Цитаты из книги «Вакцинация Любовью»

Не сразу можно найти этот баланс. Но если вы задумаетесь, то поймёте, что ценнее вас для вас нет ничего. И нет ничего ценнее для этого мира, чем ваше спокойствие. И как-то становится хорошо. Так вот нужно, чтобы это «хорошо» вошло в привычку. И на это «хорошо» не должно влиять ничьё «плохо». Так выглядит внутренний баланс уже для окружающих.

Ваш свет изнутри, он однозначно есть. Но всё зависит от того, какой мощности лампочка в вас вкручена при ещё тех, заводских настройках. Вы можете бить изнутри ярким мощным прожектором, ослепляя всех вокруг. Ослепляя настолько, что вас практически не видно в этом свете. Просто становится слишком светло, и резкий свет раздражает глаз. А можете отблёскивать и блеклым маячком, тогда он легко глушится чем-то хоть чуть-чуть более ярким.

Уже сейчас, с высоты прожитого опыта, мы точно можем сказать, что хуже, чем не замечать своего ребёнка, может быть только обесценивание его. Его и всё, что он делает. Равнодушие вызывает апатию. А обесценивание – на вечный поиск себя, на постоянные сомнения и откапывание доказательств, что я всё-таки могу. Я знаю одного человека, который воспитывался в детском доме, где дети, как правило, «бесплатные». Он достиг больших высот, он шикарно устроил свою жизнь, но он хаотично мечется до сих пор в поисках одобрения и свершения чего-нибудь ещё из того, что он не успел достичь.

Меняя своё мировоззрение и автоматически повышая свою ценность, эти вспышки памяти могут постепенно обесцениться для нас. Тогда возможно отделить плохое от хорошего и понять, нужно ли забивать теми или иными событиями ячейки своей памяти.

Здесь очень важно помнить, что последний штрих в этих «магических движениях» наносим уже мы своей верой в это. И возникает вопрос, если мы так просто верим в чужие силы, почему не можем поверить в свои?

Чем бездарнее руководитель, тем громче он кричит, пытаясь задавить смятения подчиненных диктатурой, боясь, что если оно охватит весь коллектив, то царя сметут вместе с троном.

Как оказалось, ярость маскирует наши страхи. Ибо, злясь на детей, которые делают не так, как нам хочется, мы боимся потерять контроль над ними

Каким бы трижды исключительным ни был человек, он не вправе решать, кто имеет, а кто не имеет права жить на этой земле. Нужно не забывать, что на самый крепкий болт может найтись алмазная резьба. Которую потом принято красиво называть «кармой», чтобы продолжить героизировать свою исключительность, но уже с позиции жертвы.

И там, где можно было расслабиться – я напрягалась, а где поднапрячься – всё спускала на самотёк.

Когда вы видите перед собой человека, жизнь которого, мягко говоря, не задалась, знайте, что ему и так досталось, без Вашего укоризненного брезгливого взгляда. Никогда не забывайте, что мы тоже сделали далеко не всё, что могли в своей жизни.