляла своей модный и яркий макияж.

Леночка взяла с полки зайца, который смотрела прямо ей в глаза. И еще одного, который смешно завалился на бок. Она держала их в руках и переводила взгляд с одного на другого, тихо говоря:

– У тебя бантик… А у тебя цветочки… Ты – голубой, а ты – розовый… А у тебя смешная шляпка, хи-хи… А у тебя хвостик очень пушистый…

Мимо шла Ирочка и тоже глазела на игрушки на полке. Услышав рассуждения Леночки, она остановилась и снисходительно прислушалась к лепету этой смешной мелкотни.

Леночка, обнимая двух зайцев, обернулась к маме:

– А можно два?

Мама ответила, даже не поглядев на игрушки:

– Нет.

Ирочка поняла, что надо вмешаться и выручить человека. Она шагнула к Леночке, взяла у нее из рук голубую игрушку, понажимала на нее ладошками, заглянула под одежку, подергала за ухо и хвост – Леночка в ужасе следила за ее движениями. Ирочка положила игрушку на полку, взяла у ошеломленной Леночки другую, розовую, произвела такие же манипуляции, и вернула ее Леночке со словами:

– Этот качественнее, швы крепче.

– Что-о? – округлила глаза Леночка, ничего не поняв.

Ирочка объяснила понятно:

– Значит, этот заяц будет твоим другом сколько захочешь, хоть всю жизнь.

Леночка обрадованно прижала зайца к себе. А ее мама склонилась к Ирочке:

– Спасибо, девочка. А ты не в нашем дворе живешь? Тут, за магазином.

Выяснилось, что в их. И что мамы даже немного знакомы и иногда разговаривают во дворе о том о сем.

А потому Леночка и Ирочка стали подругами.

4

И спустя аж 20 лет не только продолжали дружить, но даже работали в одном учреждении.

Леночка превратилась в высокую стройную блондинку с пышными длинными волосами, которая не понимала, как можно выглянуть из дома без накладных ресниц или не на шпильках. Даже в офисный костюм она умудрялась вплести кокетливые нотки: это могла быть брошка в виде корзинки с цветами, заколка-бабочка или рюшки по манжетам блузки.

Ира стала крепенькой среднего роста девушкой, волосы она не красила, оставив им их натуральный темно-русый цвет, зато стригла их чуть не по-мальчишески коротко – впрочем, такая прическа шла ее лицу, в котором, несмотря на напускную строгость, проглядывал дерзкий и озорной характер. Строгость распространялась и на одежду: костюмы ее были практичного серого или светло-коричневого цвета, а туфли – на удобном каблуке и не на пике моды – чтобы можно было носить их несколько лет.

И если бы сейчас, когда они обе находились в обувном бутике, туфли себе выбирала Ира, это не заняло бы у нее больше десяти минут и они могли бы прийти с обеда в офис вовремя.

Но выбирала Лена. Она сидела на диванчике, выставив на коврик стройные ноги, обутые в разные туфли: правый был голубой и с бантом, а левый – розовый и разрисован мелкими цветочками.

Ира держала такие же две разные туфли в руках и рассматривала их. Потом, отставляя одну за другой на полку, она стучала согнутым пальцем по подошве и, схватив каблук, пыталась его оторвать. На что испуганный продавец сказал:

– Если вы оторвете каблук, вам придется эти туфли купить.

Ира спокойно ответила:

– Если я оторву каблук, вам придется объяснить, как вы собирались компенсировать травму голеностопного сустава, если бы этот каблук сломался на улице. И поблагодарить меня за то, что вам этого делать не придется и что я спасла ваш магазин от убытков в возможной тяжбе в суде.

– Я позову менеджера, – сказал продавец.

– Не стоит, – сказала Ира. – С ними уже все ясно. – И велела Лене: – Бери розовые с бантами. У голубых цветки стираются, стоит по ним пальцем провести.

– Разве? – оскорбился продавец. И сказал: – Просто у вас пальцы влажные.

– А улицы, видимо, сухие, – сказала Ира.

Продавец схватил голубую туфлю и потер ее легонько пальцем. Затем поглядел на палец, зачем-то подул на туфлю.

– Хорошие туфли, – заключил он.

– Вот и носите их сами, – отрезала Ира.

А Лена сняла обе, обулась в свои бежевые и сказала:

– Да, ты права, куплю розовые…

Ира сама подала ей коробку:

– Давай быстрее, перерыв заканчивается.

5

Они чесали бегом по улице к небольшому трехэтажному зданию, зажатому между двумя высотками, как суши между бамбуковыми палочками. Здание занимала большая и солидная бухгалтерская фирма, где они обе работали. Только вбежав под вывеску с названием «Супербух», придуманным их директором, девушки остановились и перевели дыхание.

– Кажется, не опоздали, – пропыхтела Ира, взглянув на круглые офисные часы на стене, которые показывали два часа.

Уже спокойнее, они пошли по коридору к лестнице. Вдруг откуда ни возьмись, а точнее из комнаты с архивами, выплыл их шеф Цезарь Юлиевич, толстый, солидный, лысеющий, похожий на индюка мужчина лет за пятьдесят. Завидев девушек, он вскинул руку с массивными часами на металлическом браслете и продемонстрировал циферблат подругам:

– Сколько времени?

Ира и Лена ответили хором:

– Два.

– Два-ноль-два! – торжественно произнес Цезарь. – Мы бухгалтера, у нас всё должно быть тютелька-в-тютельку! – И объявил: – Штрафы с обеих!

И он показал на плакат на стене коридора, на котором было напечатано: «Время – деньги». Все три этажа их офиса пестрили подобными высказываниями, касающимися бизнеса и преуспевания – и старомодными, как сам шеф, и новыми – он любил почитывать бизнес-литературу. Даже в туалетах от этих наставлений спасу не было. Они были приклеены и к зеркалам, и к дверям кабин – причем с двух сторон.

Шеф свято верил, что следуя заветам брошюр вроде «Любой может стать миллионером», можно действительно им стать. Такие брошюры и правда, частенько вели к хорошему заработку – но только их авторов.

6

Штрафы шеф считал недостаточным наказанием за опоздания, а потом после обеда в приемную перед кабинетом Иры зашел Владик, парень из другого отдела, и занес кипу папок.

– Привет вам от шефа, – сказал он. – Вы ему час отработки теперь должны.

– Что это? – поморщилась Леночка, полировавшая ногти специальной замшевой подушечкой.

– Документы из архива. Задание вот, – он вытащил из кармана листок с распечаткой и протянул Лене.

А сам быстро ушел.

Лена, скуксившись, проглядела листок, будучи в такой досаде, что не воспринимала, что там написано.

Встала, бросила полировку в ящик стола и пошла к Ире сообщить о сюрпризе от шефа.

– Мало ему штрафов… – проворчала Лена, кладя бумагу с заданием на стол перед Ирой.

Ира, оторвавшись от экрана и поморгав, проглядела листок. Потом вышла в приемную. Лена с недовольной миной следовала за ней.

Увидев папки, Ира присвистнула:

– Тут их лет за десять, что ли?

– За столетие, – сказала Лена.

Ира вздохнула:

– Чтобы внести все это в компьютер, сто лет и понадобится.

– Ага, – кисло сказала Лена. – А сказал, всего час отработать.

– Ты же знаешь, он всегда так. Не успеем за час – наши проблемы.

– Рабство, – пробормотала Лена негодующе.

– Ты же не хочешь работу потерять?

– Может, хочу? – с вызовом сказала Лена.

Но Ира, как обычно, не обратила на подобные ее слова внимания, сказала:

– Ну, рассортируй их для начала… Давай половину мне.

Ира схватила больше чем полкипы и потащила к себе в кабинет.

7

Был уже вечер, солнце за окном ушло за соседнее здание. Ира сидела безотрывно за компьютером и все вносила в него данные. Оторвавшись на миг, она протерла устало глаза и поглядела в окно, на ветки дерева, на котором пробивались веселые зеленые майские листочки. Потом снова уткнулась в бумаги.

А Лена в это время листала журнал мод, полагая, что документы как-нибудь и без оцифровки обойдутся. Не может разве Ирка с ее-то умом придумать, как обмануть шефа. Сказала бы, что все сделали, и использовала какие-нибудь старые файлы.

Лена посмотрела на часы на стене – было уже пять минут после шести.

Она вскочила и побежала в кабинет.

Заглянула в дверь и закричала тоненько:

– Кукареку! Пробил час освобожденья!

Ира подняла голову и спросила:

– А ты все данные внесла?

– Нет, – сказала Лена честно.

– Задержись, доделай.

– Слушай, ну кому этот архив нужен? Скажи ему, что мы все внесли, он и проверять не станет.

– Но… так нельзя, – сказала Ира. – Вдруг данные кому-то понадобятся…

– Вот кому они понадобятся, пусть сам их и впечатывает! – сказала Лена.

Ира помотала головой:

– Мы же несем ответственность перед нашими клиентами.

– Сдались они тебе. Лучше нас пожалей. – Она сказала жалобно: – У меня от этих бумажек так голова разболелась… Мне бы до дому доползти и на диван плюхнуться.

Ира махнула рукой:

– Ладно, иди. Сама доделаю.

Ну, если она такая принципиальная, решила Лена, пусть сама и возится. Тем более у нее и зарплата больше в два раза.

И Лена, схватив коробку с новыми туфлями, направилась вовсе не домой.

Через час, под оглушающую музыку, в мелькании света новенькие розовые туфли с бантами скакали на светящихся квадратах пола. Лена весело взмахивала руками и кричала:

– Йех-хоу!

8

Ира же все сидела в кабинете и работала. Потом она вспомнила о праздничном ужине у брата и позвонила Наташе, его жене. Извинилась, что опаздывает, и сказала, что приходится отрабатывать лишнее время. Наташа огорчилась и сообщила, что они как раз позвали на ужин одного хорошего парня, который работает с братом, и он уже пришел.

Ира смутилась:

– Какой еще парень… Зачем…

Наташа все время стремилась устроить Ирино счастье и без конца знакомила с подходящими кандидатами. В этот раз, значит, инженер-конструктор – раз коллега Славы.

– Ладно, постараюсь освободиться пораньше, – пообещала Ира, но на самом деле идти расхотела. И потому добавила: – Но вряд ли получится.

Не то чтобы она не мечтала о личном счастье, но уже и не ожидала, что кто-то полюбит ее вот такую, какая она есть – упертую перфекционистку, у которой к тому же обо всем есть свое независимое мнение.

9

А в квартире Ириного брата, Славы, царило веселье. Кругом парили цветные шарики, висел плакат «С Днем Рождения!», в зале валялись коробки из-под подарков и посередине стоял накрытый стол.

Близнецы-шестилетки – Петя и Паша резвились по своему: Петя стучал Пашу по голове мягкой игрушкой-динозавром и считал вслух:

– Двадцать два, двадцать пять, сто пятьдесят…

Именинница Света, которой сегодя исполнилось десять, в окружении нескольких ровесников – двух мальчиков и трех девочек – читала открытки, при этом комментируя пожелания и их стиль.

– Что же ты, Миша, написал «щастья» на «щ»? – выговаривала она скромному мальчику в очках. – Не умеешь счастья, напиши «здоровья» или «любви»…

Миша краснел и размышлял, не выкрасть ли открытку обратно, когда выдастся подходящий момент.

Слава, Ирин старший брат, расставлял тарелки. А его коллега Толя, симпатичный высокий худощавый брюнет лет под тридцать, стоял и глядел в окно, на зажигающиеся над сумеречной дорогой фонари.

В зал вошла Наташа и сказала с сожалением:

– Тетя Ира звонила, не может с работы уйти. – Она посмотрела на Толю и пожала плечами: – Увы.

Толя проговорил, смущенно улыбаясь:

– Надеюсь, она не меня испугалась?

– Да прям, – отмахнулся Слава. – Просто моя сестренка – трудоголик.

10

Лена натанцевалась и пошла передохнуть и освежиться коктейлем к бару. Когда она подошла к барной стойке, с противоположной стороны зала туда же подошел молодой красавец прямо-таки Аполлонского телосложения, со светлыми, модно взлохмаченными вихрами и в модных узких штанах с низкой талией.

Оба они одновременно крикнули бармену:

– Мохито!

Потом поглядели друг на друга и рассмеялись.

Парень шагнул к Лене и с коротким кивком головы произнес:

– Максимилиан. Для друзей – Макс.

Лена кокетливо повела плечами, говоря:

– Елена. Для друзей – Леночка.

Они выпили коктейль, потом танцевали, а через час, уже ближе к полуночи, вышли из клуба, смеясь и болтая, как хорошие знакомые.

Лена достала телефон из сумочки, но он не включался.

– Разрядился… – расстроилась Лена.

Максимилиан вытащил из кармана свой дорогой смартфон, нажал на значок такси на главном экране, потом поправил ворот пиджака и спохватился:

– Шарф где-то посеял… Я щас.

Он вручил ей смартфон и побежал обратно в клуб.

Лена ждала ответа, слушая гудки. Из клуба, шатаясь, вышел пьяный парень лет шестнадцати. Завидев Лену, он прогундосил ломким голосом:

– Ух, какие тут девчушки водятся.

Лена скользнула по нему взглядом и сказала строго:

– Кому девчушки, а кому тетеньки.

– Извините, бабушка… – ухмыльнулся тип.

В трубке ответила диспетчер, Лена едва успела сказать: «Такси?», как парень выхватил у нее смартфон и дал деру.

А по тротуару вдоль здания клуба шел-брел домой Толя, коллега ириного брата. Толя услышал девичий крик:

– Эй! Стой! Отдай смартфон! Держи вора!

И увидел, как с крыльца сбегает тоненькая блондинка, а от нее неверным пьяным зигзагом удирает юнец со светящимся смартфоном в руке.

Толя бросился вслед за юнцом, который был всего в нескольких метрах от него, но успел забежать за угол здания клуба. Толя нагнал его там, вцепился в плечо, тормознул его, развернул, схватил за руку и завел ее назад.

Парень тут же заныл:

– Да я пошутил…

Подбежала блондинка, воскликнула:

– Ворюга! Это даже не мой смартфон!

Толя, выворачивая руку брыкающемуся Типу, вырвал из его руки смартфон и, пока не отдавая девушке, спросил ее с усмешкой:

– Значит, не ваш?

– Мне его дали на время, – сказала блондинка.

Толя протянул Лене сотку:

– Держите.

Юнец сказал хмуро:

– Да я бы вернул.

Толя сказал с сомнением:

– Ага. Как же.

Потом все же отпустил его, сказал:

– Ремня бы тебе. Так своим родителям и передай.

Парень отошел на несколько метров и, поклонившись шутливо, процитировал:

– «Сколько человека не воспитывай, он всё равно хочет жить хорошо».

А потом побежал прочь.

Толя засмеялся, сказал:

– Философ. Замятина читал, ишь ты.

Девушка улыбнулась ему – очаровательной беззащитной улыбкой:

– Спасибо вам.

Толя кивнул и назвался:

– Толя.

– Леночка.

– Можно проводить вас до дома?

– Я же… из клуба, – она показала на здание. – Мне надо вернуться.