Цитаты из книг автора «Лейф Перссон»

чтобы избежать ненужных подозрений из-за какой-то бросающейся в глаза системы в этом деле, метал на стол игральный кубик и позволял жребию решать, где будет находиться во время своего отсутствия на рабочем месте. Речь могла идти о «совещании», «служебном деле», «необходимости срочно выйти на короткое время» или даже «командировке». Когда эти в хаотическом порядке повторяющие объяснения начинали резать слух, он разбавлял их крайне уважительной причиной – «обед». Одна из основных человеческих

перед ледовым стадионом, где они с Ярнебрингом выслеживали одного извращенца, в котором явно прекрасно уживались интерес к хоккею и потребность демонстрировать всем и каждому свой пенис. Ярнебринг не годился для такой роли. Уже тогда он выглядел так пугающе, что никто даже не приблизился бы к нему и уж точно не попросил бы добавить кетчупа или горчицы.

Оценить ситуацию и найти в ней позитивные моменты, не придумывать ничего лишнего, не верить в случайные совпадения.

«А она хитрая баба. Типичная русская, – подумал он. – Эти русские могут быть ужасно хитрыми».

– А-ах. – Рогерссон глубоко вздохнул от удовольствия и вытер пену с уголков рта левой рукой. – Тот, кто придумал пиво, достоин всех Нобелевских премий, какие только существуют. Начиная с той, что дается за вклад в дело мира, и кончая вручаемой за достижения в литературе. Он должен получить все без исключения.

– Проблемы существуют для того, чтобы их разрешать, – пожал плечами Бекстрём. – Разве не об этом она постоянно талдычит? Жалкий человечишка, которого мы получили за наши грехи.

Комиссар Бекстрём – хитрый жирный коротышка. У него три главных интереса в жизни. Алкоголь, женщины и прожить каждый день себе в радость, и лучше, чтобы он мог получать зарплату, вообще не появляясь на работе. Кроме того, в политическом плане он полный идиот, шведский патриот, ксенофоб, гомофоб и страстный приверженец всех иных фобий, вместе взятых. Зачем, черт возьми, русским понадобилось бы вербовать такого, как он?

«Пожалуй, все совсем плохо. По русским трудно понять, насколько они пьяны», – подумал он.

«Интересно, Надя, случайно, не пьет тайком на работе? – подумал он. – Тогда я получил алкаша себе на шею, русского алкаша, кроме того, и хуже вряд ли можно придумать».

Сентиментальность. – Надя многозначительно пожала плечами. – Русская национальная болезнь. При данных обстоятельствах она смертельна, – добавила она и подняла стакан.