Однажды мой папа поднял на меня руку.
Это был единственный раз в жизни, когда он меня ударил.
Может, кто-то сейчас, прикрыв рот рукой, говорит: «Какой ужас! Бить ребенка — это бесчеловечно!»
Вообще-то нет. Это сейчас тебя могут посадить за рукоприкладство, а тогда, в начале девяностых, в маленьком российском городе Салавате мой отец мог бы получить награду «Самый гуманный отец года».
Ударил он меня за дело. Если честно, я и сама тогда была зла на себя, так что лучше уж получить один раз наказание и избавиться от чувства вины, чем жить с ожиданием наказания.
Человек так устроен, что постоянно ждет боли. И если у него нет физической боли, то он ждет боль социальную. Это был именно тот случай. Мне тогда очень нужно было, чтобы меня кто-то отхлестал. (Ой, чую, как сейчас радуется какой-нибудь психотерапевт, ставя мне диагноз «маниакальный мазохизм».)