© Чекалкин Л. И., 2014

© ИПО «У Никитских ворот», серия, 2014

* * *

 
Тревожная память усталого дня:
Закатное пламя – страница огня,
Согревшего небо, поля и леса,
Где снам на потребу живут голоса
Разрозненной стаи неведомых птиц —
Крылатая воля не знает границ.
 

Честь имею

Владимиру Силкину

 
Жил, служил, изведал страха
И сражений чуял пульс.
Но судьба – слепая сваха –
Заманила в мир искусств.
И в краю стихов и прозы
Вдохновенья слышу весть –
Не страшусь любой угрозы
Тех, кто продал свою честь.
 

Картечь

 
Суметь бы уберечь
и сохранить живою
Рассветною порою
услышанную речь.
И, видно, эта речь –
неведомо откуда,
Словесная картечь
невидимого чуда.
А, может, это свет,
его и слышу речь я? –
Не ведает рассвет
души Замоскворечья.
Здесь помнят этажи
иные откровенья,
Где я когда-то жил
до моего рожденья.
 

Путь-дорога

Дорога – до Бога, а с Богом – путь…

Э. Балашов

 
Чисто вымыто оконце
В скромной хижине моей.
По утрам приходит солнце,
Выдворяет сны ночей.
А зима слывет морозной,
И гостит порой пурга –
С очевидностью бесхозной
Мир засыпали снега.
Здесь, у старого порога,
Жизни круг дано замкнуть –
Отыскать тропу до Бога,
Ну а дальше – с Богом! – в путь.
 

Следы

 
Как свет, подаренный зарею,
Я тайну втуне не держу –
Всю жизнь иду по рубежу
Меж небесами и землею,
От неизвестности немею,
Следы заметив на снегу:
Услышать Бога не умею,
Увидеть Бога – не могу.
Но, строя дом или дорогу
В любом случившемся краю,
О помощи взываю к Богу,
И за нее – Его – благодарю.
 

Тень вечности

1.

 
Бреду по полю, заглушаю боли,
Накопленные памятью моей.
Вопросом мучаюсь: доколе
Терпеть и подчиняться ей?
Доколе сторониться мысли
О неизбежной гибели в конце,
Когда замрут слова и числа,
Застынет маска смерти на лице?
 

2. Почти завещание

 
За года, что прожиты,
Только строки нажиты.
Скромно в строфы сложены –
Не сгорели заживо.
Правнукам завещаны,
Времени подарены
И любимой женщине –
Барыне-сударыне,
И друзьям-товарищам,
С кем дружил раскованно..
В вечность не пора еще –
Кони не подкованы.
 

3. Жизнь – лошадка

 
Как сложилось – так сложилось,
Удалось – не удалось…
Это божеская милость –
Жить и долго, и всерьез.
И порой не знать, что будет
Завтра рано поутру:
Суета ли скромных буден,
Или песни на пиру
Заглушат сердечный холод,
Порождаемый виной?
Жизнь-лошадка чует повод,
Смерть обходит стороной.
 

4. Вечное время

 
Не веду прожитому отсчет –
Не велит вдохновенья страда.
Мое время неслышно течет,
Неизвестно – зачем и куда.
Жизнь свою проживаю не зря.
И заката – светла полоса,
И созвездья привычно горят,
А на травах и кронах – роса.
Не могу сосчитать, сколько звезд
Приютила на листьях вода…
Только вечное время течет,
Точно зная, – зачем и куда.
 

Старик

 
Морозная хрупкость стволов,
Ветвей оголенная смелость –
Затеряна ранняя зрелость
В сумятице поздних годов.
Мороз снегопадом сражен,
И в хлопьях летящего снега
Печален скорей, чем смешон
Живой силуэт человека.
И поступь его – тяжела,
Скупы и неловки движенья,
А снег продолжает круженья –
Зима незаметно пришла.
 

Бабочка зимой

 
Из тени в свет перелетая…
 

Арс. Тарковский

 
Ни возражений, ни обиды
В душе бессонной не таю –
Мне бабочка дневного вида
Привиделась в ночном краю.
Из тени в свет перелетая,
В огонь ночного фонаря,
Она тепло живое мая
Внесла в прохладу декабря.
Она, своей красы не зная,
Летит, бесстрашная, туда,
Где тает изморозь резная,
Опутав лес и провода.
Метанья бабочки похожи
На путь поэта ли, певца,–
Сомненья их порою гложут,
Им тень мешает мудреца.
Но время выберет все сроки,
Как наивысший смысл игры,–
Волшебные родятся строки,
Таившиеся до поры.
О, бабочка моя родная!
Тебя прекрасней в мире – нет.
Из тени в свет перелетая,
Собой являешь чистый свет.
А свет всегда граничит с тенью,
Но красота – заложница того,
Начнется ль вовремя цветенье –
Всего живого естество.
 

Пламень снеговой

 
В поздний вечер февраля
Тень простерлась фонаря.
Там, где снег скрывает лед,
Где замыслила полет
Чудо-птица серой масти
С ярко-красной головой,
Оживить стремясь пространство
И полетом, и собой…
Там, где пламень снеговой
Норовит украсть следы
Птицы, памяти, звезды.
 

Без фальши

 
Сужу по погоде,
Как делали встарь:
Уже на исходе
Суровый январь.
Ни тени роптанья,
Ни слова в укор
За сбитые ставни,
За снежный узор,
За шалость метели
И норов ветров:
Они прилетели
С охапкою слов.
И вновь научили
Терпенью и сну,
Потом приручили
Привычно весну.
Так было и будет
Во веки веков…
 
 
И кто ж их осудит,
Повадки ветров?
 

Над жизнью

 
И вот теперь, на склоне лет,
Взгляд устремляется назад
И вспоминается рассвет,
Где пробудился летний сад
При выпаденьи белых рос,
Родивших мысль саму.
И сам собой возник вопрос –
Единственный – а почему?
А почему я здесь стою?
Сад шелестит, я узнаю слова,
Которые родились на краю
Той бездны, и куда едва
Я не шагнул, и только лед
Дыханья удержал меня,
В безмолвье отдалил полет,
Которое кричит, маня.
 

В час расставанья

 
Пишу без надрыва и маски.
Важней для меня не сюжет,
А блики, оттенки окраски
И – чуточку – собственно цвет.
Коллизии быта – опасны
И – редко, когда – хороши.
А я же спешу без опаски
Постичь беспредельность души,
Ее неземные стремленья,
Почти невесомую речь.
В минуты большого сомненья
Спешу эту речь уберечь,
Чтоб в подлинный час расставанья,
Разрушив оковы беды,
Та речь, не страшась расстоянья,
Внедрилась в сиянье звезды.
 

Зимний дождь

 
Поздняя причуда:
Трепет, а не дрожь
Вызвал –
ниоткуда
Прилетевший дождь.
Редкое ненастье
Принесла зима:
Подарила счастье
И ушла сама.
 

Небо – высоко

 
Вновь со мною – только ветер,
Ветер поутру.
Он проветрит день и вечер,
Выдержит игру
Моего воображенья,
Призрака любви,
Растерявшей вдохновенье
И азарт в крови…
 
 
Пониманье и признанье –
Снова впереди
Вместе с ясным осознаньем –
Холодно в груди.
И отныне, где б я не был, –
Небо – высоко.
Надо мною – Бог и небо.
Больше – никого.
 

Образы неба

1.

 
На празднике вечерних лет,
Когда слышна усталость,
Кукушка-сердце, дай ответ:
А сколько мне осталось?
Не надо сроки отмерять,
А жить по полной мере,
И только сердцем примирять
Удачи и потери,
Тем самым небо уверять
В своей бессрочной вере.
 

2.

 
Восходит ранняя звезда,
Лучей роняя многогранник.
Я на земле – случайный странник,
Пою в свои года.
И если свет порой не мил, —
Скажи, кому какое дело,
Что я немало трачу сил
На то, чтоб небо пело?
 

3. К зиме

 
Короче становятся дни,
Нет и нет вдохновенья.
И созвездий скупые огни
Не снимают сомненья:
То ли ангел летит,
То ли белая птица?
 
 
Мне еще предстоит
С этим небом сродниться.
 

4. Вьюга

 
Ночь прошла реальной былью –
С непогодой заодно:
Посыпала снежной пылью
Поля серое рядно.
Скоро ль вьюга отшумела –
Свет разлился по земле…
Не дано найти предела
Небу, скрытому во мне.
 

5. Ночь – не страшна

 
А ночь сегодня – не страшна,
Хотя себя не знает толком:
Надолго ль выглянет луна?
Вся целиком или осколком?
А небо, сжившись с тишиной,
Сверкает звездными огнями,
Оберегает хрупкий мир земной
И тщится властвовать над нами.
 

6.

 
Шум дождя, смешавшись с шумом,
Молодой листвы в бору,
Не мешает в час раздумий —
Ночью ранней ли, к утру.
 
 
Я приветствую ненастье,
Даже скрывшее зарю,
Но дарящее участье,
Если с небом говорю.
 

7. Отражения

 
Наблюдаю отраженья
Бесконечных облаков,
Их бескровные сраженья
Между скрытых берегов.
Пусть и двойственны движенья –
На воде и в вышине –
Нет и тени униженья,
Адресованного мне.
 

8. Во имя

 
Я столько раз от страха умирал
Отца во имя и во благо сына.
Казалось, свои силы исчерпал,
Да нет, еще хватило силы
На то, чтоб ясными явить
Утратой скомканные речи,
И волю той же волей укрепить,
И память приберечь для встречи.
 

9. Научала ночь

 
Научала ночь – речи перечить,
Грешной мысли – препоны чинить.
Я назначил ей новую встречу,
Чтобы волю свою укрепить,
Чтоб разумное время текло,
День легко переплавился в вечер,
Где прозрачного неба стекло
От печали бесплодной излечит.
 

10. Закат

 
Притушил свои краски закат,
Но – остался границею неба.
А нестройные трели цикад –
Как замена и зрелищ, и хлеба.
Эта музыка вновь хороша:
Я ее лишь задену строкою,
Как легко встрепенется душа
И сроднится с небесной рекою.
 

11. Образы неба

 
Если мы идем с тобою,
Временами смотрим вверх –
Видим небо голубое,
И оно – прекрасней всех.
Облака случайной формы,
Оттеняя цвет небес,
К югу движутся покорно,
Тени складывая в лес…
Среднерусская равнина,
Заревая полоса.
Тишину ее ревниво
Птичьи делят голоса
До явления заката
И прихода темноты,
Когда солнце виновато
Трон оставит высоты.
Если ж ночью я – с тобою,
Соглашаемся вдвоем:
Краше неба голубого –
Только звездный окоем.
 

К весне

Доверье

 
Обнаженные деревья,
Отраженные в воде,
Проявляют страсть доверья
К речке, небу и звезде,
Чье немое отраженье
Сохранит легко вода
До поры, когда в сраженьи
Верх одержат холода.
А доверье в том, что будет
Умиранье не вполне:
Зиму лес перезимует, –
Возродится по весне.