Клубок 1

Если ты чего-то не знаешь, – это не значит, что этого не существует в реальности. Если ты чего-то не видишь – это не значит, что где-то этого нет. Если ты чего-то не слышишь – это не значит, что вселенная ограничена лишь звуками, которые ты способен слышать. Допустить существование невозможного для тебя – значит открыть возможность познать космос, как он есть.

На пороге у будущего

Я слышу… Знакомый мягкий нежный голос… Он успокаивает и как будто щекочет. Ватно, как вода, как легкий ветерок утром… Приятно и надёжно… Вот бы её увидеть! Она, наверное, прекрасна, как закат на Земле Мидгард, – такая же лучистая и румяная, с пшенично-белыми волнами волос по плечам стройным, но сильным… Волшебно красивая… Мы познакомимся очень скоро, но не сейчас, ещё рано… Ещё предки не всё мне рассказали, не все указания дали. Я жду главной мысли… Даждьбог напутствия не произнёс ещё. Велес только поздоровался… Да и сама я ещё не готова! Не решила. Что делать буду здесь….

Но моя семья мне нравится. Светлые, добрые люди! Поют много, Боги их слышат и радуются. Я их сразу выбрала, даже не раздумывая, ведь на Мидгард-Земле настали тёмные времена, а они поют, не унывают… Хороводы водят. Особенно нравятся мне их праздники. И простота, любовь, чистота в каждом слове, в каждом взгляде, в каждом вздохе… Приятно и надёжно… Скоро увидимся…

***

Ты должна что-то сделать… Должна… Что?! Миссия?!?

Он был чем-то вроде облака, невесомый, светлый. Казалось, он и был сам свет. Он лишь преломлялся сквозь него, как сквозь кристалл, и разбегался в разные стороны искрами и разноцветными лучами. Особенно от головы, от его, казалось, седых волос, лёгких и невесомых. Они облаками расходились от него по всему небосклону. На сиренево-розовом выглядело очень красиво и до мурашек волшебно… Белые одежды Его легко раздувались лёгким ветерком, пахнущим свежестью медуницы и собирались вновь в тугое бирюзовое полотно, вплетая золотые нити солнечного света. Узор выкладывался простой, такой знакомый, лёгкий… Да! Я видела этот рисунок! Так выглядит галактика сверху. Помню меня поразила невиданная точность рукавов… «Коловрат, запоминай, – тихо пронеслось в голове, – люди так назвали этот образ здесь, на Мидгарде.» Голос другой. Невыразимо, до слёз, знакомый. ЕГО голос…

Были и другие узоры – птицы с золотыми хвостами и лицами людей, красивые лица. Девушки, двигаясь в танце, пели… Но не слышно звуков, лишь отголоски сладким шумом. Он не мешал, а создавал такой приятный звон, фон звенящего летом леса. Прекрасно! Сразу подало ощущением запаха сосны, но мимолётно, неуловимо…

Он посохом своим показал на восток. Там поднимался Сурья. Розовый, сильный. Цвета спелой кислицы его глаза сверкали радостью:

– Здравствуй, милая! Рад тебе! Добро пожаловать ко мне в гости, родная! – солнечные лучи ласково коснулись меня, и стало мягко и тепло. – Здесь, на Мидгарде, ты решила продолжить свое обучение, я рад твоему выбору! Я постараюсь тебе помочь. Главное – ты имя моё вспомни. И я буду рядом всегда!

– Благодарствую, Ярила! – вырвалось у меня. Я с испугом оглянулась на Него. – Уже забыла?!?

– Нет, всё верно, – возник Его голос, – так люди зовут Сурью здесь, на Мидгарде. Не пугайся, у него много имён. Продолжай внимать.

Я с облегчением выдохнула и повернулась к Яриле. Он уже расцвёл на небосводе яркими красками света и стал позади Него, освещая золотым цветом поля Его накидки. Она, насыщаясь силой рассвета, стала алой, ярко-красной, и переливалась росой, как жемчугом, по краям.

Проступает картинка… Да, я вижу людей… Они почему-то испуганы. Оглядываются. Начинают бежать! Крики, стоны… Взрыв!!! Пыль, грязь, огонь вздымаются над их головами! Поплыл, поглощая каждого, кто не успел убежать! Скорее! Бегите!!! Прочь!..

Нет, некоторые не успевают и Семаргл глотает их на бегу, отплёвываясь сгустками света в сторону. И опять за ними! Быстрее, быстрее! Рьяный и багряный! Страх охватил меня, первородный, холодный, влажный… Хочу крикнуть Ему: «Останови!» Но лишь хрип… Не получается! Смотрю с отчаяньем на Него – Он понимает, но наблюдает. Тихо. Сдвинув седые брови, синими глазами сверлит, до самой сути проникая… Наблюдает…

Я мечусь! Он неподвижен!

А на плаще другая картина.

Люди в поле… Лежат… Кто частями, кто грудой пепла. Бескрайнее поле людей. Они мертвы. Все. Земля-Матушка багряная от крови… Трава не колышется. Каплями с неё стекают и тают слёзы и сгустки тьмы, исчезая в мелких багряных ручейках…

Семаргл поодаль полыхает. Красавец! Жаркий, в развивающихся одеждах, подбоченясь, наблюдает внимательно за мной. Его, горящие зеленовато-голубым пламенем, глаза, кажется прямо рядом, – такие живые, что даже ощущаю дуновение от их дыхания…

Встряхнув огненными кудрями, повернулся к Нему. Ухмылка пропала немедленно. Приложив правую ладонь к сердцу, поклонился. Он ответил легким наклоном седозлатой головы и опять устремил свой взор в мою глубину…

Я, казалось, дышала так глубоко, что, вдыхая, втягивала всю тайгу в свои лёгкие… Если бы они у меня тогда были… Отчаянье охватило меня, душили слёзы, безумно хотелось кричать, выть… Бежать к ним в поле, поднять каждого, вдохнуть жизнь, успокоить, приласкать и постараться с ними вместе забыть этот безмерный страх и ужас!!!

Но я даже двинуться не могла… Сознание бестелесно…

Я беспомощно просто взирала на этот ужас и полыхала, казалось, всеми оттенками пламени и гнева, как бы он на самом деле ни выглядел! Большего я сделать не могла… И это пугало ещё сильнее… Тем временем, Семаргл встал рядом с ним, поодаль, слева, озаряя плащ огненно-жёлтым заревом. Постепенно успокаивался. Глаза его теперь струились светло-голубым пламенем, мягким и тёплым, тихо вспыхивая золотыми прожилками. Вот, наконец, выдохнул. Спокойно и тихо. На плаще стала изменяться картина снова…

Небо прояснилось, заголубело, посветлело. Пошёл дождь. Сначала тонкий, мелкий. Сквозь белые облачка пробились лучики света. Яркие. Освещали лица людей, лежащих на поле, и, очищая их от боли и гримас ужаса, разглаживали каждую морщинку и складочку… Капли дождя смывали грязь и кровь. Всё уходило. Исчезало в почву.

Шум капель успокаивал, и постепенно становилось также чисто, светло и мне… Гнев постепенно разжимал свои стальные когти, и становилось легче дышать. Взор прояснился. Трава, очищаясь, становилась вновь зелёной, изумрудной. Даже ромашки с васильками подняли несмело свои головки и заиграли на поле яркими пятнышками…

Дождик усиливался, но я не обратила на это внимания, наблюдая, как от тела одного из лежащих на земле отделился комочек света… Голубой, светящийся, похожий на головку одуванчика, уже созревшего семенами. Настолько лёгкий и воздушный, что захотелось на него дунуть, отправить домой, в облака. Вокруг него был свет. Он переливался. Где-то я это уже видела… Неосознанно повернула взгляд на Него. Да! Он светился так же! Свет преломлялся, проходя сквозь этот комочек облака, как будто распадался на несколько частей… Прекрасно… О! Вот и второй появился. А там дальше и третий! Так, один за другим, разноцветные, они покрыли собой все поле, плыли над людьми, над частями людей, над багряными ручьями. Вскоре скрылся весь этот кровавый ужас под пеленой светящихся маленьких искринок, которые, переливаясь на свету, волнами играли…

Мне стало почему-то спокойно и тоскливо в это время… Я заметила, наконец, что дождь уже капал крупно, тяжело и звонко. Но капли, размером с горошину, пролетали сквозь комочки, как сквозь воздух. А вот трава и цветы уже почти лежали на земле, прижатые натиском потока воды… Запахло бурей, ветер усилился. Справа поползли тёмные тучи. Звук странный… Я такого не помню… Надрывный, звонкий. Зловеще-грубый, тёмный звук, нарастая, заполонил вокруг всё. Потемнело. За гулом ворвались птицы! Они чёрными огромными крылами, размахивая и торопясь, загребали тяжёлый от дождя воздух, стремительно проносясь мимо меня в поле.

Почти не останавливаясь, вонзались птицы в тела людей, раздирая их на куски, жадно, с клёкотом, глотали ошмётки, задирая клювы вверх. Вонзаясь, торопясь, – снова в жертву. Птиц очень много… Всё поле покрылось кишащей чёрной массой… Сопровождая свою страшную трапезу громкими вскриками, хлопали крылами и шумели столь сильно, что я погрузилась в этот хаос вся. Была поглощена созерцанием этого кровавого пира всем своим существом, от страха, не ощущая даже отвращения или злости… Даже не отвлекаясь, я очень внимательно и с интересом за ними наблюдала. Казалось, кроме любопытства ничего не ощущала… Вокруг тем временем происходило куда более интересное действо…

– Здравия, Марена! – тихо и строго пронеслось в голове. – Твоё время. Приступай.

Это отвлекло меня от картины с птицами, и я обратила внимание на Него. Он улыбался. Слабо и печально. Почему-то мне стало неловко, стыдно немного… Он указал посохом на запад.

Там, на фоне фиолетового неба, переливающегося искрами зелёных и голубых светлячков, наступала тьма… Во всей своей красе и великолепии, Мара, стройная и напряжённая как струна, взирала свысока на поле. Её прекрасное тело укутано плотным закатным туманом. Тёмно-синий, искрясь редкими прожилками молний, он прекрасно подчёркивал её нежную благородно-белую кожу. Фиолетово-чёрный ореол кудрей ниспадал на мраморно-белые тонкие плечи, ненавязчиво прикрывая обнажённую упругую грудь. Она прекрасна! Молода, строга, ступала по земле босыми ногами мягко, величественно. Но каждый её шажок сопровождался раскатами грома так, что захотелось сжаться и прикрыть уши ладонями… Взгляд её томный, мягкий, медленно скользил по полю. Остановился на мне… Неожиданно меня пронзил такой холод и отчаянье, что зазвенело всё вокруг колокольным набатом! Оказалось, глаза её чёрные, как сама тьма, пустые и бездонные. Смотреть в них бессмысленно – не видно ничего! И нет в них ничего! Бесконечная тишина – самое подходящее, что пришло в голову в тот момент. Бездна. Я поняла, что медленно начала в них проваливаться… Мягко, спокойно я тянулась всей своей сущностью в эту глубину и мглу со всё нарастающей жаждой покоя… Там тихо… Бесконечно тихо… Бессмысленно… Тихо…

– Сгинешь навеки, если не очнёшься! – зазвенело, – Вернись!