© Леонова Н.А., иллюстрации, 2023

© Оформление, вступительная статья.

ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2023

Machaon^®

* * *

«Никакое в мире дарование не может быть усовершенствовано без труда»

Лидия Алексеевна Чарская (1875–1937) родилась в Санкт-Петербурге в семье военного инженера. К сожалению, столь радостное и долгожданное событие было омрачено большим горем: в ночь после родов умерла мама девочки. И поэтому с первых дней жизни о Лиде заботились родные тёти – сёстры её мамы. Добрые женщины делали всё возможное, чтобы их племянница была счастлива. Одна из них – тётя Лиза – поселилась в доме отца Лиды и полностью посвятила себя её воспитанию, став для девочки второй матерью.

В детстве будущая писательница очень любила слушать тётины сказки и воображать себя их героиней. Во время скучных прогулок с няней, которая наряжала девочку, словно куклу, Лида нарочно убегала от неё и пряталась в парковой роще. Там она представляла себя заколдованной принцессой, охраняемой деревьями – злыми волшебниками. Чтобы обрести свободу, ей нужно было отыскать чудесный меч, им обычно служила найденная неподалёку ветка. Подобрав этот «волшебный предмет», Лида в одиночку побеждала своих вымышленных врагов, хотя и понимала, что в настоящей сказке спасать её должен был прекрасный принц.

Такой же самостоятельной является героиня повести «Лизочкино счастье» (1907), которой писательница подарила имя любимой тёти. Скромная девочка сама заботится о своей больной маме, покупает для неё лекарства и еду. В отличие от маленькой Лиды Лиза Окольцева никогда не мечтала стать принцессой, но судьба дарит ей такую возможность. Благодаря предложению незнакомого господина бедной девочке удаётся стать не только принцессой, но и Золушкой, Красной Шапочкой и даже Спящей царевной! Уж не волшебником ли является этот добрый незнакомец?

Но не стоит забывать, что описываемые в повести события происходят вовсе не в сказке, а в Санкт-Петербурге начала ХХ века. На самом деле Лиза Окольцева попадает в школу Павла Ивановича Сатина, чтобы стать актрисой детского театра. Из-за этого десятилетней девочке приходится расстаться с мамой и переехать в дом директора театра, начав упорно заниматься.

Подобная история произошла в жизни самой Лиды. В том же возрасте она была принята на обучение в Павловский институт благородных девиц, где провела семь лет. Это была закрытая школа для девочек с постоянным проживанием и очень строгими правилами.

Яркие воспоминания об этих годах легли в основу первого произведения писательницы – повести «Записки институтки» (1901), которая принесла ей широкую известность и стала началом долгого литературного пути.

Однако Лидия не сразу пришла к своему писательскому призванию. Окончив институт, она поступила на драматические курсы в театральное училище, после которых тоже стала актрисой, но не детского, а знаменитого Александринского театра в Санкт-Петербурге. Именно для выступления на сцене девушка взяла себе псевдоним «Чарская» (её настоящая фамилия – Воронова). Вероятно, эта фамилия напоминала Лидии волшебные чары и заколдованную принцессу из детских сказок.

Чарской не давали играть главные роли в спектаклях, поэтому молодая актриса, не бросая театр, решила попробовать себя в художественной литературе. Свои произведения она публиковала в журнале «Задушевное слово» и очень скоро стала самой популярной писательницей у юных читателей. Дети искренне полюбили творчество Лидии Алексеевны, особенно повесть «Княжна Джаваха» (1903) и «Сказки голубой феи» (1909). Многие школьники даже ставили Чарскую в один ряд с А. С. Пушкиным и Н. В. Гоголем!

Несмотря на столь высокую оценку, писательница всегда была очень скромной и не считала себя большой фигурой в литературе. Самым важным для неё было «вызвать добрые чувства в юных читателях, поддерживать их интерес к окружающему, будить любовь к добру и правде». Для этого Лидия Алексеевна много и упорно трудилась, написав за свою жизнь более 100 повестей, рассказов и сказок.

На создание новых произведений Чарскую вдохновляли благодарные письма ребят, хотя многие педагоги и литературные критики считали её книги скучными, однообразными и крайне вредными для юношества. Даже Корней Чуковский полагал, что успех Чарской будет недолгим.

Однако увлекательные произведения писательницы, полные сочувствия и доброты, до сих пор с удовольствием читают и взрослые, и дети. Их не переставали читать даже в советское время, когда книги Лидии Алексеевны были запрещены и изымались из библиотек. В эти тяжёлые для писательницы годы её поддерживали не только друзья, но и многие ребята, которые навещали Чарскую, несмотря на строгий запрет.

Детское сердце всегда острее чувствует правду. Недаром юные актёры сразу увидели доброту и искренность Лизы, а сама героиня повести при первой встрече ощутила невольный страх перед Мэри. Точно так же и юные читатели первыми осознали высокую ценность произведений Чарской – гораздо раньше многих взрослых.

Антон Филатов

Глава I
Встреча в ненастье

Стояла ненастная осенняя ночь. Сильный ветер безжалостно кружил по воздуху хлопья мокрого снега, фонари жалобно мигали на малоосвещённых улицах, а редкие пешеходы торопились в свои дома, чтобы укрыться от ненастья.

Из ворот большого четырёхэтажного дома выбежала девочка, укутанная с головою в тёплый байковый платок, мало, однако, предохранявший её от холода и сырости, и опрометью бросилась вдоль улицы по направлению к освещённым окнам аптеки.

Достигнув подъезда аптеки, девочка высвободила из-под платка ручонку и изо всей силы стала стучаться в дверь.

Но на стук её никто не выходил на крыльцо, и, несмотря на усиленные удары маленькой ручки, всё было по-прежнему тихо и спокойно за дверью.

«Господи, – невольно пронеслось в головке стучавшей девочки, – что же делать? Ведь, если меня не услышат в аптеке, мама останется без лекарства, а ей так плохо приходится по ночам, когда она не принимает микстуру, которую прописал доктор!..»

Девочка ещё сильнее принялась колотить крошечными кулачками в дверь.

Усилия её не прошли даром. За дверьми послышалось шлёпанье туфель, щёлкнула задвижка, и на пороге перед лицом смущённой девочки предстал сгорбленный старик-аптекарь с сердитым, заспанным лицом.

– Что случилось?! Что такое?! Зачем ты так отчаянно стучишь в дверь, когда есть звонок?! – сердито закричал он на девочку. – И кто же так поздно приходит в аптеку? По ночам надо спать, а не тревожить людей. Целые ночи напролёт не дают покоя!

– Ах, простите, бога ради, добрый господин аптекарь, – взволнованно произнесла оробевшая девочка. – Моя мама очень больна, она всё время кашляет; лекарство всё вышло час тому назад, а ей надо принимать его непременно, иначе болезнь ухудшится за ночь. Сжальтесь, пожалуйста, и сделайте микстуру. Умоляю вас! Вот вам рецепт. Не откажите, добрый господин аптекарь, приготовить лекарство, хотя теперь и поздно.

Нежный голосок ребёнка, полный мольбы, должно быть, тронул старого аптекаря. Он поднёс к глазам рецепт и, прочтя его при свете фонаря, горевшего у дверей аптеки, сказал уже далеко не тем сердитым голосом, каким говорил с девочкой раньше:

– Ладно. Лекарство будет через час готово, войди сюда в аптеку и обожди.

– Спасибо вам, господин аптекарь, – сказала обрадованная девочка, – но не беспокойтесь, пожалуйста, я могу подождать и на крыльце.

– Ну, ну, глупенькая, – уже совсем ласково произнёс старик, – видишь, какая непогода! Войди, обогрейся. А я тем временем приготовлю твою микстуру… Вот и ещё кого-то бог несёт сюда… – вглядываясь в противоположную сторону улицы, заключил он.

Действительно, минуты через две на крыльцо аптеки входил новый посетитель, закутанный в тёплую шубу, в высокой меховой шапке на голове.

– Здравствуйте, Антон Карлович, – проговорил вновь прибывший, – будьте добры, отпустите мне касторового масла. Мой Павлик объелся и заболел желудком.

– Ах, это вы, Павел Иванович! – любезно проговорил аптекарь. – Что же это такое опять произошло с вашим Павликом? На прошлой неделе у него болели зубы, три дня тому назад вы приходили за лекарством от желудка и сегодня снова! Право, можно подумать, что ваш сынок заболевает так часто для того только, чтобы как можно больше заказов доставлять моей аптеке, – заключил, добродушно смеясь, старик.

– Да, мой Павлик действительно ужасно часто болеет, – сокрушённо вздохнул ночной посетитель, следом за хозяином входя в аптеку. – А это что за хорошенькая малютка?! – неожиданно воскликнул он, увидя дрожащую от холода девочку, присевшую в ожидании лекарства в дальнем углу комнаты.

Большой неуклюжий платок сполз теперь с её головки, и чудесные золотистые волосы красивыми локонами падали ей на плечи, обрамляя, точно золотой рамкой, бледное, худенькое, но замечательно кроткое и ласковое личико с большими выразительными глазами.

Девочка была в самом деле прехорошенькая и невольно привлекала к себе внимание.

– Почему, малютка, ты так поздно пришла за лекарством? Верно, заболел кто-нибудь из твоих родных? – ласково обратился к девочке незнакомый господин в шубе.

– Моя мама очень больна, и её лекарство всё вышло, – ответила девочка, привстав со своего места.

– А разве нельзя было кого-нибудь другого послать за лекарством ночью, в такую погоду? – продолжал спрашивать незнакомец.

– У нас никого нет: мы живём одни с мамой, – ответила девочка.

– А, это другое дело, – заметил тот, не переставая смотреть внимательно на маленькую посетительницу.

– Славная девочка, – сказал он, обращаясь к аптекарю, – вот кому бы быть Золушкой, принцессой, Спящей царевной или Красной Шапочкой! Не так ли, Антон Карлович?

– Вполне с вами согласен, – подтвердил аптекарь, глядя на неё в свою очередь. – Я даже убеждён, что она была бы куда лучшей Золушкой, нежели ваша злющая Ве́дрина.

– Да, Ведрина не годится больше в Золушки, – подтвердил незнакомый господин, – я давно ищу, кем бы её заменить. Она уже выросла настолько, что не помещается в золотую карету, в которой должна являться Золушка на бал короля. Притом она доставляет нам с женою много хлопот, – прибавил он, – постоянно капризничает, ленится, бранится, не слушается, да ещё вдобавок и обижает Павлика.

– Да, ваша Ведрина вздорная девочка, – согласился аптекарь. – Я её знаю с тех пор, как она жила ещё у родных и бегала ко мне за лекарством для своего больного отца. Поверите ли, никогда толком, вежливо не спросит, чего ей надо, а нашумит, накричит так, что после неё долго болят уши.

– Да, все, положительно все жалуются на неё, – сказал господин в шубе.

Затем он опять посмотрел на девочку, ожидавшую лекарство, и сказал:

– Да-да, из тебя, моя крошка, вышла бы чудесная Золушка, Красная Шапочка и принцесса Босоножка. Я в этом убеждён.

Девочке было очень неловко от пристального взгляда незнакомого человека, и потому она крайне обрадовалась, когда аптекарь подал ей наконец склянку с микстурой и, приняв от неё положенную плату, кивком дал ей понять, что она может идти домой.