– Опасная вещичка! – Капитан выпрямился и с уважением посмотрел на металл в руках Ареса. – Я теперь понимаю, почему императорские ищейки многое бы отдали, чтобы узнать происхождение этого оружия. – Уже собираясь покинуть собеседника, прояснил для себя: – Акэ, так ты говоришь, что по дороге нас может ожидать встреча с воинскими подразделениями русалок? К чему нам готовиться? Получается, что пушки нам пригодятся? А я был уверен, что мы идем под прикрытием мощной магии!

– Нет такой магии, которую нельзя разрушить, и ты это прекрасно знаешь. Самое верное решение – быть ко всему готовыми. Так что не расслабляйтесь. Даже если мы пройдем незаметно сейчас, не факт, что в назначенном пункте нас не ждет неожиданный сюрприз.

А эти клинки мне достаются слишком высокой ценой, и я не собираюсь ими делиться с кем-либо.

– Я тебя понял, Арес-акэ, клан русалок силен магией, но наша артиллерия тоже кое-что значит, если что, прорвемся, главное, чтобы нас встретили, как ты сказал, «без сюрпризов».

Как и рассчитывали, в течение всего пути ничего не помешало судну идти по расписанию, хоть моряки и были во всеоружии и готовы к любым превратностям как моря, так и противников. Когда Ареса оповестили из «вороньего гнезда», что в подзорной трубе виден берег, тот преобразил свое лицо в уверенный оскал, однако предупредил всех на судне быть начеку.

Они уже были недалеко от берега, как вдруг на горизонте появилась огромная волна. Она вовремя была замечена, и к ее подходу паруса уже были погашены, люки задраены, корвет успел убрать корму и повернуться к волне носовой частью, но все равно не мог избежать мощного ее удара. Вода захлестнула палубу, но судно выстояло. За ней последовала еще волна и еще. Корма трещала, мачты ломались, как спички, но судно держалось на плаву. Часть пушек было смыто за борт, но большая часть оставалась на местах и была готова к бою. Не были уничтожены и огнеметы.

На гребнях волн и в бурлящей морской пене на фоне низкого вечернего заката, пробивающегося яркими красно-желтыми лучами света сквозь тяжелые, свинцовые тучи, появились быстрые сверкающие, как молнии, фигуры русалок, одетые в яркие доспехи. Они были вооружены арбалетами, мечами, трезубцами и явно готовились идти на абордаж. Хвосты русалкам не помеха, они умеют ловко передвигаться по сухой поверхности, и команда корабля об этом знала, заранее заряжая пистолеты и винтовки, готовясь к кровопролитному сражению.

Канониры испытаны в боях и неподвластны панике. Прозвучала команда – и палубу затянул синий пороховой дым. Залп из орудий был устрашающий, затем новый залп и новый.

Орудийные ядра с гулом летели в сторону противника и, разрываясь в воздухе, не долетев до поверхности воды, осыпали картечью нападающих. Заработали огнеметы, создавая непреодолимое огненное кольцо вокруг судна, а силы магии не давали огню приблизиться к его деревянной корме. С палубы корвета в морские пучины полетели глубинные бомбы.

Нападающие были ошеломлены такой огневой мощью противника, и на какой-то момент их ряды были сломлены. Но растерянность была недолгой.

В воздухе пророкотал сигнал, и уже другие русалки, облаченные в золотые доспехи, подняли луки и выпустили сверкающие золотом стрелы. Стрелы, перелетая через корабль, стали опоясывать его золотыми цепями, намертво сковывая и сжимая в тисках.

Корпус корвета затрещал по швам, давая течь, трюмы начали заполняться водой. Корабль накренился, на палубе началась паника. Но вот из затопленного трюма на палубу поднялся Арес, а за ним несколько матросов. Они держали в руках мечи Эола.

Взмах, удар клинком, еще удар и еще… звон, скрежет, звук лопнувшей тетивы, и золотые цепи, как порванная паутина, расползлись по бортам корабля.

Послышался треск раздираемого острыми кинжалами кораллов днища корвета, он на мели, и ничто уже не может его спасти. Но это уже не важно. Берег рядом, клинки спасены, а это главное.

Наступила ночь. Тучи рассеялись, и полная луна своим серебряным светом озарила берег моря, по которому разбрелась спасшаяся часть команды. Обломки палубы полуразвалившегося корвета скелетом фантастической рептилии легли на коралловые выступы мыса.

На незатопленной носовой части кормы стоял Арес. В лунном свете, отбрасывая длинную тень на скалы, из водной глади к нему поднималась принцесса морей, держащая в своих руках боевой лук. Даже в полутьме было видно, как она прекрасна. Она закована в броню, а за спиной колчан, полный стрел.

Арес спокойно ждал ее приближения. Широко расставив ноги, удерживая равновесие на разваливающемся корабле, он сжимал рукоятку меча Эола и наигранно восклицал:

– О! Кого я вижу! Прекрасная Роса снизошла, дабы встретиться со мной. Я тебя помню, нас с тобой когда-то знакомил Эол. – Его лицо исказилось в гримасе, подобной улыбке.

– Здравствуй, Арес. – Роса остановилась от собеседника на безопасном расстоянии.

– Наслышан, наслышан о твоих перевоплощениях. – Арес продолжал с издевкой шутить. – Эол рассказывал, это стало возможным благодаря твоему магическому сердцу? А ножки у тебя и вправду что надо! Любая женщина тебе позавидовала бы, жаль, что это временно.

– Заканчивай болтать, Арес. Я пришла к тебе не для того, чтобы выслушивать твои лживые оды о моих ножках! – Роса достала стрелу из колчана и вложила ее в тетиву. – На Фикте наконец наступил хрупкий мир, а тебе с Равартом все неймется!

– О чем ты говоришь, красавица? О каком мире ты ведешь речь? – Арес ощетинился, в голосе прозвенел металл. – То, что какая-то кучка трусливых темных магов, подкупленная обещаниями императора иметь свой голос в парламенте, сдала свою свободу инакомыслия, – это ты называешь миром? Плевать я хотел на них, на ваш парламент и на всех вас!

– Мы знаем, что воду мутит Раварт, – не обращая внимания на его реплики, сказала Роса. – Его амбиции всем известны, но зачем это нужно тебе?

– Ты хоть и заведуешь лабораториями перевоплощения, но ты слишком глупа в политике, и твоих мозгов не хватит для понимания того, что происходит. Не тебе судить о великих свершениях, которые грядут.

– И ради этих свершений ты погубил столько русалок?

– Я не виноват, это вы встали на моем пути! Кстати, не тебе ли Эол разболтал, каким путем переправляется оружие? А я-то думаю, откуда русалки все знают.

– Но если тебя не остановить, сколько еще погибнет людей и мифийцев? Мы знакомы с силой оружия, которое ты держишь у себя в руке. Зачем оно тебе и твоим заказчикам? Вы хотите свергнуть императора? Но ведь это уже было! Сколько вам еще нужно смертей?

– Ха-ха, девочка моя, сколько вопросов! Может, ты еще спросишь, откуда это оружие?

– Я знаю, что ты не скажешь. И все-таки. Откуда?

– Я отвечу тебе, но потом. А сейчас пропусти. Я должен идти.

Русалка преградила ему дорогу и натянула тетиву лука:

– До подхода гвардейцев ты никуда не уйдешь!

Арес быстрым движением руки выхватил меч из ножен и встал в боевую позицию, Роса пустила стрелу. Холодная сталь клинка встретила все пробивающий наконечник стрелы мощным ударом, изменив его траекторию полета, со звоном погасив смертоносную энергию стрелы, утопив в воде то, что предназначалось его хозяину. На мгновение помутневшие от испуга глаза Росы налились блеском металла. Она ловко увернулась от просвистевшего в воздухе лезвия меча, но следующий взмах, и цель – женская шея. Наклон в сторону – и меч снова встретил пустоту, а новая стрела пронзила воздух и впилась в плечо Аресу. Он злобно зарычал, сломал древко стрелы и размашисто ударил противника мечом. Роса снова ушла от удара, но не успела убрать лук, который разлетелся на мелкие кусочки.

– У тебя в руках такое оружие, а ты машешь им как ребенок, – хмыкнула Роса, уводя в сторону плечо, затем молниеносно всем телом придала импульс ноге и выбила из легких Аргуса воздух, бросая его на бушприт носа корабля. Арес с трудом поднялся на ноги, потирая раненое плечо, в котором застрял наконечник от стрелы. Его взгляд спокоен, кривая улыбка на лице не подавала и намека, что он видит проигрыш. Твердо ступая по хрупкой части корабля, продолжая крепко держать меч в руке, он внимательно следил, как противник в секунду поменял стратегию боя. В руках Росы уже не лук, а трезубец, который может остановить удар любого меча, но только не меча Эола, и это Арес знает. Бой продолжался с возрастающим азартом, но вот трезубец ломается пополам, а острие клинка впивается в грудь русалки, разрубая броню и нежное женское тело.

Роса повалилась грудью на Ареса, оставляя пятна крови на его рубашке. Арес схватил за волосы свою жертву, прижал к себе и, слизав с губ русалки выступившую кровь, прошептал ей на ухо:

– А теперь я отвечу на один из твоих вопросов: тебя убил не я, тебя убил Эол. – Рассмеявшись, Арес выпустил из рук безжизненное тело, которое упало в воду, и спокойно спустился с носа корабля на мелководье, по пояс в воде пошел в сторону еле виднеющихся в полумраке фигур моряков.

– Что, боец, русалка оказалась серьезным противником? – В его голове раздался издевательский голос. – Не переживай, твою рану можно залечить, даже на расстоянии. Сейчас острие выпадет из твоего плеча, ну а ты должен запомнить, кто твой хозяин.

Арес криво ухмыльнулся и раболепным голосом ответил:

– Да, Великий Раварт, я все помню.

Подошел к группе матросов, сидящих на обломках корабля, вынесенных прибоем на берег, нашел среди них капитана и отозвал в сторону. Когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы их никто не слышал, Арес сказал:

– Дорогой друг, ты должен достать из затопленных трюмов клинки и доставить их туда же, куда была отправлена первая партия. Как только ты выполнишь задание, я тебе подарю новый корабль.

– Хорошо, акэ, все будет сделано как положено. – Капитан наклонил голову в поклоне и снова вернулся к матросам.

* * *

Небо очистилось от туч, полная луна уже поднялась в свой зенит и, наконец, смогла осветить море от берега, где разыгралась кровавая битва до горизонта. За горизонтом, недалеко от Прансвеля, на скалистом берегу стоял Эол, поджидая свою возлюбленную. Он не знал, что где-то там, на другом берегу моря, недавно закончился бой, но он вдруг почувствовал тоску и смятение в душе. В его голове прозвучал голос умирающей Росы:

– Милый Эол, прощай! Меня убил Арес.

Боль разорвала грудь, сердце учащенно забилось, давая своему хозяину сигнал о том, что счастье окончилось, а впереди его ждет бесконечная горечь утраты и бессмысленность жизни. Он застонал и схватился за грудь… он все понял.

Эол стоял на обрыве, о который били волны, принесенные далеким штормом, а лунный свет, сформировавший дорожку, указывал направление пути в сторону Скалы печали. Человек, потерявший себя, не плачет, не бьется в истерике, не причитает, взывая к справедливости, ему скучно само понятие «жизнь». Эол тряхнул головой и посмотрел на горизонт бескрайнего моря. Затем спустился с крутого мыса к берегу в желании быстрее покинуть место, где он встречался с любимой, и подошел к лодке, ранее вытащенной на берег, чтобы не быть унесенной в море. Он спустил ее на воду, взял весла и начал грести, отплывая все дальше от родного берега, на котором, еще ребенком стоял, глядя на водный горизонт, мечтая о бескрайних морях. А потом этот берег дал ему возможность встречаться с любимой, вон на том мысе. Роса, его Роса! Которая появилась благодаря случаю и больше ни на минуту не пропадала из его жизни. Он был на этой скале всегда и мыслями, и душой. Каждый день он с нетерпением ждал полнолуния, храня в душе надежду, и Роса, влеченная теми же чувствами, никогда не пропускала время тайных встреч. Иногда он проклинал свою судьбу и пытался забыть это наваждение, но всякий раз, когда наступало полнолуние, он уже ожидал ее на морском берегу. А теперь смысл его жизни потерян, и только Скала печали может заглушить его боль.

Ему плыть далеко, и в лучшем случае он прибудет к цели через пару суток, но его это не беспокоит. Он мощно греб против волн и уже выплыл из лагуны на морской простор. Впереди лунная дорожка, ведущая в вечность, а позади несбывшиеся надежды и мечты. Решив отдохнуть, Эол замедлил темп движения лодки и заметил, как наперерез ему, борясь с волнами, мчится один парусный ялик.

Эол в недоумении остановился и, качаясь в лодке на волнах, наблюдал за маленьким суденышком. Ветер попутный, и ялик под полным парусом уже рядом. В нем фигура Лизбет, она замахала рукой, прося остановиться. Их лодки уперлись друг в друга бортами, а Лизбет прыгнула в лодку Эола, обняла его, прижимая свое мокрое от слез лицо к его лицу.

– Эол, дорогой, я знаю, что твоя любимая погибла! Я это чувствую, как и ты! Я знаю, что ты хочешь сделать, и прошу тебя – остановись! – Девушка рыдала, но продолжала убеждать собеседника. – Эол! Будь благоразумен! Подумай о бедной тетке Ребекке. Она не переживет твоей гибели. – Молодая женщина прижалась к нему всем телом. – Я никогда не признавалась тебе в своих чувствах. А сейчас скажу… я люблю тебя! Я не могу без тебя жить! Я умру вместе с Ребеккой, если тебя не будет рядом!

– Лизбет! Ты всегда была мне сестрой! – Эол ошеломлен этим признанием. Он стоял в качающейся на волнах лодке, широко расставив ноги. – Ты с теткой единственно родные мои люди. У меня нет никого, кроме вас!

– Так не уходи от нас! – Лизбет попыталась в лунном свете поймать его взгляд. – Не оставляй своих близких с чувством невосполнимой потери, той, которая переполняет сейчас твою душу!

– Лиз… ты не понимаешь! Ее убил мой меч. Та магия, которая заложена в моих мечах, имеет и оборотную сторону своей непобедимости. Мечи имеют связь со своим создателем, и я буду всегда их рабом. Я всегда буду ощущать страдания тех, кто ими будет убит. Я пошел на это ради Росы. А мой же меч и убил ее! И что дальше? Я создал много этого оружия, и теперь оно болью убитых будет отдаваться в моей душе.

– Я не знаю, о чем ты говоришь. – Лизбет продолжала обнимать Эола. – Ты мне все расскажешь потом, и мы подумаем, как решить все проблемы, которые тебя толкают на Скалу печали. Поплыли домой, тетка нас ждет!

Почувствовав, что ситуация в той или иной мере взята под контроль, Лизбет потянула за руку Эола и ненавязчиво заставила его перелезть с лодки в свой ялик. Затем, зацепив его лодку, умело управляя парусом, направилась к берегу.

Уже спустившись по потайному ходу в катакомбы, Эол все рассказал Лизбет о своей второй тайной жизни. Ему больше нечего было скрывать, да и не было смысла. К созданию мечей и к своим исследованиям по изменению ДНК он решил никогда больше не возвращаться. В то же время это была его основная часть жизни, которой он посвятил себя без остатка. А теперь его просят вычеркнуть из памяти Росу, а вместе с ней всю его жизнь до этой минуты.

Но рядом была Лизбет, и она пыталась объяснить происходящее, понимая это своей душой:

– Эол! Я не смогу до конца прочувствовать ту боль, которая губит твою душу. Мне это не дано! Но я женщина, и душевная боль мне ведома. Твоя Роса – это наваждение, гибель моряков! Мы и они живем в разных природных стихиях. Море, Суша, и Граница между нами! Вы встречались на Границе. Но на Границе не построить дом и не завести детей. На Границе можно мечтать и грезить о несбыточном.

Эол слушал девушку, а она продолжала свой монолог:

– Роса есть суть моря, и ей чужды степные просторы, а ты сын степей, пусть и моряк. Что, кроме страха, видел ты в морских водах? Эол, очнись и выйди из забытья, посмотри вокруг другими глазами. Попытайся простить себя за то, что произошло! Ты не виновен! В той или иной форме это должно было произойти.

Эол молчал, опустив голову к груди. Он понимал, что Лизбет права. Но вот только как дальше бесцельно жить, и сможет ли пустая душа обрести покой? Этого он не понимал и потому, вернувшись мыслями в реальный мир, попытался объяснить девушке то, что его ждет:

– Пойми, я создавал оружие, а это не законно. Я знаю, что за мной охотится императорская охранка. Меня поймают, и ты меня больше не увидишь. Будут проблемы и у тебя, и у Ребекки. Зачем все это надо?

– Насколько я понимаю, после трагедии на море охрана тебя вычислит быстро, – согласилась с ним Лизбет, – и гвардейцы могут прийти за тобой в любую минуту. Нам надо уходить, и я знаю куда. Нам нужна цель, и ею будет поиск моего отца. – Она не собиралась сдаваться и уже начала строить план дальнейших действий по спасению души любимого.

– Отца? Но насколько я знаю, он погиб! – Эол с удивлением посмотрел на нее.

– Никто не знает, так ли это! Да, его баркас был найден разбитым, но тела никто не нашел. Рыбаки поговаривали, что его следы были найдены на побережье, и они уходили в затопленные коридоры эльфового лабиринта. Зачем он туда пошел, никто не знает, возможно, хотел через них вернуться домой. Он мог там погибнуть, но мог попасть в кротовую нору и оказаться вне времени, а это дает шанс, что он может оказаться живой.

– Ты хочешь найти отца, попавшего в кротовую нору?

– Да!

– Ну ты даешь!.. Ты, наверное, у меня научилась так фантазировать?!

– А что? У нас есть другой выход?

– Но послушай… мы там заблудимся и погибнем!

– Мы пойдем по самому верхнему уровню лабиринта, там, где нет временных развилок и пространственных разрывов. Хотя бы дойти до места исчезновения отца. Схему лабиринта мне обещали достать знакомые дриады. Так что собираемся и уходим.

Эолу ничего не оставалось делать, как покачать головой и согласиться на эту смертельную авантюру. Хотя его душа окаменела от безумной боли, словно он уже погиб, уйдя вслед за Росой, но, возможно, когда он будет следовать за Лизбет, в нем проснется желание жить. Что будет дальше? Бегство от императорской охраны, бесконечные лабиринты, поиск неизвестного – не важно, важно начать что-то новое, дабы не сдаться злой воле. В конце концов, он моряк и должен противостоять превратностям судьбы.