Пролог

25 декабря 2016 года, 12.10

Окрестности г. Шелково

Несмотря на довольно ранний час, в лесу царили сумерки. А ведь только-только миновал полдень, и пока они ехали на машине, казалось, что день собирается стать солнечным. Но стоило остановиться на обочине и войти по почти несуществующей тропинке в лес, как небо вдруг нахмурилось и потемнело.

Георгий с трудом продирался сквозь заросли, которые становились все более густыми с каждым шагом. Голые ветки деревьев то и дело норовили ударить по лицу, обязательно угодив в глаз, цеплялись за куртку, грозя рано или поздно порвать ее. Под ногами шуршали и хрустели опавшие засохшие, а теперь еще и замерзшие листья. Снег тоже встречался, но, к счастью, его было мало: близились конец декабря и Новый год, но пока зима оставалась довольно мягкой, «европейской», как принято называть.

А вот его провожатая шла довольно бойко, невзирая на длинную расклешенную юбку и полусапожки на каблуке. То ли приставучие ветки были не в состоянии зацепить короткую шубку, то ли ее хозяйка совершенно не волновалась о ее сохранности, но шла она довольно уверенно, не тратя время на маневры уклонения.

– Зачем мы сюда пришли? – Георгий наконец решился окликнуть новую подружку. – Куда вообще идем?

– Мы гуляем, – весело отозвалась та, едва обернувшись через плечо, но не посмотрев на него. – Ты же сам хотел прогуляться, разве нет? Сказал, что такой прекрасный день грех просиживать в кафешке.

Георгий недовольно скрипнул зубами и поднял глаза к мрачнеющему небу: казалось, то в любой момент готово прорваться снегопадом. Впрочем, так казалось уже пару недель, а осадков толком не было. Но день в любом случае плохо подходил для продолжительных прогулок. Особенно для продолжительных прогулок по лесу: дул ледяной ветер, от которого морозило уши, и в целом на улице было не очень-то уютно.

В подобную погоду особенно хорошо лежать на диване перед телевизором под теплым пледом. Или сидеть в кафе в обнимку с горячими напитками и всякой вредной калорийной едой. Но Георгий уже месяца полтора искал себе новую подругу на сайте знакомств и всегда первое свидание назначал на улице, обозначая его как «прогулку для знакомства». Слишком много на этих сайтах халявщиц, ищущих простачков, готовых накормить-напоить за свой счет и ничего не получить взамен. Таких Георгий предпочитал сразу отсекать. Всех по кафе водить – никаких денег не хватит. Так что прогулка без еды и напитков была его тестом на меркантильность: та, что будет не против встретиться еще раз, – определенно женщина порядочная. Но пока Георгию не удалось такую найти.

– Вообще-то я имел в виду прогулку где-нибудь в центре, – буркнул он недовольно, стараясь не отставать: очень уж бойко шла новая знакомая, Георгию было трудно держать такой темп в свои сорок пять. – Для лесного пикника немного несезон.

Она только звонко рассмеялась и поманила за собой, пообещав:

– Немного осталось. Мы почти пришли.

Он хотел спросить: «Куда?», но не успел. Деревья неожиданно расступились, впереди показалась небольшая поляна, а посреди той поляны стоял… колодец. Старый, с покосившейся крышей деревенский колодец, накрытый гнилыми досками.

Георгий остановился как вкопанный, не доходя до столь неуместного посреди леса сооружения несколько шагов, взглянул на приведшую его сюда женщину. Та уверенно подошла к колодцу и обогнула его, касаясь рукой с идеальным маникюром опоры, на которой пока еще держалась крыша.

– Вот мы и пришли, – объявила она, беспечно улыбаясь.

– И что это? – буркнул Георгий. – Куда мы пришли?

– Это мой тест на мужественность, – не отводя взгляд от его лица и, кажется, даже не мигая, сообщила потенциальная спутница жизни таким тоном, словно минуту назад подслушала его мысли про тест на меркантильность. – Ты знаешь историю о том, кто живет в колодце?

Георгий недоверчиво прищурился, глядя на нее с недоумением. Она чокнутая, что ли?

– О ком?

– О том, кто живет в колодце.

– А кто живет в колодце?

– В том-то и дело: никто не знает. Никто его толком никогда не видел и не знает, откуда он взялся. Здесь раньше неподалеку находилась деревня, и за водой люди из нее ходили сюда. Все было нормально, пока не появился… он.

– Кто? – напряженно уточнил Георгий, но вдруг понял, что заранее знает, какой услышит ответ.

– Тот, кто живет в колодце, – не стала разочаровывать его новая знакомая.

Она уже не улыбалась, ее лицо стало серьезным, даже немного мрачным.

– А как они узнали, что он там появился, если его никто не видел? – попытался подловить ее Георгий.

К колодцу он по-прежнему не приближался.

– Однажды ведро, которым отсюда черпали воду, – она коснулась рукой барабана, вокруг которого когда-то была намотана веревка, державшая то ведро, – не достало до воды. Сначала местные подумали, что вода опустилась или по какой-то причине вовсе ушла, но сколько ни вглядывались в колодец, так и не смогли ничего разглядеть. Один мужик бросил камень, чтобы понять, далеко ли ушла вода, если она там вообще осталась, но удара – ни по воде, ни по дну – никто так и не услышал. Решили попробовать привязать веревку длиннее, но когда опустили ведро на ней, его кто-то схватил и оторвал, а из недр колодца донеслось недовольное рычание. Суеверные деревенские жители бросились креститься и бежать. Привели к колодцу батюшку, но тот, заглянув в колодец и прислушавшись, вдруг в ужасе закричал, седея на глазах, велел заколотить колодец и больше никогда к нему не приближаться. Местные пытались вырыть другой, но им так и не удалось найти воду. Какое-то время за ней ездили в соседнюю деревню, но много ли так навезешь? Вот и вымерло поселение, ушли из него люди. Теперь уже никто и не найдет то место, где оно стояло. А колодец все существует.

– Блеск, – хмыкнул Георгий, засовывая озябшие руки в карманы джинсов. – А в чем твой тест-то? Кто поверит в эти бредни?

На ее лице вновь появилась улыбка, она едва заметно качнула головой, отчего рассыпанные по плечам темные локоны слегка дрогнули.

– Это еще не вся история. Мужик тот, что бросил камень в колодец, на третью ночь помер. Говорят, в первую он слышал, как кто-то в его доме ходит. На вторую его схватили за руку. Да так, что темные следы от прикосновения остались. Ну а на третью… Уже никто не знает, что с ним произошло, да только нашли его поутру мертвым, с перекошенным от ужаса лицом.

– То есть тот, кто живет в колодце, – Георгий кивнул на ветхое сооружение, – выбрался оттуда и убил его? А в этой истории разве не должна быть кассета со странным фильмом и звонок по телефону с предупреждением, что посмотревшему ее жить осталось семь дней? Ну, или три, по данной версии.

Он торжествующе ухмыльнулся, мысленно советуя девице в следующий раз взять за основу менее избитый и растиражированный сюжет, если она любит пугать потенциальных кавалеров страшилками.

Его новая знакомая отреагировала спокойно, лишь уточнила:

– Не веришь? Тогда возьми камень и брось в колодец.

Ухмылка сама собой поблекла, а Георгий внезапно разозлился. То ли на себя за холодок, внезапно появившийся где-то в объемном животе. То ли на странную девицу, с которой его свел сайт знакомств. Таких ненормальных ему еще не попадалось! Меркантильных стерв, мечтающих усадить себя на шею мужику, там не счесть, а вот таких двинутых он пока не встречал. А ведь по общению нормальная была…

Ему бы плюнуть, послать ее по известному адресу, развернуться и уйти, но что-то не позволило. То ли снисходительность, уже зарождавшаяся во взгляде стоявшей напротив женщины, то ли понимание, что такие красивые бабы ему еще не назначали свиданий, все нос воротили. А ну как эта окажется сговорчивой, если он просто бросит камушек в старый колодец? Может, ей больше ничего от мужика и не надо? Или это действительно такой тест: не испугается, значит, человек адекватный, с ним можно иметь дело.

В конце концов, что ему стоит бросить в колодец камень? Там ведь на самом деле никто не живет.

– Боишься? – немного разочарованно протянула женщина, водя указательным пальцем по одной из трех досок, накрывающих колодец.

– Кого? – фыркнул Георгий презрительно. – Бабайки из глупой байки?

Он деловито оглянулся, пошарил взглядом по земле: есть тут вообще подходящий камень? Искомое нашлось быстро, у самого колодца: светлый, крупный, размером с кулак самого Георгия камень словно ждал, когда его бросят в темную бездну.

Подобрав его с земли, Георгий положил камень на одну из досок и потрогал ту, что лежала посередине. Она оказалась не прибита, что уже шло вразрез с рассказанной историей. Это придало ему уверенности в себе: убрав доску, Георгий заглянул в колодец.

И вновь холодок в животе ожил и неожиданно разросся, превращаясь в льдинку с острыми краями. Из колодца на него дохнуло затхлым, холодным воздухом с примесью какого-то мерзкого запаха. Георгий непроизвольно сморщился и отшатнулся. Наверное, в этом колодце не так давно что-то сдохло. Какие-нибудь малолетние уроды бросили туда собаку или кошку. Нынешние дети порой хуже фашистов!

А дна действительно не было видно. Впрочем, при таком освещении да при наличии крыши – немудрено.

Его никто не торопил, но Георгий сам одернул себя: чего он тянет? Решительно взял камень, занес руку над темным провалом и выразительно посмотрел на устроившую ему тест женщину, мол, тебе хорошо видно, что я не боюсь? И наконец разжал пальцы.

Улыбка на ее лице стала шире, выдавая полное удовлетворение, а самому Георгию вдруг стало не по себе. Разжав пальцы, он инстинктивно ждал звука удара или «плюха», но камень словно улетел в небытие.

– Видимо, вода и правда ушла, – сказал он больше себе, чем новой подруге. – Осталось только илистое дно, слишком мягкое. Вот удара и не слышно.

Или камень угодил на останки того несчастного животного, что туда кинули.

– Ты довольна, Аглая?

Он выделил интонацией ее имя, давая понять, что оно кажется ему вымышленным. Ну кого сейчас называют Аглаями? Наверняка это псевдоним для сайта, чтобы настоящее имя не светить.

– Можешь называть меня Таней, – мягко предложила она.

Похоже, тест он прошел.

Глава 1

26 декабря 2016 года

г. Шелково

Лес стоял совершенно голым и казался черно-белым кадром старого кино: никаких красок, только оттенки серого. Над головой темнело ночное небо, лишенное и звезд, и луны, а потому было совершенно непонятно, как удавалось что-то разглядеть. Но картинка перед глазами стояла довольно четкая, вновь навевая мысли о кино, в котором даже темнота снимается при освещении.

Под ногами хрустел снег. Она касалась его босыми ступнями, но совершенно не чувствовала холода. Она вообще не мерзла, хотя брела в одной только длинной ночной сорочке. Мокрой. И волосы тоже были мокрыми: чувствовалось, как вода стекает по плечам и спине.

Куда идет, она не знала, помнила только, что что-то ищет. Или кого-то? Разве можно упомнить такое, если ты давно умерла? Потому и не холодит снег босых стоп: ее тело тоже холодно, как лед.

Впереди между деревьев померещилось что-то темное: чей-то силуэт. Возможно, это тот, кто ей нужен? Был только один способ узнать наверняка: подойти поближе.

С каждым шагом фигура впереди становилось все более четкой: теперь было видно, что это человек в темном балахоне. Он стоял к ней спиной, не шевелясь, голову его покрывал капюшон. Она сделала еще один шаг к нему, но тут же испуганно замерла: незнакомец вдруг пришел в движение и быстро обернулся к ней. Из-под капюшона на нее уставилась безликая тьма.

Смотритель? Или это тот, другой, что когда-то обрек ее на смерть? Она не знала, но очень хотела выяснить, поэтому потянулась рукой к капюшону, желая сдернуть его, взглянуть незнакомцу в лицо.

Но стоило коснуться мягкой ткани и потянуть, как та вдруг обмякла, словно немыслимым образом держалась на пустоте, и рухнула на землю, а из темноты прямо ей в лицо полетели, истошно пища, маленькие летучие мыши.

Она дернулась, пытаясь устраниться, закрыться руками, и проснулась.

Осознав, кто она на самом деле и где находится, Юля заставила себя перевернуться на спину и посмотреть в темный потолок. В последний раз, когда ей настолько реалистично снилась утопленница Настасья, после пробуждения та парила у нее под потолком. Но сейчас в комнате оказалось пусто, а в квартире – не так тихо, как бывает в три часа ночи. На кухне уже бубнил телевизор, а в ванной текла вода: кто-то умывался.

Юля дотянулась до смартфона и посмотрела на время: еще с полчаса можно спать, но она все равно села на постели, потирая глаза, а потом решительно вылезла из-под одеяла. Раздернула шторы и выглянула на улицу. Еще было темно, как ночью, но машины уже вовсю сновали по дорогам: люди торопились на работу. Хватало и пешеходов: те тянулись к автобусным остановкам и просто в разных направлениях – каждый по своим делам.

Спать не хотелось, но и шевелиться тоже. Давненько ей не снились кошмары, да и в реальности все было подозрительно спокойно. Уж целый месяц прошел с тех пор, как ее в последний раз пытались убить, видимо, организм заскучал без приключений.

Юля растерла лицо руками, прогоняя эти мысли. Зажгла настольную лампу, нашла резинку для волос и собрала их на затылке в неаккуратный хвост. Накинув на голые плечи старую застиранную олимпийку, Юля открыла форточку, чтобы запустить в комнату немного свежего воздуха, и вышла навстречу новому дню.

Мама еще завтракала, а Семка пока плескался в ванной. Юля прошла на кухню, поприветствовала маму, чмокнув ее в щеку, и налила себе из чайника целую кружку воды: в последнее время она пыталась приучить себя начинать день с нее. Вода шла тяжело, поэтому, осилив только половину, Юля принялась заново загружать кофеварку. Первый сваренный кофе мама уже допивала: раньше Юля вставала гораздо позже, поэтому та пока не привыкла варить кофе на двоих.

– Ты опять рано? – удивилась мама, глядя на нее поверх чашки. – Не спится?

– Да вот, проснулась и решила позавтракать с вами.

Юля не стала уточнять, что ей приснился кошмар, маме это знание было ни к чему.