Мне кажется, если бы Франсуаза Саган писала на русском, то я бы с лёгкостью могла предположить, что эта повесть написана ею, а "Лидия Чарская" всего лишь взятый на прокат псевдоним. Количество аморальных личностей на квадратный метр зашкаливает, их вера в отсутствие наказания за беспринципность непоколебима. Как раз в лучших традициях Саган.
Проблемы отцов и детей не чужды любой эпохе, "серебряный век" Лидии Чарской не исключение. В этом произведении дилемма "отцы-дети" обретает приятные женские формы и становится проблемой "матери-дочери". Тридцативосьмилетняя вдова Анна Игнатьевна Орлова все ещё красива и эффектна, востребована в театре, где играет уже не первый сезон, и со всей чувственностью и страстью переживает так неожиданно случившуюя любовь к своему поклоннику, Максу Арнольду. Макс в свою очередь гордится уже довольно длительной пятилетней связью с незаурядной женщиной, и не на шутку ею увлечён. Ему импонирует её противоречивая натура: разнузданная страсть, любовь к роскоши и красивой жизни - с одной стороны, богобоязненность староверки купеческого происхождения - с другой стороны. Макс с удовольствием окружил заботой Анну и её дочь Клео, избегая, однако, любых намёков на возможность узаконения их связи. Меж тем одиннадцатилетния избалованная и всеми любимая Клео подрастала, и неудивительно, что героем девичьих грёз стал прекрасный во всех отношениях "дядя Макс". Дядю Макса забавляла детская любовь Клео, и скажем, пользовался он ею не совсем корректно.
Клео помнит его чересчур продолжительные поцелуи и не менее продолжительные сидения на коленях молодого, интересного жениха ее матери. Помнит его растлевающую лесть, его щедрые подарки, всегда умело подчеркивающие ее тщеславие крошечной женщины. А когда ей минуло четырнадцать лет, он привез ей целое приданое — белье из шелкового батиста, тончайшего, как паутина, с кружевами, прошивками и лентами...
Заволакивающие чары опытного мужчины стремительно овладевали душой и чувствами сжигаемого совсем недетскими переживаниями подростка. Поглощённая собственными любовными переживаниями и яркой закулисной жизнью, мать не замечает происходящих с дочерью метаморфоз. Что не может не привести к катастрофическим последствиям...
Несмотря на аннотации, я бы не отнесла эту повесть к эротическому жанру. Хотя в начале ХХ-го века к таким произведениям, вполне возможно, было совсем другое отношение. "Любовный треугольник" здесь не классический, а вполне себе даже скандальный: мать и дочь влюблены в одного и того же мужчину, который этой любви, как водится, оказался недостоин.
Хочется отметить исключительно талантливое исполнение Марины Лисовец, взявшейся за озвучивание этой книги. Прекрасный голос, умелое владение текстом и интонациями. Определённо, нельзя было озвучить лучше.