Глава 1

Запах кофе приятно бодрил и внушал мне стойкое чувство веры в себя. Я не усну на работе, я не усну на работе, я не…

Левый глаз отчаянно пытался сопротивляться, правый же так и норовил сдаться. Предатель.

Даже не представляю, как выглядит со стороны мой прикид. Плюсуем сюда мои нервные подергивания и получаем прекрасный пример настоящей студентки. А всё Ася со своими разговорами до поздней ночи. У подруги потрясающая способность "заговорить" собеседника, один раз она чуть не довела цыганку на улице до слёз. Бедная женщина готова была буквально кланяться мне, за то что я перевела внимание этой болтушки на себя.

Ночью мне было до коликов в животе весело слушать Рязанцеву и её истории. Сейчас я готова была продать душу дьяволу за лишний час спокойного сна. Но я стою, точнее, практически лежу за прилавком и меланхолично оглядываю наш книжный магазин.

Я работаю здесь продавцом-консультантом-девочкой-на-все-руки уже несколько месяцев.

Кто-то может назвать мою работу скучной, но я всей душой ее обожаю. Идея тётушки с открытием книжного стала для меня новым витком жизни. Счастье, когда ты можешь заниматься любимым делом и получать за это деньги. Я каждый день встречаю с улыбкой, зная, что впереди меня ждёт сказочный мир книг. Моя подруга называет меня большим ребенком, и, наверное, отчасти так и есть. В свои 20 я, по мнению многих, должна стать немного серьёзней, но… Лучше ведь быть самой собой, не так ли?

В нашем магазине была предусмотрена зона для читателей. Отдельная комната изначально не планировалась, и в итоге встала тёте в кругленькую сумму. Но читальный зал имел успех среди граждан. В нашем маленьком городе было не так много подобных заведений.

Конечно, как и в любом другом деле, имелись тут и минусы. Моя униформу к примеру. Тётушка любит "нестандартно мыслить и с креативом подходить к новым начинаниям!" Говорила ей моя бабуля – “Не ходи ты, Рита, на эти свои психологические курсы!”. Но ведь нет, куда там, тётя Рита просто обожала бегать по разным заведениям сомнительного типа, дабы развить свои навыки общения и почерпнуть что-то новое для своей, уже обыденной, жизни. Цитировала я, кстати, тётку, слово в слово.

Ни капли не жалею, что 4 года назад отказалась переехать с родителями в другой город. Они у меня личности творческие, взбрело им в голову ни с того ни с сего поменять место жительства, приелся им наш серый городок, а я уезжать категорически не хотела. Тогда моя мамуля целую неделю со мной не разговаривала, и я, конечно, понимаю её состояние. Но вот ехать неизвестно куда, за сотни километров от родного города мне все равно не улыбалось. Так и решили, что жить я останусь тут, а Рита будет за мной присматривать.

Маргарита Вениаминовна – это просто человек-праздник. Идеи у моей тётушки так и фонтанируют мощным потоком в этот бренный, скучный мир. Последней её грандиозной задумкой как раз и стал наш книжный магазин.

Сегодняшний день с самых первых секунд вопил мне о предстоящих трудностях. Я еще с утра, когда вместо грязной кружки окунула под воду свой телефон, почуяла неладное. Но предпочла не обращать внимание на знаки судьбы, списав всё на банальный недосып.

Ближе к двум часам, когда я наслаждалась своим вкуснейшим круассаном, в двери книжного ворвался торнадо по имени Дмитрий Платонов. И нет, это не мой друг или родственник. Мы с этим парнем учимся в одном универе, но о моем существовании недоступный небоскрёб даже не подозревает. Не по статусу ему обращать внимание на простых смертных.

Дмитрий Платонов был обычным парнем, которому недавно стукнуло 21. Но в мире мотокросса он слыл настоящей легендой. Все этапы страны с медалью за первое место, тренировки в Европе, и просто непомерно раздутое эго. Пожалуй, это самое точное описание этого смуглого брюнета с карими глазами.

Как девочка из книжного могла знать столько подробностей об этом человеке? Все просто, и нет, это не наслышанные сплетни.

До 14 лет я гоняла на своём любимом Kawasaki, и жутко обожала мотокросс. Продолжалось моё занятие достаточно травмоопасным видом спорта ровно до тех пор, пока моя нога не дала трещину от лодыжки до колена. Полет с мотоцикла был настолько сильным, что меня не спасли даже мотоботы. Все конечно же наладилось, вот только папа с мамой запретили мне даже на метр приближаться к черно-зеленому другу.

Дима переехал в наш город когда мне было 15. Я все также ездила на соревнования, только уже не участвуя в них. Все мои друзья были там, я просто не могла выкинуть спорт из своей жизни. Теперь я была просто зрителем. Парень всегда вёл себя обособленно, и из всей тусовки дружил только с Арсом. Мы два года проучились в параллельных классах, а потом судьба посмеялась и свела нас в один университет. За пять лет мы не раз пересекались, но я не уверенна, что Платонов видел кого-то дальше своего носа. Слишком уж сильно он его задирал.

– Слушай, мне нужно спрятаться ненадолго, где тут можно отсидеться?, – замечаю толпу девчонок за стеклом, которая вертит головой в разные стороны. Понятно. Бегает от очередных поклонниц. Как в дешёвых сопливых фильмах про любовь, ей богу.

О, девушек Дмитрий очень любил. О кобелиной натуре Платонова не знал только ленивый. Я, признаться честно, первые два года тоже кидала томные взгляды в сторону парня, пока до моего девичьего мозга не дошла простая истина. Такие как он не меняются, и влюбляться в него будет себе дороже.

– Хей!, – я прекрасно вас слышу, молодой человек, не обязательно щёлкать перед моим лицом своими сардельками, – ты глухая что ли?! Я спрашиваю, могу я тут посидеть?

– Читальный зал слева от вас, берете книгу с полки и часиков до шести магазин в вашем распоряжении. Только ознакомьтесь с правилами, пожалуйста, – указываю парню на табличку, где большими буквами написано ТИШИНА!

Платонов хмурит брови, но все же разворачивается и топает в зал. Давай парень, иногда нужно поднапрячь свои извилины.

Хватает солдатика ровно на пять минут.

– Рыжая, а не могла бы ты сходить в соседний магазин? Есть хочу жутко, а на улицу мне пока нельзя, – парень разводит руки в стороны и смотрит на меня своими глазами, полными боли и отчаяния.

Бедный. Популярность – это очень жестокая штука. Но то ли я сегодня без настроения, то ли наглость некоторых не знает границ, мой ответ прост и лаконичен:

– Нет.

– Ты обиделась, да? Ну не хотел я грубить, извини. Слушай, тебе никогда не говорили, что у тебя потрясающие глаза?

Итак, вторая сущность Димочки вышла на охоту. Я бы с удовольствием послушала эти прелестные комплименты, вот только отношения с лапшой у меня с детства не заладились. Терпеть ее не могу.

– Слушай, тебе никогда не говорили, что опасно быть таким напыщенным индюком? Да, да, того и гляди- на супчик пойдёшь, вместе с той лапшой, что ты мне на уши вешаешь. Это книжный магазин, молодой человек, а не бюро по оказанию услуг!

По мере того, как я высказывала своё фирменное "фи" у Платонова на лице расползалась довольная улыбка кота, который вдоволь сунул свою мордочку в сметану.

Видимо полёты и падения с мотоцикла тоже не прошли для парня бесследно. Вот только у меня были травмированы ноги, а у Димы, судя по всему, по большей части страдает голова.

– Я тебя знаю!, – парень довольно щурится, словно наконец разгадал великую тайну, – Ты бываешь на каждой тренировке, видел тебя пару раз. Так бы сразу и сказала. Давай, где расписаться? Только учти, я на теле автографы не оставляю. Но если очень сильно попросишь…

Эх Платонов, ведь страна возлагает на тебя надежды, а у тебя совсем шарики в мозгах не ку-ку. И ведь что самое интересное – на тренировках он мое лицо приметил значит, а то, что мы в универе каждый день друг с другом сталкиваемся- на это мы ну никакого внимания не обратили.

Бабуля, миленькая, прости меня за эти вредные слова, которые недостойны внимания воспитанной девушки, но тут случай просто из ряда вон.

– Платонов, ты совсем офонарел?Не весь мир крутится вокруг твоей бесподобный персоны! Свалил отсюда, пока я тебе шваброй улыбку не подправила!

– Злишься… Значит всё-таки нравлюсь, – я только успеваю заметить, как озорные чертята сверкнули в глазах парня, а дальше этот наглец впивается в мои губы с поцелуем.

Пару секунд я просто стою истуканом, потому что да- это слишком. Когда до моего бедного мозга наконец доходит, что сейчас творит этот чудак на букву "м", я не раздумывая бью коленом Платонову в пах. Да простят меня мужчины, но тут ситуация прямо экстренная, разве могла я мыслить здраво?! На одних инстинктах и сработала, не зря ведь с Ритой одно время ходили на курсы самообороны. Агась, и там мы с тётей тоже побывали.

Платонов отскакивает от меня, как ужаленный и сгибается пополам, что-то тихо приговаривая себе под нос. Проклятьями небось с ног до головы меня посыпает, не иначе. Мне его даже немного жаль. Похоже, стоит извиниться перед парнем.

– Платонов, я…

– Ну все, метр с кепкой, тебе крышка! Можешь писать завещание, рыжее насекомое!, – вот гад! Практически тараканом обозвал!

Вообще-то, пчёлки полосатые, и отнюдь не рыжие. Болван вы товарищ, неотесанный.

Нет, ладно зацепился за мою униформу, я и сама не в восторге. Но вот называть меня шпендиком при моем ИДЕАЛЬНОМ росте (а я между прочим 165 см. с хвостиком!) это перебор! Так что, Димочка, конец тебе и твоему славному существованию.

– Эээ.. Пчела, ты чего задумала? Оставь ты эту штуку, вот не внушает она мне доверия!

– Давай, давай, Платонов, ножками на выход, и чтоб глаза мои тебя больше не видели!

– Швабру убери, неадекватная! Пыльцы перенюхала что ли? Всё всё, понял, ухожу, – конечно же уходишь, а я бы на твоём месте вообще бежала. Разъяренная пчела со шваброй в руках – это вам не шуточки.

Платонов экстренно покидает магазин, но на минуту притормаживает у нашей стеклянной витрины. У нас происходит короткий обмен не совсем приличными жестами, и парень, со зловещим взглядом, скрывается за углом.

Вот и как после такого спокойно работать?! Достаю маленькое зеркальце из сумки, мне это сейчас просто необходимо. Рыжие волосы, дурацкий ободок в виде пчелиных усов, немного веснушек возле носа… Ничего нового в своём отражении я не увидела, лишь еще больше разозлилась, сдергивая идиотский аксессуар со своей головы.

В таком настроении меня и застала тётя, когда пришла вечером помогать закрывать двери книжного.

Я стоически молчала, пока Рита оглядывала мою нервную персону своими хитрыми карими глазами. Сдерживала свои эмоции до последнего, не хотела снова вспоминать этого наглого суриката. Хватило меня минут на пять.

– Ну? Можешь спрашивать, давай! Вот, к примеру, почему этот дурацкий ободок валяется на полу, или почему на мне нет крылышек( да, я еще носила крылья, и полосатые пчелиные колготки)?! Ри-и-и-т, ну можно я завтра без этой стремной формы постою за прилавком?

Тётя делает донельзя расстроенное лицо, и с сожалением вздыхает. Ага, знаем, проходили. Я все еще помню, что кое-кто 10 лет играл в театре, на меня щенячьи глазки не действуют!

– Я думала тебе нравится эта идея… Скоро новый год, мы создаём ощущение праздника у людей.

Я вкладываю весь свой скепсис во взгляд, который посылаю Рите:

– Хм, пчелы и новый год? Рит, кажется пахнет шизофренией, – еле сдерживаю улыбку на своих губах.

– Вот ничего ты не понимаешь, Алиса. Нужно всегда зрить в корень, копать глубже, – ну началось, прощай час свободного времени вечером, – пчелы – это олицетворение труда. Люди приходят к нам, и видят перед собой чудесную, трудолюбивую пчелку, твой образ ненавязчиво откладывается в их памяти, и они на подсознательном уровне хотят сюда вернуться. А новый год это всё-таки праздник с костюмами, эм, ну вроде все сходится, – Рита задумчиво трет подбородок.

– Ничего не знаю, Алиска. Костюм должен быть на тебе как минимум до новогодних праздников. Хотя крылья можешь не одевать, какие-то они убогие.

– Спасибо, спасибо вам, Маргарита Вениаминовна! Это лучший подарок к празднику!

– Прекращай поясничать, – тётя закатывает глаза и поднимает крылышки с паркета, – себе что ли забрать, – мне уже не нравится эта идея, – Миша любит ролевые игры.

– Фу фу фу, как не стыдно! Маргарита Вениаминовна, как вы можете говорить такое при ребёнке?!

– Собирайся ребёнок, поедем сегодня кормить тебя пиццей, – тётя подмигивает мне и идёт прогревать свою машину.

Рита никогда не стеснялась откровенных разговоров. Именно она подробно объяснила мне, что такое секс, даже схематично показала что, где и как. У меня после того разговора щеки неделю были как спелые томаты. Однако, несмотря на то, что позволяет она мне многое, контроль на общение с мальчиками все же жёсткий. Стоит мне только упомянуть о каком нибудь однокурснике – все, Рита превращается в цербера.

Хватаю свою сумку, быстро закидываю в неё свой телефон, ежедневник и расчёску и бегу на выход. Перед тем, как закрыть двери, замечаю на одном из столов очень знакомую серую шапку. Секунды раздумья и тёплая вещица тоже летит в мою сумку. Отдам Арсу, пусть передаст своему другу. Он итак на голову больной, так еще и последние мозги себе отморозит.

Глава 2

Рисую носом на стекле узоры, пока на улице гуляют важные сеньоры…

Рифмоплет из меня, конечно, тот еще, но я точно передала свое настроение. Рита, на пол пути к пиццерии, вспомнила, что забыла отдать "особо важную книгу" своей подруге. Именно по этой причине я сейчас сижу в машине, и терпеливо жду свою тётю. Ненавижу слоняться без дела, но телефон мой сел, а чем еще занять себя в пустой машине, когда за окном -8, я просто не знаю. Вот и припала к окну, улочки рассматриваю, да нос себе отмораживаю. А на улице жуть как красиво: фонари горят через каждые 20 метров, медленно падает снег, и абсолютная тишина. Людей практически нет, так, только если какой-нибудь отмороженный подросток пробежит, в популярных беленьких кроссовках, или не особо трезвый дядечка, которому по пьянке и не холодно вовсе. Люблю я все таки декабрь, волшебное время!

Я уже говорила, что тётю свою обожаю, но сейчас слышать ее голос было особенно приятно.

– Не замёрзла, Алиска?

– Не-е-ет, – гнусавым голосом тяну я, все еще прижимая нос к стеклу, – а почему-у-у так до-о-олго-о-о?, – моя речь сейчас по скорости почти догоняет Ослика из Винни-Пуха. Это чтоб вы понимали, насколько мне было скучно, ну и холодно немного, да.

– Да я книжку отдала, а Вика давай мне рассказывать, как вчера на тренинге по выращиванию фиалок одна мадам притащила с собой сына. А сынуля то оказался…

– Сто-о-п, прошу, только не истории связанные с тётей Викой!

Виктория Александровна персонаж покруче моей тёти, я иногда даже слегка завидую этим подругам, которые в свои 35!!! живут ярче моего. Но потом вовремя вспоминается слюнявый мопс тёти Вики, Штрудель, страсть Риты к паукам, тренинги по выращиванию фиалок, курсы для любителей макраме и их субботнее посещение мужского стриптиза, и вуаля – как рукой сняло. Моя жизнь меня очень даже устраивает.

– Книжка то хоть интересная была? Не зря я сопли по стеклу размазывала?, – спрашиваю я по дороге.

– Какая мерзость, Алиса. Бабушка тебя не слышит, а жаль. Да Камасутра в новом прочтении.

Клянусь, я собственной слюной подавилась! Как у этого человека так легко и спокойно получается обсуждать все эти темы?!

– Что?!! Маргарита Вениаминовна, да мои сопли на задних стёклах вашей машины – это просто цветочки! Как это вообще понимать? Что там можно выискать в оригинале, чтобы накалякать новую книгу?!

Рита невозмутимо поправляет свой красный берет и заезжает на стоянку перед неоновой вывеской пиццерии.

– Это только на первый взгляд ничего особенного в этой книге нет, на самом же деле там заложен глубокий смысл отношений между людьми, как на физическом так и…

– Все, на сегодня хватит, мой мозг просто отказывается воспринимать эту информацию. Покорми меня и уложи в кроватку. Мне завтра еще в универ. Пощади, – я утыкаюсь лбом в переднее сиденье, и обнимаю Риту со спины. В зеркало заднего вида замечаю ее тёплую улыбку, и мне хочется сидеть так вечность. Повезло им с папой, я вот всегда мечтала о брате или сестре. Но родителям хватило и моей неуемной энергии.

– Тогда шевели крылышками, пчёл, нам вставать завтра в семь утра, – выпрыгиваю из машины, но не успеваю сделать даже шага, – Алиса-а-а, ничего не забыла?

– Да тут пройти два метра до дверей!, – упёртый взгляд Риты говорит мне о том, что деваться некуда.

Молча достаю из рюкзака свою серую шапку и натягиваю на рыжую шевелюру. Рита меняет гнев на милость и мы наконец направляемся внутрь.

Сегодняшний день я официально объявляю днем Дмитрия Платонова! Ну почему мне так не везёт? Разве мало в городе кафешек, неужели ты, Платонов, не мог выбрать любое другое? ТАМ, ГДЕ НЕТ МЕНЯ!

Остаётся лишь надеяться, что наглый дятел меня не заметит. Бочком следую за Ритой, за несколько метров обходя столик спортсмена. Фи, ну и стремно же выглядит эта девушка у Платонова на коленях. Что за мода нынче такая – обжиматься на глазах у приличных людей?!

Мы занимаем столик у окна, мое любимое место здесь. Утыкаюсь носом в меню, хотя этот список уже прочно отложился в моих мозгах. Так, а вот кажется и официант подоспел. Пора устраивать себе пир живота!

– Здравствуйте, мне пожалуйста четыре сыра, Рит, а можно мне снова их детский набор?, – делаю умилительное личико, но замечаю, как тётя еле сдерживает смех.

Странно. В последний раз она всю дорогу возмущалась по поводу моего выбора. Стандартный набор – когда же ты, Алиса, повзрослеешь, что за дикость такая выбирать контейнеры с игрушками в кафе… Все как обычно. А тут – смеётся…

Пока я развиваю бурную мыслительную деятельность у себя в голове, сбоку раздаётся деликатное покашливание. Поворачиваюсь в сторону официанта и наконец-то понимаю реакцию Маргарита Вениаминовны. Эх, беда моя головушка, язык то мой трамвайный! Платонов, какого, спрашивается, хрена?!

– Чего тебе? Я все ещё прекрасно помню сегодняшний день, а еще, я ужасно кровожадная!

– Извините, я быстро, – это Мистер Манеры к моей тетушке обратился. Мать честная, мы умеем быть вежливыми!, – хочу забрать свою вещь, ты не против?

Издаю мученический вздох, и из последних сил прошу парня:

– Платонов, какая нафиг "твоя вещь"? Слушай, тебя сегодня слишком много, иди уже, пока улыбка освещает тебе путь. Я ведь могу нечаянно ее подправить, помнишь?