© Л. С. Якунин, 2020

© Межрегиональная Академия безопасности и выживания, 2020

© Сетевое издание «Наука-2020»

Предисловие

В своей последней работе «Экономические проблемы социализма в СССР» [1] И.В. Сталин подверг критике результаты дискуссии по поводу проекта учебника «Политэкономия» [2].

Он рассмотрел важнейшие вопросы теории социализма: объективность экономических законов социализма, основные экономические законы социализма, товарное производство при социализме, производственные отношения в социалистическом обществе и другие вопросы.

В этой работе проявились его обширные знания марксисткой литературы. Вместе с тем проявилось недостаточно глубокое понимание основ диалектического материализма и политэкономии, что стало причиной допущенных И.В. Сталиным ошибок и неточностей.

Далее рассмотрены ошибки и неточности в перечисленных выше вопросах в том же порядке и под теми же заголовками, что в работе И.В. Сталина.

1. Вопрос о характере экономических законов при социализме

Рассмотрение результатов дискуссии о проекте учебника по политэкономии И.В. Сталин начал с вопроса об объективности научного знания. Он упрекает некоторых участников дискуссии в том, что они «отрицают объективный характер законов науки, особенно законов политической экономии при социализме. Они отрицают, что законы политической экономии отражают закономерности процессов, совершающихся независимо от воли людей. Они считают, что ввиду особой роли, предоставленной историей Советскому государству, Советское государство, его руководители могут отменить существующие законы политической экономии, могут «сформировать» новые законы, «создать» новые законы». Он подчеркнул, что нельзя смешивать научные законы о природе и обществе с законами, издаваемыми правительствам.

Марксизм понимает законы науки, отмечает И.В. Сталин, как отражение объективных процессов, происходящих независимо от воли людей. «Люди могут открыть эти законы, познать их, изучить их, учитывать их в своих действиях, использовать их в интересах общества, но они не могут изменить или отменить их. Тем более они не могут сформировать или создавать новые законы науки». Но это не значит, что «результаты действий законов природы, результаты действий сил природы вообще неотвратимы, что разрушительные действия сил природы везде и всегда происходят со стихийно-неумолимой силой, не поддающейся воздействию людей». Во многих случаях «люди, познав законы природы, учитывая их и опираясь на них, умело применяя и используя их, могут ограничить сферу их действия, дать разрушительным силам природы другое направление, обратить разрушительные силы природы на пользу общества». Но это не значит, «что люди тем самым отменили законы природы, законы науки, создали новые законы природы, новые законы науки». Использование в практической деятельности законов природы и общества «осуществляется на точном основании законов природы, законов науки». Недопустимо какое-либо нарушение этих законов.

Говоря об объективных законах развития общества, И.В. Сталин отмечает, что «Одна из особенностей политической экономии состоит в том, что ее законы, в отличие от законов естествознания, недолговечны, что они, по крайней мере, большинство из них, действуют в течение определенного исторического периода, после чего они уступают место новым законам. Но они, эти законы, не уничтожаются, а теряют силу в силу новых экономических условий и сходят со сцены, чтобы уступить место новым законам, которые не создаются волею людей, а возникают на базе новых экономических условий».

Существенное отличие законов общественного развития от законов природы состоит в том, что «В отличие от законов естествознания, где открытие и применение нового закона проходит более или менее гладко, в экономической области открытие и применение нового закона, задевающие интересы отживающих сил общества, встречают сильнейшее сопротивление со стороны этих сил. Нужна, следовательно, сила, общественная сила, способная преодолеть это сопротивление».

Из приведенных цитат довольно очевидно то, что И.В. Сталин отождествлял законы природы и общества с законами науки, т. е. со знаниями о природе и обществе. С точки зрения диалектического материализма – это ошибка, которая повлекла за собой ряд неточностей. Но это отождествление прямо не высказано. Поэтому оно само может быть отнесено к неточностям формулировок. Реальный объект и знание о нем – это не одно и тоже. Признания того, что законы науки являются отражением реальных процессов недостаточно для полного определения этого различия. Это признание выражает другими словами основной закон материалистической философии: материя первична, а сознание вторично. Для качественного различия объекта и знания о нем необходимо определить, что такое знание. И.В. Сталин был далек от этого вопроса. Воспользуемся определением знания, предложенного в [3,4].

Знание объекта – это его идеальная (существующая только в сознании) аналоговая модель (модель другой физической природы), неполная, не всестороння в качественном отношении и приближенная в количественном отношении. В общем случае научное знание состоит из четырех следующих элементов. Эти элементы следующие:

1) Чувственный образ, получаемый непосредственным наблюдением или посредством научного эксперимента.

2) абстрактный образ, которому приписываются только те главные свойства реального объекта, которые необходимы для решаемой задачи. Второстепенные свойства, не играющие существенной роли в рассматриваемом вопросе, не учитываются.

3) Теоретическая схема объекта, получаемая приспособлением абстрактного образа к применению мысленных средств познания, таких как логика и математика.

4) Результаты мысленного исследования теоретической схемы, используемые в практической деятельности. Очевидно, что исследование теоретической схемы тем легче, чем она проще.

Теперь можно рассмотреть вопрос о различии объекта и научного знания или о различии законов природы и законов науки в терминологии И.В. Сталина. Их главное различие состоит в том, что законы природы существуют и действуют вне человеческого сознания и независимо от него, а знание – это продукт сознания. В этом смысле научное знание субъективно. Оно объективно лишь постольку, поскольку идеальная аналоговая модель, и, в конечном счете, теоретическая схема соответствуют реальности. А соответствие это, как уже говорилось выше, неполно в качественном отношении и приближенно в количественном отношении.

Поэтому практическое применение неполного и приближенного знания дает не только желаемые результаты, но влечет за собой непредвиденные и часто вредные последствия. Другая причина появления непредвиденных, часто вредных результатов состоит в том, что человеческое сознание не может охватить всеобщую взаимосвязь, всеобщее взаимодействие в природе и обществе. Еще при жизни И.В. Сталина проявились весьма вредные биологические последствия ядерной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Впоследствии пришлось прекратить испытания ядерного оружия в атмосфере и в гидросфере. Затем последовали проявления вредных последствий производственных выбросов в атмосферу и гидросферу.

Эти последствия оказались столь значительными, что повлекли за собой изменения климата Земли со всеми ураганами, наводнениями, землетрясениями, которые мы переживаем сейчас. И.В. Сталин переоценил возможности применения законов природы и законов науки на пользу общества. Возможности развития производства материальных благ и, тем более, чудовищных вооружений оказались небезграничными. Но при жизни И.В. Сталина это еще не было видно.

Не далеко время, когда человечеству придется восстанавливать среду обитания, очищая атмосферу и гидросферу от производственных выбросов.

2. Вопрос о товарном производстве при социализме

И.В. Сталин критикует некоторых участников дискуссии утверждающих, «что партия поступила неправильно, сохранив товарное производство после того, как она взяла власть и национализировала средства производства в нашей стране». Ссылаясь на Энгельса, «Они считают, что партия должна была тогда уже устранить товарное производство». И.В. Сталин показывает, что формула Энгельса «Раз общество возьмет во владение средства производства, то будет устранено товарное производство,