Литературный проект «Дом в книжном шкафу»

О проекте

Данный проект посвящен методологии развития, обучения, образования и воспитания детей вместе с литературой, научной и художественной. Именно широкий смысл понимания литературы в целом позволяет информативно охватить все сферы знания.

Передо мною – полки книжных шкафов, а на них – накопленный за годы багаж знаний – домашняя библиотека – воплощение литературы. Безусловно, такое интеллектуальное сокровище может быть в любом формате, от электронной книги до целой информационной сети с базой знаний в виде литературных источников. И главное, что все это – литература, художественная и научная литература, и она является не только учителем, но и самой информатикой жизни – ею созданной и для нее самой – о мире и его многообразии. Но книги… Я открываю книжный шкаф – и передо мной неимоверная и бесконечная история, целая вселенная, вобранная в этот компактный объём, хотя эта малая частичка, но и она будто целый мир. Взгляните на свою библиотеку, в какой бы форме она ни была представлена, хотя бы это были даже и ваши знания. Физика, философия, химия, биология, лингвистика и иностранные языки, история, искусство, государство и право, информатика и многие другие науки задают свой деловой тон. А наука в лицах – история рождения и жизни знания, когда само это знание есть, но его отыскали люди. Ч. Дарвин, Т. Кун, Э. Фромм… И вот он, жизненный характер, душа разума и детище воображения – художественная литература: Жюль Верн, Конан Дойл, Чарльз Диккенс, Ф.М. Достоевский, М.А. Булгаков, Ф.С. Фицджеральд… И вы уже чувствуете этот всеобъемлющий охват самой книги жизни и истории мира. И все это – знание.

Так и дети – через сказку узнают о были, а в истории древнего мира могут увидеть чудеса. «Затерянный мир», археология… И литература может привести ребенка к цели всей его жизни. И в этой книге по методологии развития ребенка по возрастам наука как педагог, умудренный знанием, заложенным в бесконечности мира от его возникновения, раскрывает свои объятия любимому ученику и протягивает крепкую руку, чтобы повести это чадо в пути его жизни.

Введение в методику: о силе слова и сознании ребёнка

Литература: словесность и письменность

Почему литература – ответ заключается в силе информации – и слово – один из ее носителей. Большая часть информации обрабатывается нами с помощью речи, устной и письменной, и потому методы работы со словом, изустным и печатным, столь необходимы для эффективного обучения и ускорения познания в мире бесконечно растущей информации.

Как я уже отмечала, один из методов, всем нам известных, является скорочтение, и связанные с ним методы концентрации и запоминания.

И один из комплексных, информативных и компактных к освоению подходов описал А.А. Гоман¹, подвигая не терять времени и упоминая то же промедление, о котором, к слову сказать, в отношении ко времени жизни сказал и один из литературных диккенсовских героев «Дэвида Копперфилда» – мистер Микобер: «procrastination is a thief of time – collar it!». Автор пишет и о приемах и методах мнемоники, запоминания нужной информации и тренировки памяти (метод римской комнаты, Айвазовского и др.) в их связи и с учетом нашей биологии, например, уровнем дофамина и необходимых витаминов², а также о развитии креативности как методы созидания нового.

Для детей необходима адаптация к скорочтению, поскольку изначально мы смотрим не только на слова в тексте, но и на любой объект сосредоточенно, фокусируя свое внимание, как это наглядно можно продемонстрировать на работе фокусировки фото или вилеокамеры, хотя и охватываем картину в целом. Вот эту способность – охватить видимое в общем – и необходимо развивать при обучении скорочтению детей. И существует методика развития перефирического зрения для обучения ребенка скорочтению³. В основном, это задания на поиск анаграмм и зеракальное отображение, слова наоборот.

Представляет интерес метод написания писем, так напоминающий школьные сочинения, но не ограниченный ни темой-содержанием, ни формой. Миссис Chapone в 1801 году выпустила книгу «Letters on the improvement of the mind»⁴, изданную в виде сборника писем своей племяннице на различные темы, напоминающие научные исследования определенных предметов, как религия, чувства, и в которых по сути заключен метод чтения письма и развития разума. И примечательно последнее письмо о чтении истории, в котором автор описывает различные формы фиксации хода истории, от поэзии и древних текстов до отдельных мыслителей и нашей памяти.

В современности этот метод трансформировался в ведение блогов и страниц в социальных сетях, переписке мессенджерах, но сократи саму форму, доведя изложение мыслей до краткости, тогда как наоборот искусственные нейронные сети создают тексты любой длины и быстро их осваивают.

И все же мы изъясняемся речью, в которой слово – ее мощнейший оператор, и со словом мы выражаем познанное и мысленное. Обороты речи и мышление, его острота, конкретика и образность, связаны словом. Н.Ф. Алефиренко подробно описал эту взаимосвязи в своем исследовании по когнитивной фразеологии, берущей начало от когнитивной лингвистики. И здесь мы сходимся во мнении о природе нашего мышления, которая основана на языке – мы мыслим словесно – это понятие ученый описывает как менталингвистику⁵. Именно слова, фраземы помогают описать конкретный образ. Здесь сразу возникает проблема утраты части информации, а точнее – вследствие невозможности описать одним словом все качества образа в их полноте, но все же универсальный метод описания словом существует, как существует и сам предмет и информация о нем, а значит, и возможность описания. Фактически, если предполагать некий кодировщик и декодер восприятия и выражения, то это и будет слово.

Эту связь образа, фраземы и нашего мышления ученый описывает через механизмы работы нейронов и контекста или концепта⁶, к которому относятся образ и слово запускающие, в свою очередь цепочку ассоциативного мышления и установления связей.

И весь этот механизм ментального языка объединяет все та же семантика, но уже относимая к сфере познания, ставшая динамичной, составившая метод. Речь идет о когнитивной семантике⁷, о когнитивистике и языке. Как отмечает доктор филологических наук Т.Б. Радбиль, достоинства языка и слова в том, что им человек старается описать объект в целом⁸. И ученые в данной области сходятся в одном: языковое мышления – это определенный концепт, способ восприятия мира и выражения этого концепта человеком.

Из истории развития языка мы можем почерпнуть знания, каким способом информация о конкретном трансформировалась с помощью мышления. Это «музыкальный протоязык»⁹, или язык музыки, музыка языка – чистая физика, а со словом сочетаемая с информатикой. Постарайтесь сами взглянуть на предмет – и первое впечатление – это знание, которое формируется и без слов, затем облекается словами, а одной из возможностей выражения является звук, также как и слово, являющийся еще одним оператором речи.

Благодаря звуковой форме выражения языка, при построении речи необходимо пользоваться ритмом, который в зависимости от того, на что или с помощью чего делается акцент, условно разделяют на семантический и синтаксический ритм построения речевой конструкции¹⁰. С помощью семантического ритма в речи мы делаем смысловые акценты на знаковых в сообщении объектах, тогда как синтаксис позволяет структурировать информацию, передаваемую с помощью речи. Все методы вместе позволяют достичь высокой информативности, которую из всех категорий, характеризующих, например, письменную речь, отмечают наиболее важной¹¹.

Обратимся к письменной языковой форме – она связывает семантику конкретных образов с языковым и символическим выражением, то есть, с самим языком, его информатикой.

В 1894 году П.А. Адамов написал труд «О методе преподавания русской словесности», который он выделил и сделанных им филологических записок. Его метод основан на филологических разборах произведений писателей и литераторов, обучения письму у тех, чьим пером сотворены и свои литературные языки. На примере басен И.А. Крылова, автор предлагает выделять несколько оснований, по которым анализируется текст, и, соответственно, это и составляет его метод обучение слову: излагается содержание и составляется план текста (введение, основная часть, вывод), затем исследуются особенности языка и слога (грамматические, стилистические особенности, благозвучие¹².

Связь речи и мышления исследовал известный ученый психолог Жан Пиаже в одном из трудов, в котором он разобрал особенности речевой и мыслительной функции и детей возраста от 4 до 11 лет на примере их взаимообщения, и выделяет следующие этапы: от 4 до 7 лет – коллективный монолог, спор, сотрудничество в действии, конкретном и абстрактном мышлении; 6 лет – вопрос «почему», монолог, повторение, критика, приказания, характеризующие эгоцентризм в данном возрасте и обращение внимания на личность ребенка; от 9 до 11 лет – необходимость обоснования и объяснения, синкретизм суждений и соединение разных понятий на основе определенной общности, создания искусственной связи между понимаемым в связи со схожестью семантического значения¹³.

Особенности различных языков как метода выражения мысли – понимания окружающего и его объяснения – влияют на представление и выражение этой картины мира. О репрезентации мира через язык пишет Б.О. Майер, указывая на мышление человеком себя и мира на исторически сложившемся языке¹⁴.

Сочетая обучение речи вместе с изучением литературы ребенок быстрее осваивает обе формы, устную и письменную, и знакомится с фонетикой, грамматикой и синтаксисом на примере самого богатого источника речевых форм – литературой в ее научном и художественном виде.

В России литература – душа, ее выражение. А потому имеет место и исторический подход к развитию научного учения о воспитании детей вместе с литературой. Например, это «Планы объяснительного чтения» В. Виноградова, которые по сути являлись методическим пособием. Учитель тогда, В. Виноградов указывал на недостаточность в обеспечении материалами¹⁵, которые указывали бы на определенные пределы такого чтения детям возраста начальной школы. В целом, планы напоминают и современный урок по литературе, они включают предварительную беседу по теме, чтение текста, резюмирование и темы сочинений – этот триединый подход – от действительности – к произведению – и рефлексии после прочтения и развития мыслей – предоставляет связь между жизнью, ее запечатлением в литературе, и раскрытием смыслов и дальнейшего творчества.

Мощную педагогическую систему обучения родному языку развил К.Д. Ушинский. Поскольку методика К.Д. Ушинского достаточно исследована, и написана даже философия его трудов, то обратимся именно к литературной части.

Звучание речи может позволить стремительно перейти к чтению и письму. Слоговое чтение в достаточной мере ставит ребенка в тупик, поскольку речь течет слитно и мелодично, но со слогами чувствуется ритм речи и создается представление о написании слов. Следовательно, чтобы обучение и чтение не превращались в послоговое произношение, необходимо стремится к озвучиванию всего слова. Целесообразно сочетать звучание слово с его целостным написанием, и затем выделять слоги и буквы – это может способствовать избегания привычки чтения по слогам.

Р.Т. Августова предлагает начинать обучение со слогов¹⁶. Это рационально в связи с особенностями фонетики речи. Затем автор особо подчеркивает, что ребенок быстрее познакомится с буквами и изучит их, когда он уже познакомился с ними в слогах. Эта методик Ромены Теодоровны разработана с учетом проблем с обучением, и потому еще более действенна в случае, если таковых проблем с обучением не возникает.

Интерес представляет методика изучения звуков, особенно, на различении их похожести, для детей возраста 3-6 лет¹⁷