Часть первая

1.1

В кармане глухо позвякивали монетки. Жалкие двадцать медянок и одна серебрушка! Месячного заработка не хватит даже заплатить за лекарства для тётки, не говоря уже о еде и дровах. С каждым годом жить становилось все сложнее. Сестра отца, с которой я жила, постоянно нуждалась в лекарствах, а стоили они все дороже и дороже. Найти работу было непросто. В мире, где ценились мужские руки, молодой девушке без особых умений монеты платили неохотно. Вот и теперь, получив свои гроши за месяц сбора клубней нехеса, я шла домой и думала, как нам пережить надвигающиеся дожди. В мокрый сезон заработать становилось практически невозможно.

Прошагав половину захудалого района, в котором я выросла, увидела, наконец, свой дом. Непроизвольно накатило какое-то облегчение. Хотя бы жилище у нас с тёткой имелось свое. Не приходилось ютиться по съёмным лачугам, как некоторым беднякам.

Плотно притворив за собой расхлябанную калитку и накинув на столбик металлическое кольцо, пошла к дому. Между плитками старой дорожки пробивалась трава, разрушая кладку. Эти каменные пластины выкладывал ещё мой отец. А через 5 лет после моего рождения их с матерью изгнали, не позволив забрать меня с собой.

– Мариш? Это ты?– входная дверь дома приоткрылась, бросив на крыльцо полоску жёлтого света.

– Я, тётя. Это я.

– Слава Амадею, дождалась. Ты сегодня задержалась дольше обычного,– голос родственницы и вправду был обеспокоенным.

Я поднялась на крылечко. Из дверного проёма привычно пахнуло запахом каши и травяного чая.

– Так уж вышло,– со вздохом облегчения я сгрузила свой рюкзак на пол. Нехес весил прилично.– Забери клубни, тётя. Завтра вычищу и засушим.

– Вам заработок корнями выдали, что ли?– тонкие сморщенные пальцы принялись распутывать завязки на горловине переноски.

– Немного,– буркнула я, отворачиваясь от женщины. Не признаваться же ей, что я их просто-напросто украла. Вины своей я не чувствовала, нас тоже фактически обокрали при расчёте. Поэтому, можно сказать, взяла честно заработанное.

Каша была не самая вкусная. С готовкой у тётки было не сказать чтоб благополучно. Аристократок не учили готовить в принципе. А она выросла в эпоху расцвета нашего рода, в богатом доме, в окружении нянек и слуг. В отличие от меня. Мой давно исчезнувший родитель ушёл из дворца, встретив мать. И я родилась в этом самом домишке. Пять лет гордая родня терпела этот позор, а потом, под благовидным предлогом извергнула родственничка из семьи и приказала удалиться. За дитя, то бишь за меня, вступилась старшая сестра отца. И её тоже выгнали. Так мы с ней и жили. Пока была жива бабушка, мать тётки и отца, она поддерживала нас деньгами, а потом мне пришлось идти работать.

Я с детства отличалась буйным нравом. Лекции дражайшей родственницы пролетали мимо моих ушей как холодный ветерок перед зимой. Какие могут быть манеры и воспитание благородной девицы в стае таких же оборвышей? Я росла. Училась хитрить, воровать и защищать себя. А тётка плакала над моими разбитыми коленями и багровыми синяками, проклиная судьбу и род. Надо отдать ей должное, родителей и меня она никогда ни в чем не обвиняла. Хотя могла, наверное.

Не слушая её бурчание, я доела свой ужин и запила все тёплым крепким отваром.

– Тётя Руза, я завтра пойду в Школу. Узнаю, может, Наставник сможет помочь с работой на время дождей.

Тетка отвлеклась от нехеса и выпрямилась.

– Мариша, снова в эту дурацкую Школу?

– Эта дурацкая Школа научила меня выживать. Или ты хотела бы, чтоб меня записали с детства в уличные шлюхи?

Тётка моментально стала пунцовой. Замужем она не была, какой родовитый жених возьмёт изгнанную? А городских жителей в качестве супруга она не рассматривала вовсе. Поэтому тема хоть какой-то близости между мужчиной и женщиной вызывала у неё яркий румянец.

– Что ты говоришь, Мариш?

– То и говорю. Наставник научил меня драться. Научил не сдаваться. Если б не он, мы бы с тобой уже умерли с голоду. И только благодаря ему, я имею хоть какой-то вес на этих улицах.

Руза ничего не ответила, только опустила голову. Она все это тоже понимала и ворчала скорее просто по привычке.

– Ты сегодня лекарство принимала?

– Да.

– Насколько ещё хватит?

– На неделю точно.

– Хорошо. За неделю я уж точно что-нибудь придумаю.

– Иди спать, Мариш. Я нехес сама почищу. Ты устаёшь сильнее, чем я.

Я внимательно посмотрела на неё и, кивнув, отправилась к себе. Заглянула по пути в умывальню. Да, она у нас имелась. Заслуга отца, аристократы не приучены хлюпаться в тазах посреди кухни. Домик он строил для себя, чтобы было удобно жить. Вымывшись, просто упала на кровать и закрыла глаза.

Завтра нужно будет очень постараться.

1.2

Я поднялась рано. Спать до обеда могут те, кому не нужно беспокоиться о еде на сегодняшний день. А мне приходилось. Тетка еще спала. Это к лучшему, не придется выслушивать очередную порцию причитаний. Я забросила в рот остатки холодной вчерашней каши, выпила кружку воды и вышла на улицу.

Уже прилично подмораживало по утрам. Наступление дождей не за горами. Вот-вот хлынет с небес вода, сначала размягчая, а потом сковывая землю на долгих три месяца. Я поежилась. Встающее солнце тепла пока не давало, а куртка моя была тонкой и достаточно потрепанной. Шагая по улице, разглядывала окна домов. Вот здесь уже проснулись и затопили печь. Из трубы тянулся тонкий дымок, а за занавеской суетился темный силуэт. Большинство же спали. Но я упрямо шла в Школу. Наставник Драргак всегда встречал солнце на заднем дворе. Это было время его медитации и тренировки.

Вот и она. Тронула ручку – дверь открылась. Сколько себя помню, она никогда не была запертой. Наставник говорил, что вору здесь брать нечего, а получить помощь вдруг да и получится. И верно, комнаты и главный зал здания были пусты. Только солома на полу. Что здесь можно украсть?

Пройдя насквозь, я вышла на заднее крыльцо. В центре двора, на утоптанной земле сидел мужчина. Только нательная рубаха и штаны, даже обуви нет. Всегда удивлялась, как он не мерзнет.

– Здравствуй, дитя мое. Зачем ты пришла?

Снова он почуял меня, не открывая глаз. Я спустилась по ступенькам и села перед ним, так же скрестив ноги.

– Здравствуй, Наставник. Мне нужен твой совет.

– Говори,– ни один мускул не дрогнул на его лице. Глаза были закрыты и даже ресницы не трепетали.

– Наставник Драргак. У меня сложные времена. Если я не найду работу, мы не переживем эту зиму. Тетка точно. Я хочу устроиться в Стражу. Как думаешь, возьмут меня?

– Почему именно в Стражу?

– Больше некуда. В городе работу я не найду сейчас. А туда берут ловких и метких. Без оглядки, что там у человека между ног.

Кристально синие глаза распахнулись:

– Почему ты не хочешь обратиться к своей родне?

– Тетка – вся моя родня,– отрезала я.

– Ты поступаешь неразумно, Марианна,– с легкостью поднявшись, как будто не сидел больше часа на холодной земле, Наставник внимательно смотрел на меня.– Ты берешь на себя ответственность за себя и свою тетю. Но при этом отказываешься использовать все доступные варианты.

– Пойти к ним это недоступный вариант!

– А подвергать свою жизнь опасности и оставлять тетку зимой одну – доступный вариант?– голос его был тих и размерен. Мне иногда казалось, что этот спокойный человек вообще не умел сердиться. Ответить ему мне было нечего, поэтому я молчала.– Ты уже взрослая девушка, Марианна. Тебе решать. Но раз уж ты пришла за советом, то вот тебе он. Прежде чем нападать, просчитай ВСЕ доступные варианты. ВСЕ! У тебя с ними одна кровь.

Я склонила голову, благодаря его за совет.

– Иди, дитя. И помни, иногда слабая рыжая птичка может обмануть сильного и могучего орла.

Закрывала я за собой дверь Школы ошарашенная. Никто не знал, откуда и когда появился в городе Наставник. Однажды он пришел на эту улицу с документами на этот дом. И открыл Школу. Здесь занимались все, кто пожелает. С бедных он не брал ни копейки. Он учил защищать себя в бою, учил сохранять спокойствие. Много чему учил. И он знал абсолютно все про каждого из своих учеников. Вот и про меня знал. Род моего отца – сильный и могущественный клан оборотней-орлов. Всегда, во все времена он был приближен к Государям Ислотона. Были и другие, конечно. Но орлы ценились особо за мужество и преданность. Мой отец был орлом, но военная служба его не привлекала. Поэтому род так легко отказался от него. Он был для них не ценен. Я же орлом не была. Нет, крылья у меня имелись, только видели их всего два человека на этой земле: я и тетка. И они были не орлиными. Они были ярко-оранжевого цвета. И пользоваться я ими не умела. Так, в комнате после помывки помашу, пыль разгоню по комнате и все. На этих улицах было опасно отличаться от остальных. Поэтому мы с теткой скрывали то, что я оборотень. Но откуда это мог знать Драргак? Он же практически прямым текстом сказал мне о моей природе. А главное, следовать ли его совету?

Почти дойдя до дома, я все же развернулась. Я уважала его, своего Наставника. Он был мудр. Если он говорит, вдруг что да и получится? Мерзнуть в горах так себе занятие.

Стоя у ворот особняка своего рода, я никак не решалась нажать на звонок. Закоченев окончательно, подняла руку. Тонкий замерзший палец с розовым обломанным ногтем надавил пуговку оповещения. Минули несколько минут и калитка открылась:

– Вам что-то угодно, юная леди?– вышколенный слуга, одетый в добротную дубленку, поеживался от ветерка.

– Я желаю видеть леди Розу Аунгер.

– Леди завтракает. Как вас представить?

– Я ее племянница, Марианна Аунгер. Дочь Иви Аунгера.

Лицо лакея вытянулось от удивления:

– Прошу вас подождать минуту, леди. Я доложу,– калитка вновь захлопнулась, оставив меня на морозной улице. Ничего удивительного, орлы при всей своей силе были подозрительны и осторожны.

Довольно быстро парень вернулся и распахнул передо мной дверь:

– Леди Роза приглашает вас к завтраку. Прошу!

И мы пошли. Одна я бы, наверное, заблудилась в этом огромном доме. Столько комнат и коридоров! Красивые резные лестницы, зеркала и портреты каких-то людей. В человеческом обличье и в ипостаси птицы. Наверняка это какие-то мои родственники. Только я абсолютно ничего о них не знала. Ни родители, ни тетка не распространялись на эту тему никогда.

Наконец, остановившись у высоких белых дверей, слуга распахнул их и объявил:

– Леди Марианна Аунгер. Дочь Иви Аунгера.

Поборов желание сорваться и убежать обратно на улицу, я сделала шаг внутрь. Створки бесшумно закрылись за моей спиной. В центре довольно большой комнаты стоял накрытый к трапезе овальный стол. А за ним сидела только одна женщина. Младшая сестра моего брата, Роза Элеонора Аунгер. После изгнания своих старших брата и сестры и после смерти деда, во главе рода встала она. Я мало хорошего слышала о ней. Хитрая, мстительная, сильная оборотница. Говорили, долгое время была любовницей нашего Государя. Что ж, вполне может быть. Она была хищно красива: узкое, точеное лицо. Немного заостренный нос совсем не портил ее, а добавлял какого-то шарма. Тугостянутые белые волосы вкупе с черным платьем давали резкий контраст.

– Марианна?– голос младшей тетки был резким и немного скрипучим.

– Да. Марианна Вандерия Аунгер,– подняла я голову.

– И зачем же ты пришла, Марианна?– она не пригласила меня сесть. Наверное, это дурной знак. И так отвратительное настроение испортилось еще больше. Наверное, зря я это все затеяла.

– Я…– голос предательски дрогнул,– я хотела попросить о помощи.

– И что же ты хочешь?– насмешливо отозвалась она, сложив руки под подбородком.– Денег?

– Их я заработаю сама. Мне просто нужна работа. Найти ее в городе в такой сезон сложно.

– Работа, говоришь?– она поднялась из-за стола, бросила на него салфетку и подошла ко мне.– А привет от старшей сестрицы ты мне не принесла? Она тебя подослала? Я же знаю, что вы так и живете вместе в этой халупе Иви.

Ее тон был полон презрения к своей сестре и брату.

– Нет. Тетя Руза даже не знает, что я пошла к вам,– внезапно стало очень обидно за отца и тетку. Никто не давал права этой женщине оскорблять их.

– Ну а что ты умеешь?– она взяла мою руку и подняла ее, разглядывая пальцы.– Ты неухожена, выглядишь как оборванка из трущоб. Хотя о чем это я? Ты же в них и живешь!– она рассмеялась, довольная своей шуткой.

– Я много чего умею и не боюсь никакой работы,– резко вырвалось у меня.

– Да что ты? Танцевать умеешь? Вести светскую беседу? Может быть, музицировать?

– Если бы это приносило заработок – умела бы.

– Это приносит отличный заработок, если знать, где его взять,– промурлыкала она в ответ, обходя меня сзади. Едва уловимым движением коснулась моей спины своим плечом.

– Таким образом зарабатывают девки в домах терпимости, а я не такая,– отрезала я.

– Какая похвальная гордость!– притворно восхитилась орлица.– Только кому она нужна, девочка? Ты орлица?– закончила она резко.

– Нет. Крыльев у меня нет,– я постаралась ответить твердо, без тени сомнения. И у меня получилось.

– Пф. Тем более! Мордашка у тебя смазливая, фигурка вроде бы тоже ничего. Я могу пристроить тебя к какому-нибудь господину в услужение. По доброте родственной,– на лице женщины было написано понимание и участие. Вот только правды в них не было ни капли.– Но нужно привести себя в порядок. Кому нужна оборванка с обломанными ногтями?

– То есть работать постельной грелкой?– зло спросила я.

– Больше, боюсь, ничем помочь не могу,– скорбно пожала она плечами.

– Спасибо. Думаю, я откажусь. Не буду вас больше задерживать,– я развернулась и толкнула двери руками, распахивая их.

За спиной у меня раздался веселый смех и долетел выкрик:

– Передавай привет Рузалинде!

Найдя глазами слугу, я попросила проводить меня на выход. Кидая заинтересованные взгляды, он показал мне дорогу.

Весь путь до дома я корила себя на все лады. Не стоило ходить туда! Выставила себя попрошайкой, да еще и шлюхой предложили стать. Просто прекрасно! Сгоряча, я сразу же отправилась в городское управление Стражи. Попытаю счастья еще там. Вдруг возьмут? Чего тянуть?

Пройдя почти полгорода, я почти не замерзла. Солнце уже поднялось повыше, да и злость так и бурлила во мне. Поэтому к дежурному стражнику я подошла полная решимости.

– День добрый, офицер. Где можно узнать о приеме на службу?

Лохматая голова медленно поднялась, и мужчина изрек:

– Кому? Тебе?

– Да,– торопливо подтвердила я.– Вы же девушек на службу берете?

– Берем, но сейчас штабных вакансий нет.

– Мне и не нужна штабная. Я согласна на любую,– снова подкатило раздражение.

– Пятый кабинет,– ткнул он в сторону коридора.– Попробуй узнать там.

– Спасибо,– быстро поблагодарила я его и пошла к нужной двери.

Здесь толклись несколько крепких парней, начавших тут же разглядывать меня и даже отпускать сальные шуточки. Я не стала обращать на них внимания. Жизнь на улицах приучила к этому, просто им скучно. Постучав в грубоватое деревянное полотно и получив приглашение войти, толкнула дверь.

Внутри за столами, заваленными папками, сидели два офицера.

– Чего тебе?– грубовато спросил один из них.

– Я бы хотела устроиться на службу.

– Мест нет,– буркнул он.– Вчера только всех поварих набрали.

– Я не хочу быть поварихой, я хочу на службу,– пояснила я нелюбезному господину.

Тут уж они оба соизволили поднять головы и посмотреть на меня.

– Ты? На службу?– презрительно спросил тот же самый стражник.

– Я,– подтвердила я.– На службу.

– Девочка моя,– отложил он в сторону перо.– Нам на службе нужны крепкие мужики, которые смогут драться с контрабандистами и ворами в горах Скалистой Гряды. Что будешь там делать ты? Утешать их после дежурства?– заржал он, показав свои гнилые зубы. А вот второй поморщился. Видимо, такое и ему было неприятно.

– Почему вы решили, что я не умею драться?– холодно спросила я.– Я училась.

– Ну, какой из тебя боец?– он встал и подошел ко мне.– Допустим, я преступник, которого надо задержать. Ты же в два раза меньше меня!

Он действительно был высоким и большим. Но мышц в нем не было. Может, раньше они были, но сейчас заплыли жиром от спокойной сидячей работы.

– Настоящему преступнику тебя стоит только толкнуть, ты уже завизжишь и запросишься к маме!– его кулак потянулся к моему плечу, намереваясь слегка ударить. Я машинально поднырнула под руку, ухватила его запястье и резко вывернула назад, пнув одновременно снизу по ногам, чтобы немного подбросить тело. Огромная туша офицера подскочила и врезалась в стол. Ворохом полетели с него бумаги и писчие принадлежности. Толстяк надсадно взвыл от боли. Руку я заломила ему качественно. Плюс удар торцом стола в грудину тоже был весьма болезненным.

А вот его напарник развеселился и даже пару раз хлопнул мне в ладоши. Я отпустила запястье мужчины и отступила. Он явно чувствовал себя опозоренным, поэтому, с трудом разогнувшись, заорал на меня:

– Да как ты смеешь, поганка?– наступал он на меня.– Ты не знаешь, что нападение на офицера карается смертью?

– Остынь, Грициан,– хлопнул его по плечу вставший со своего места второй офицер.– Ты сам развел девчонку на поединок, а теперь бесишься.

Не знаю почему, но пострадавший его послушался. Может, был младше по должности.

– Пойдем, девушка. Как тебя хоть зовут-то?– поманил он меня в коридор. В открытую дверь уже заглядывали те, кто стоял в коридоре. Звуки борьбы явно были слышны. Да и орал толстяк как на пожаре.

– Пойдем. Нужно поговорить.

И мы пошли куда-то на второй этаж здания. Постучав в одну из дверей, мой сопровождающий вошел и поманил меня за собой. Здесь тоже сидел офицер, но явно выше рангом. Прочесть табличку у входа я не успела, поэтому терялась в догадках.

– Привет, Враах. Ты говорил, у тебя Цертон не укомплектован?

– Привет. Да, а что?– удивился сидевший, непонимающе глядя то на моего провожатого, то на меня.

– Я нашел тебе туда боевика.

– И где он?– непонимающе спросил хозяин кабинета.

– Вот,– меня слегка подтолкнули в спину, заставив шагнуть вперед.

– Ты шутишь?– возмутился сидевший.– Если да, то не у меня нет времени на шутки.

– Клянусь Богами, не шучу!– с жаром офицер с первого этажа.– Ты бы видел, как эта тростинка только что Грициана мордой об стол уложила. До сих пор смешно,– захихикал он.

Тут уже мужчина, заведовавший Цертоном, посмотрел на меня внимательнее:

– Она? Серьезно?

– Угу,– согласно помотал головой первый офицер.

– Ладно, спасибо. Ты не против, если я с ней поговорю?

– За тем и привел,– пожали ему плечами в ответ.– Удачи!– шепнул он мне и скрылся за дверью.

От поддержки этого совершенно незнакомого человека стало теплее на душе.

– Присаживайся,– пригласил меня жестом хозяин кабинета.– Как тебя зовут?