Перерыв между частями оказался великоват (чуть больше года) и практически подростковый восторг от первой части цикла успел основательно выветриться, а также и сюжет местами не вспомнился. Пришлось немного вернуться назад, потому что в начале книги я поплыла:кто там с кем воюет и зачем, из-за этого вхождение в текст было слегка затянутым. Примерно к первой трети я начала мысленно попрекать себя, что вообще взялась за этот цикл, но вдруг всё прояснилось и бодро покатилось дальше, хоть и без восторга первой части. Химеры, почти разгромленные ангелами-серафимами в их общем родном мире Эреце, не сдаются. В мире людей, подальше от глаз, в безлюдном уголке марокканской пустыни, теперь уже Кэроу, не закончившая до конца учиться у мага Бримстоуна, поскольку он погиб (а точно ли: "«Бримстоун, Бримстоун…» — Кэроу подумала о нем с нежностью и тоской. Она почти смирилась с тем, что учителя нет, что ему не удалось спастись, но временами из ниоткуда к ней приходила непоколебимая уверенность: его душа спрятана, она ждет, ее нужно найти.") становится новым Воскресителем рода химер и мастерит тела для душ, принесённых с поля боя в серебряных кадильницах. Всеми химерами теперь руководит Тьяго - сын погибшего правителя, по совмещению отвергнутый Кэроу ухажёр. Прошлая любовь Кэроу к ангелу Акиве, кажется, забыта, но ровно до того момента, как девушка видит его наяву перед собой. Сожаления и растерянность - именно так можно назвать чувства обоих...
В Эреце не то что просто неспокойно: ангелы истребляют химер, даже тех, кто никогда не держал в руках оружия; Тьяго же засылает отряды, безжалостно убивающие серафимов, да не просто так, а вырезая "ангельские" улыбки на прекрасных лицах и оставляя везде записки:
Здесь тоже осталось кровавое послание. Эти слова обнаружат при сходных обстоятельствах и в других местах.
«Мы восстали из мертвых. Теперь ваш черед подыхать».
Книга очень динамичная, и если, скажем, брать в сравнение "Войну и мир" (не по масштабности и значимости, упаси боже!), то если первая часть была миром, то вторая - война.
А Кэроу, чьё имя переводится с химерского как надежда, сама периодически теряет надежду: ей кажется, что война никогда не кончится, что её народ обречён, что все, кого она когда-либо любила, мертвы... Но это не так. Акива и его братья и сёстры, бастарды императора Иорамы, начинают потихоньку осознавать, что надо что-то менять. Да и сложно не осознать после вот таких сцен:
— Ты убил мою мать?
В глазах Иорама застыло безмерное презрение.
— У тебя нет ни матери, ни отца. Ты — звено в цепи, придаток к мечу, чучело в доспехах. Ты забыл, чему тебя учили, солдат? Ты — клинок. Ты — вещь.
Очень мне было жалко его брата, который очень сильно изменился в последнее время, а в троице ангелов был самым здравомыслящим и весёлым. Это именно он предсказал, хоть и шутку, что в апокалипсисе (который коснётся и мира людей) Акиве суждено выжить...
— «В благодарность за героические заслуги перед отечеством повелеваю воину Легиона Незаконнорожденных, Акиве, седьмому носителю имени…» Акива, ты седьмой? По-моему, слишком много мертвых Акив. Плохо дело, брат. Понимаешь, что это значит?
— И что же это значит? — Акива приготовился выслушать байку о проклятии, наложенном на его имя. Тезок слишком много, хотя кто знает… Может, они умирали в младенчестве или во время боевой подготовки?
— Это значит, что урна для Акив полная, ты туда уже не влезешь. У тебя нет выбора. — Азаил хмуро улыбнулся. — Придется тебе выжить.
Не так уж далеки окажутся ангелы и химеры, когда угроза станет общей. Новоиспечённый император, ненавидимый всеми брат Иорама, чужими и своими руками добывший себе трон, не собирается останавливаться на истреблении химер. Получив возможность проникнуть в мир людей, а, следовательно, и получить людское оружие, не идущее ни в какое сравнение с арбалетами и мечами, он намерен завоевать и особенно сильное, непокорное и необычное племя ангелов - стелианцев, из которых была родом мать Акивы.
Жизнь и мир. Победа и возмездие.
Вместе им не сойтись…