Итак, определены основные черты каждого из намеченных действующих лиц (многие из них уже близки к будущим образам «Войны и мира»), намечена их взаимосвязь, причем указывается не только на личную судьбу героев, но непременно и на их участие в самом главном историческом событии той поры – в Отечественной войне 1812 г.

Перечень действующих лиц начинается с Бориса, однако надо заметить, что характеристика его совершенно отлична от характеристики Бориса в первом наброске. Здесь он «честолюбив, тактичен, тверд в исполнении долга. Кроток с подчиненными», тогда как в первом он «глуповатый рыцарь, красавец». В новой характеристике Борису присвоены черты, не связывающие этот персонаж с образом князя Андрея: он «пишет стишки в альбом», «высоко ценит… семейную жизнь», и роль его в романе, особенно до войны 1812 г., совсем другая; но ряд деталей, схема взаимоотношений с Наташей и, главное, участие в Бородинском сражении сближают образ действующего лица, названного здесь Борисом, с будущим князем Андреем. Вначале отмечено, что Борис «Наполеона обожает». Так намечается его отношение к Наполеону до войны 1812 г. В походе 12-го года он получает «важное назначение». Во время отступления русских войск в начале войны «он всё забывает, под влиянием чувства долга,⁵⁸ командует полком». Далее имеются глухие пометы: «перед Бородиным», в «ночь накануне Бородина», свидетельствующие о намерении автора показать своего героя перед Бородинским сражением, и, наконец, «под Бородиным без фраз уже он хочет умереть». В Бородинском сражении его ранят, раненого «везут в Москву и на их [Толстых] подводах в Нижний». Нетрудно узнать в наброске ту схему, по которой впоследствии будет развиваться жизнь князя Андрея.

В характеристике второго героя, Петра, образ которого в целом был, видимо, еще менее ясен автору, собраны самые различные черты: и те, которые будут приданы Анатолю, и эпизоды жизни Пьера. Его роль в 1812 г. определена несколькими заметками: указано, что он «страстно любит Россию», «Наполеона ревнует», «ненавидит лично Наполеона». Глухо упомянута его связь с ополчением, партизанами. Есть помета: «Канун Бородина» – возможно, намечался его приезд в армию накануне Бородинского сражения (что было осуществлено в окончательном тексте). Далее указано, что Петр «отдает всё и имеет цель революцию и работает как вол за солдат».

Точно так же в характеристике других героев отмечаются их отношение к Наполеону и поведение в 12-м году: на бале в Вильно, под Бородиным, в Москве в 1812 г. Берг «на бале в Вильно блестящий офицер», «под Бородиным хватает шпагу⁵⁹ в левую руку и награжден генералом и начальником». «Убирается заблаговременно из Москвы и богатеет поручениями». Образ Берга Толстому ясен. Замысел автора – противопоставить действительных героев тем людям, которых Толстой определит позднее как ловящих «рубли, кресты, чины». Для будущего старого графа Ростова, который именуется здесь графом Толстым, указано, что он «торопится увезти всю библиотеку из Москвы (о Наполеоне не знает, хвалить или ругать) и на подводах возит раненых». Сын его Николай «просится на войну. Делает всё, что другие». Иван Куракин «уважает Наполеона. В 12-м году ничего не видит, кроме спасения своего достояния и карьеры». Анатоль «живет в Москве, бежит». Волконский «не верит 12-му году… французы идут. Он ничего не хочет делать, разорять, и вдруг до лает больше всех». Марья Волконская «делает корпию, за ранеными». Аркадиева жена, будущая Элен, «у французов в Москве в связи с генералом».

Рассматривая эту рукопись как конспект романа, А. Е. Грузинский указал, что не видно, «какое именно место займет в замысле Отечественная война: нет вовсе упоминания о военных действиях; все события говорят о личной судьбе героев; ясно лишь одно, что война содействовала духовному росту и возрождению нескольких из них». А. Е. Грузинский пришел к выводу, что у Толстого «не было замысла давать батальные сцены». С большим правом эта рукопись позволяет выдвинуть другое предположение. Подробный перечень действующих лиц, так же как и первый краткий перечень их, – конечно, не конспекты, а вернее всего следы того периода работы, когда Толстой «пытался сначала придумать романическую завязку и развязку»⁶⁰ для своих героев, которых он намерен был провести через исторические события. В этой рукописи вообще никакие сцены не намечены, ни сцены «мира», ни сцены «войны». Толстому, вероятно, ясна была историческая часть задуманного произведения: в хронологической последовательности рассказать об Отечественной войне, но он писал не историю, а художественное произведение на историческую тему, и потому ему надо было уяснить себе, кого и как он должен показать, чтобы в его произведении действовали реальные люди в конкретных исторических условиях. Обусловленный этим замыслом план жизни действующих лиц и составлялся автором.

К этому же раннему периоду относится, бесспорно, еще одна рукопись с записью отдельных мыслей к роману (рукопись № 2).⁶¹Открывается она заметкой о Наполеоне: «Наполеон откупщик. Презрение к людям, успех. Врозь презирают, вместе поклоняются». Заканчивается рукопись конспектом первой главы, которая озаглавлена «Вал».

Среди ранних рукописей «Войны и мира» сохранились два варианта начала, открывающие действие с описания бала.⁶² Они, видимо, хронологически следуют непосредственно за выше рассмотренными рукописями. Первый из них (рукопись № 42) начинается с точного указания времени действия: «В 1811-м году, в то самое время, когда в Петербурге было получено письмо Наполеона I к Александру І-му и Коленкур был заменен Лористоном, в городе был бал у екатерининского вельможи князя N.». Совершенно ясно, что такое вступление, сразу затрагивающее историческое событие, которое стало началом спора между Россией и Францией, предполагало в дальнейшем развитие этих событий. Как бы по контрасту с назревающими в стране тяжелыми событиями, непосредственно после этой вводной фразы – переход к описанию бала, на котором должен присутствовать Александр I. Написана только сцена перед «известным всему городу домом вельможи» на Английской набережной, куда подъезжают в каретах «блестящие фигуры». В толпе, в которой были «и женщины и дети, и чисто одетые, и люди в кафтанах и шубах», находился также «не только чисто, но и по последней моде одетый господин». Имя персонажа – Анатоль Шимко. Быть может, это тот самый упомянутый в первом кратком перечне действующих лиц Анатоль, «молодой пройдоха», который встречается также во втором подробном перечне действующих лиц, где ему дана резко отрицательная характеристика. После приезда императора толпа начинает расходиться. Из зачеркнутых далее строк известно, что Анатоль, огорченный тем, что он не приглашен на бал, отправляется к Петру Криницыну.⁶³ Набросок обрывается в самом начале характеристики Петра Криницына. Судя по нескольким последним строкам, Петр Криницын и есть Петр, намеченный во втором подробном перечне действующих лиц. Этот вариант начала отброшен и пишется новый. Произведение открывается вступлением, содержащим характеристику общественно-политической обстановки в России и в Европе, главным образом во Франции.⁶⁴ Хронологические даты исторического периода, охватываемого вступлением: 1807—1811 гг. Первая фраза точно определяет замысел автора довести повествование до конца Отечественной войны. «Это было между Тильзитом и пожаром Москвы», – так начал Толстой свое произведение в четвертый раз и дал краткий обзор исторических событий за пять лет. В рассматриваемом наброске вступления, написанном не позднее осени 1863 г., отчетливо проявилась позиция автора в отношении Наполеона и его завоевательной политики. В тоне обличения говорит Толстой о преклонении перед Наполеоном и всем французским, воцарившемся, особенно в высших светских кругах, после Тильзитского мира, почти в сатирической форме рисует личность французского императора и его стремление к господству над европейскими государствами. От резко обличительной и местами сатирической характеристики Наполеона и его действий Толстой переходит к последним политическим событиям, ко времени которых приурочивается начало действия в произведении.

Резко отрицательное отношение к личности Наполеона, отчетливо выступающее в этом вступлении, Толстой высказал еще в 1857 г., после осмотра гробницы Наполеона: «Обоготворение злодея, ужасно».⁶⁵ О том же свидетельствуют и его записи, сделанные тогда, весной 1857 г., при чтении воспоминаний о Наполеоне французского государственного деятеля Ласказа.⁶⁶ Книгу эту, написанную «в духе прославления Наполеона», Толстой впоследствии называл «самым драгоценным материалом» для характеристики Наполеона. Определившееся в молодости отрицательное отношение к Наполеону осталось у Толстого неизменным навсегда, и он, по собственному его выражению, дорожил этим взглядом. «Светлых сторон не найдете, нельзя найти, пока не исчерпаются все темные, страшные, которые представляет это лицо, – писал Толстой о Наполеоне спустя двадцать с лишним лет после окончания «Войны и мира». – Самый драгоценный материал, это Mémorial de St. Hélène. И записки доктора о нем.⁶⁷ Как ни раздувают они его величие, жалкая толстая фигура с брюхом, в шляпе, шляющаяся по острову и живущая только воспоминаниями своего бывшего quasi-величия, поразительно жалка и гадка».⁶⁸ Такова была незыблемая оценка Наполеона Толстым в течение всей его жизни; и с этой-то оценкой Наполеона подошел Толстой к его изображению в своем произведении об эпохе 1812 г.

Обличительный тон переносит Толстой и на Александра I, подчеркивая, что захватнические действия Наполеона в отношении европейских государств вызвали возмущение русского императора только потому, что были задеты владения его родственника.

Вступление заканчивается текстом письма Наполеона к Александру I и ответом Александра I,⁶⁹то есть теми самыми документами, которые только упомянуты в первой фразе предыдущего наброска начала и которые рассказывают о назревающем конфликте между Россией и Францией и подводят к началу действия самого произведения. Действие открывается великосветским балом, где присутствует Александр I, который «был озабочен, что могли заметить только самые приближенные к нему люди. Причину же озабоченности его знали только те некоторые, которые были призваны к составлению ответа императору Наполеону». Среди присутствующих на бале названы князь Куракин, его сыновья, «ротмистр граф Зубцов, приехавший из турецкой армии и нынче произведенный в флигель-адъютанты», князь Кушнев, «урожденная Княжнина, фрейлина, известная своей красотой, только что вышедшая за молодого князя Кушнева; одного из самых богатых людей России, числившегося при дворе, но нигде не служившего», и, наконец, «мало известная дама, жена свитского офицера поручика Берга». Перечисленные лица, хотя и с существенными изменениями, но уже связываются с будущими героями «Войны и мира». Граф Зубцов напоминает князя Андрея, отчасти внешностью (но не поведением), своим положением в свете и, главным образом, дружбой с молодым князем Кушневым, будущим Пьером. Два друга очень обрадовались встрече, и князь Кушнев начал сразу разговор о Наполеоне. «Ну, а что ты скажешь про Бонапарте? А? его здесь называют императором Наполеоном, но я его не признаю, и для меня это всё еще un mauvais drôle,⁷⁰ от которого долго не будет людям покоя». В атмосфере преклонения перед всем французским, описанной Толстым во вступлении и отмеченной при описании бала («Нечего упоминать, что всё говорилось только по-французски», – заметил Толстой по поводу встречи гостей хозяевами), отрицательное высказывание о Наполеоне сразу выделяет этого героя самостоятельностью суждений из среды, в которой только отпечатывались настроения и суждения придворной верхушки. Фрейлина Княжнина, хотя она здесь никак не связана с князем Василием, несомненно, предшественница Элен, а черты воспитанницы князя Куракина, молодой жены Берга, сохранятся в образе Веры Ростовой. Упомянут еще в варианте «старичок» Волхонский, с которым князь Кушнев «вступил в ожесточенный спор о Наполеоне». Быть может, Толстой хотел вывести в такой роли на бале старого князя Волхонского, будущего князя Болконского.

Познакомив с присутствующими на бале гостями, которым надлежало играть в произведении основные роли, Толстой перешел к описанию поведения каждого из присутствующих, ввел рассказ о дурной репутации Петра Куракина, – и на этом набросок оборвался. В дальнейшей работе Толстой воспользуется этой рукописью при описании первого бала Наташи Ростовой, но в данный период вариант начала не получил дальнейшего развития и был отброшен.

Видимо, попытка дать вступление с характеристикой эпохи не помогла автору развернуть действие на уже определенном фоне, и он снова возвращается к приему, намеченному в первых набросках: начать действие сразу. Но, быть может, вступление, в котором Толстой охватил весь период от Тильзитского мира до вновь возникшего осложнения между государствами, навело его на мысль и действие в произведении начать не с кануна Отечественной войны, а с периода между двумя войнами. В новом, пятом, варианте действие начинается в 1808 г. и перенесено из Петербурга в Москву, в дом графа Простого (под этой фамилией выведен здесь будущий граф Ростов). Толстой набросал несколько строк: «В Москве 1 января 1808 года у графа Василия Андреевича Простого обедали за именинным обедом родные и гости. Всех сидело за обедом с детьми и гувернерами и гувернантками 32 человека. Обед приходил к концу». Опять, как в трех первых вариантах, попытка начать действие с собрания людей, где должна завязаться беседа по злободневным политическим вопросам, которая должна ввести в эпоху. Написанные строки тут же зачеркиваются, и у Толстого возникает мысль предпослать своему произведению предисловие и поделиться с читателем трудностями, возникшими в процессе работы.