Тебе не нужны элегантные вещи, ты вся ошибочна, и тебе нужно подчеркивать свои ошибки!» Он мне купил какое-то потрясающее пальто, его сразу же прожгли сигаретой, и я все время от смущения зажимала эту дырку рукой.
Я тогда впервые увидела, чем отличается гений от обычного человека – он показывает мир с другого угла зрения, и ты начинаешь видеть то, на что никогда бы сам не обратил внимания.
Поразительно – его реальная жизнь была такой же. Их любовь с Моникой Витти – глубокая, чувственная, подкрепленная общим творческим союзом – не объединяла, а разъединяла: они даже жили по-отдельности, встречаясь лишь иногда – и закончилась разрывом.
Антониони было под шестьдесят, когда он встретил Энрику Фико. С ней он прожил почти сорок лет, и это был союз, построенный совершенно по другим правилам. Они стали целым. Он не покидал ее, и она никогда не оставляла великого маэстро – ни в горе, ни в радости.
Гений – это фигура штучная. Также штучны и те, кого гений выбирает себе в попутчики. Я много раз пыталась найти в женщинах, которым посчастливилось – или не посчастливилось – стать женой гениального человека, общее, объединяющее их качество. Не нашла. Их нельзя сравнивать, ставить в один ряд, смешивать, искать общее.
Он стал со мной советоваться, интересоваться моим мнением и учитывать мои планы. Он стал внимательным, по отношению ко мне не позволял даже малейшей грубости. Я теперь только и слышала: спросите у Нины, как Нина скажет, так будет, она знает лучше… А всего-то один удар стулом. И смех и грех. Вскоре мы официально зарегистрировали брак, Андрюша стал Вишневским. Я взяла в руки хозяйство, весь быт. И все, что я обещала Александру Александровичу, – я выполнила.
Через два дня после его смерти, когда было совсем невыносимо, я выбежала из дома и закричала: «Тонино, дай мне знак, отзовись, пожалуйста». За мной выскочила Николетта, моя помощница, обняла меня за плечи: «Лора, не плачь!» И вдруг на наших глазах внизу, где течет река Мареккья, стала рождаться радуга. Яркий солнечный день, ни дождинки – откуда радуга? А она пересекает реку и останавливается на том берегу. Мы с Николеттой замерли
Джульетта Мазина – хрупкая, элегантная, живая, очень много курит, но из глаз – какой-то безумный блеск и шарм. Улыбается, периодически вынимает зеркальце и подводит свои бровки. Они оба показались мне гипнотизерами. Наверное, я ничего не ела. Потому что в конце обеда Мазина собрала весь десерт в салфетку и отдала мне с собой. Так, в гипнозе меня повезли в цирк.
теория «двух шагов». Она имеет отношение не только к семейной жизни, хотя к ней – тоже. Если ты делаешь два шага вперед – от тебя отступают. Если два шага назад – к тебе идут. Не показывай человеку (мужчине, например), что ты в нем заинтересована, и он будет за тобой бегать. Если навязываешься – жди отказа. Зоя говорит, что физически не может находиться рядом с человеком, которому не нужна. Бессмысленно ревновать, рыдать, уговаривать и мстить. Нужно отойти. И, может быть, он сделает к тебе два шага…
ность влюбиться в Андрея. Они мне вообще были непонятны. Как и очень многое в его поведении. Это понимание пришло потом. Андрей пользовался очень большим успехом у женщин просто потому, что у него была такая степень страстности, красоты этой его влюбленности, самоотверженности, против которой устоять было невозможно. Когда мы поехали с ним первый раз в Болгарию и он вдруг стал куда-то исчезать – я возмутилась. Но он сказал: «Я всегда буду верен тебе, и ревновать ты меня можешь только к стихам». И я ревновала. Конечно же не только к стихам… Но виду не показывала. И ни одной секунды его не удерживала. Однажды я ушла сама на два месяца, и он бегал по всем мои подругам, искал. И когда нашел, был очень доволен