Часть первая
МАРШ ЭНТУЗИАСТОВ

 
Нам ли стоять на месте?
В своих дерзаниях всегда мы правы.
Труд наш есть дело чести,
Есть дело доблести и подвиг славы.
К станку ли ты склоняешься,
В скалу ли ты врубаешься
Мечта прекрасная, ещё неясная
Уже зовет тебя вперёд.
 

«Я был на Иркутской, Братской, Мамаканской, Красноярской ГЭС. Очень хочется здесь, на Саяно-Шушенской ГЭС, бывать постоянно. Я завидую и самым первым – первоколышникам, и буду завидовать последним».

В.Распутин

Если ищешь памятник – оглянись вокруг

Лет сорок назад Ольга сказала Горину: «Захар, прочитай «Шпиль» Уильяма Голдинга. В те годы они жили «в самой читающей стране» и выписывали десяток толстых литературных журналов. Горин «Шпиль» пропустил, а Ольга обратила внимание. Притчу о Солсберийском соборе, рассказанную У. Голдингом, Горин неоднократно пересказывал в своих опусах про Саяно-Шушенскую плотину. Пожалуй, стоит рассказ повторить и на этот раз. Перед тем, как писать эту главу Захар Ильич заглянул в Интернет, прочитал, что нашёл о реальном Солсберийском соборе, однако, решил придерживаться литературной версии. Текст Голдинга набран курсивом.

На юго-западе Англии в городе Солсбери стоит удивительный собор. Огромное здание собора возведено на зыбучих грунтах-плывунах без всякого фундамента: в болотистую почву были брошены брёвна, и на этих брёвнах возвели стены. Люди верили, что собор не проваливается в болото благодаря воле Божией. Канонику Джослину, настоятелю собора, в юности было видение: над собором возвышается шпиль, прекрасный «как яблоня в цвету» Возвышается на четыреста футов, «как самая высокая из всех молитв Господу». Джослин уверен, что он избран Богом воплотить шпиль-видение в камне, и шёл к своей мечте много лет. Наконец, наступает его час. Для воплощения своего проекта Джослин приглашает лучшего строителя того времени Роджера-каменщика.

Опытный строитель Роджер сомневается, можно ли построить сто-двадцати трёхметровый шпиль на болоте. «Наверное, люди считают меня сумасшедшим, – говорит Джослин Роджеру-каменщику. – Сын мой, наш собор – это чертёж молитвы. А шпиль – чертёж той из молитв, которая вознесётся превыше всех прочих. Господь открыл это мне. Он явил видение недостойному служителю своему. Он избрал меня. И тебя Он тоже избрал, чтобы ты претворил чертёж в стекло, железо и камень, потому что сынам человеческим нужно видеть это воочию. И ты ещё надеешься уйти? Ты не в моих сетях – поверь. Это Его сети. И замысел, который считают безумным, тоже не мой. Это Божий замысел. От века Бог подвигал дела людей, согласные со смыслом. Это Он предоставил им самим. Пускай покупают и продают, распределяют и владычествуют. И вот из сокровеннейших глубин доносится глас, который повелевает содеять нечто совершенно бессмысленное: построить ковчег на суше, воссесть на гноище, жениться на блуднице, возложить сына на жертвенный алтарь. И тогда, если у людей есть вера, рождается нечто новое».

Начинается строительство. Роджер-каменщик видит, как в паводок шевелится трясина в шурфе, вырытом возле стены собора. Он слышит, как поют при ветре от напряжения колонны, и пение это всё громче, чем выше поднимается строящийся шпиль. Роджер-каменщик в ужасе: «Здесь всё для нас внове. Приходится гадать и строить дальше». Много раз пытался Роджер бросить работу. Один за другим бросали и уходили его помощники. Но Роджер был в сетях. Чьи это сети были? Джослина, Бога, жены привратника собора Гуди, которую он полюбил? Собственного любопытства и гордыни, желания построить нечто сверхестественное? Трудно ответить определённо. Но факт остаётся фактом: Роджер-каменщик, опытный строитель, здравый человек воплощает в камне замысел безумного старика.

Постепенно выясняется, какую цену приходится платить за «самую высокую молитву» Погибает привратник собора, чей отец и дед верой и правдой служили собору. Погибает беременная Гуди Пэнгол, крестница Джослина, чьё смирение и красота освещали собор. Разбита благополучная семья Роджера, когда жена узнаёт об измене мужа. Роджер-каменщик превращается в идиота и пьяницу, раздавленный гибелью любимой Гуди Пэнгол и бременем собора.

Пока идёт стройка, которой одержимы Джослин и Роджер, каноник забросил свои церковные обязанности. В соборе не молятся, в соборе идет стройка. Время от времени каноник получает письма от своей тётки Эвелин. Тётка просит похоронить её в соборе. Но каноник непреклонен: «Грешнице, блуднице не место в соборе». И вот тётка приезжает. Выясняется, что шпиль строится на деньги грешницы. Джослин писал в Рим, просил денег на возведение шпиля. Но из Рима прислали только гвоздь якобы с креста Спасителя. И Джослину ничего не оставалось, как взять деньги у Эвелин. Гвоздь Джослин бережно хранил и мечтал собственноручно забить его у вершины шпиля.

Грех тётки заключался в том, что в молодые годы она была любовницей короля Англии. Услышав очередной отказ племянника похоронить её в стенах собора, тётка рассказала, что не Бог избрал Джослина, а тётка и её любовник. Однажды в постели король спросил тётку, чего она желает. Тётка считала, что у неё всё есть и ей ничего не надо, ибо была в те годы счастлива с королём и потому великодушна: она замолвила словечко за своего племянника. Племянник сделал головокружительную карьеру: из простого послушника стал каноником Солсберийского собора и всю жизнь верил, что карьера его – результат верного служения Богу. Эта вера и успех внушили Джослину мысль об избранности.

С позвоночником, перебитым балкой, упавшей во время строительства, умирающий в муках Джослин узнаёт от тётки, что не

Бог его избрал, а она, грешница и её любовник. Тётка Джослина, женщина умная и скептическая, рассказывая, не злословила, не унижала умирающего. Просто рассказала провинциалу племяннику, как всё было на самом деле. Прозревший перед смертью Джослин начинает понимать что вся его жизнь – «криводушие, нечистая совесть. Ради дела». Но циничная тётка умоляла Джослина верить. Верить в гвоздь, в предназначение, в шпиль. Ибо ей, тётке нужен верующий Джослин и место упокоения под сводами собора. Так же как нужен людям альпинист, штурмующий невесть зачем неприступную стену, как полярник, идущий пешком к Южному полюсу, яхтсмен, пересекающий в одиночку Атлантический океан, вместо того, чтобы перелететь его за несколько часов на самолёте.

Шпиль был построен в 1240 году. Почти восемьсот лет жители Уилтшира и миллионы туристов со всего света, «сняв шляпу», смотрят на «самую высокую молитву» каноника Джослина и Роджера каменщика.

Даниэль Дефо, автор «Робинзона Крузо», в одной из своих книг рассказал, что на рубеже семнадцатого и восемнадцатого веков капитул Солсберийского собора, состоявший из людей более здравых, чем Джослин предлагал разобрать шпиль. В качестве эксперта был приглашён сэр Кристофер Ренн, великий архитектор, математик и физик, отстроивший Лондон после великого пожара 1666 года, создатель главного собора Лондона – собора Святого Павла. У Ренна хватило смелости и ума разубедить капитул не разбирать, хотя он видел, что шпиль стоит и не падает вопреки законам механики и канонам архитектуры.

Кристофер Ренн был первым, кто был похоронен в стенах собора Святого Павла. Согласно завещанию, на его могиле написаны слова, которые Горин взял в качестве названия этой главы: «Если ищешь памятник – оглянись вокруг».

«Ты фантазёр, Захар, – сказал один знакомый, прочитав первую книгу Горина о Саяно-Шушенской плотине. – Я знаю почти всех людей, про которых ты написал. Никакие они не герои и не гении. Самые заурядные люди. Как и все ходили на службу и выполняли свою не бог весть какую хитрую работу. А ты умничаешь, разводишь какую-то метафизику». Всё самое главное мы узнаём в детском саду. В детском саду Горину объяснили, что

Бога нет. С тех пор и по сию пору Горин атеист. Но и ему нужен миф, вера в нечто, что требует так называемая душа.

Плотина Саяно-Шушенской ГЭС вдвое выше Солсберийского собора. На неё давит двадцать миллионов тонн воды. Поднялась на двести сорок два метра из наших неурядиц, ошибок, споров. Как написал один из её строителей Сергей Король, стоит «как обелиск на наших силах, нервах и крови». Если рай, вопреки представлениям Горина, существует, и у рая есть врата, и стоит у ворот апостол Пётр, и требует предъявить пропуск, то можно предъявить плотину.