Глава 1

– Ящерка-а…

– У-у-у.

– Ящереночек…

– М-м-м.

– Ящерунчик…

– Ну чего, мам?!

– Вставай, доченька, пора. Эльза, дочурка, ты тоже просыпайся!..

Ящерка с трудом разлепила раскосые зеленые глаза («Как у кошки!» – часто умилялась мама, но сама Ящерка кошек никогда в эти самые глаза не видела) и оторвала от подушки коротко стриженную светлую голову, которая все той же маме напоминала одуванчик. В доме, как всегда, было довольно-таки промозгло, да еще и одеяло местами стало прохладным – видимо, греющие элементы окончательно испортились.

Недовольная всем этим, да еще и разбуженная Ящерка исподлобья посмотрела в круглое маленькое окно, из которого, несмотря на двойную раму, тоже вечно дуло, и увидела все то же размокшее от дождей, пестрящее синей, фиолетовой и темно-зеленой листвой посадок бесконечное поле под такими же бесконечными сизыми тучами с неприятным желтым отсветом – остатками заката. Начинался вечерний день, который из всех суток Планетищи Ящерка не любила больше всего. Она прекрасно знала, что уже через два часа наступят сумерки, которые перейдут в кромешную темноту – даже Лунища не пробьется сквозь такие тучи… Клубничные деревья рядом с домом пронзительно скрипели, качаясь на ветру, с них срывались и с чавканьем шлепались на землю перезревшие ягоды.

Девочка мрачно перевела взгляд на зеленое волокнистое бревно стены своего собственного дома, материалом для которого послужили стволы все той же клубники, и поковыряла его ногтем.

– Лацерта, не порть стены! – тут же занудила из противоположного угла комнаты старшая сестра Эльза противным взрослым голосом. – Вот прилетят за нами, всех возьмут, а тебя нет, потому что от тебя один вред…

– Я чего, младенец в чепуху верить? – презрительно отозвалась Ящерка. – Ничего никто не прилетит.

– Ну почему же не прилетит, доченька, – как всегда попыталась сгладить ситуацию мама, – когда-нибудь обязательно…

– А чего она ко мне пристает?! Ну и что, что она старшая? Ей вообще только пятнадцать, а мне уже одиннадцать!

– Это тебе только одиннадцать, а мне уже пятнадцать!

Мама грустно вздохнула и поставила на большой стол надоевшие тюльпановый салат и клубничную кашу.

– Не буду есть! – с ходу заканючила Ящерка. – Чего каждый день клубника и клубника!

– Ну, доченька…

– Не хочу!

– Так, это кто это тут у нас воюет?!? – послышался оглушительно громкий голос, от которого даже мигнули лампочки, хотя энергию им, вообще-то, давал ветряк. Хлопнула дверь, и в дом бодрым шагом вошел широкоплечий стриженый человек ростом под два метра, в рабочем костюме из синего жесткого непромокаемого и обогреваемого материала.

– Да вот, Димочка, Ящерка капризничает, – тихо сообщила мама. – Ящерка, успокойся, не огорчай папу…

– С чего это она меня огорчит?! – грянул папа еще оглушительней, с ускорением свободного падения плюхаясь на скамью перед столом. – Я сам ее сейчас огорчу!! Кто у нас воюет, тот к бабушке, значит, сегодня не хочет ехать!!!

– Ой! – пискнула Ящерка, подскакивая на кровати, словно подброшенная неисправным антигравитатором. – Ой, пап, я и забыла, что мы сегодня едем! Все! Я встаю! Мам, давай кашу, Эльза, извини!

Папа зычно расхохотался и довольно хлопнул себя по коленям, мама прошептала «Димочка, не так громко, а то соседей разбудим», Эльза пожала плечами и принялась разбирать свои тонкие бесцветные волосы.

Причесываясь пятерней, натягивая рубашку и комбинезон с подогревом, Ящерка вспоминала вчерашний разговор родителей, о котором она сегодня спросонья позабыла.

…Вчера папа, придя с работы, сообщил, что все строители и он, как их бригадир, решили, наконец, сделать себе и остальным жителям поселка нормальные дома вместо продуваемых клубничных избушек. Мама, естественно, заохала, что если папа и дальше будет везде вылезать со своей инициативой, то дождется, что его изберут в правительство – и так в прошлом году депутатом не сделали чудом! Эта кошмарная перспектива, как, впрочем, и все другие, папу не испугала, и мама, вдоволь попричитав, наконец спросила, как девочки будут жить в папином переносном строительном домике, где удобств еще меньше, чем в клубничной избе, а места вообще нет. Папа отозвался на это как всегда жизнерадостно и оглушительно:

– А девчонкам и нечего с нами болтаться!! Их можно к матери моей отправить на Особнячий остров! Заодно и покупаются, и на солнце погреются, а то у нас тут, в сельхоззоне, хмарь одна!

– На Особнячий? Да ты что? – сделала большие глаза мама. – Там же ЗАПОВЕДНИК!

– Да ладно, Маш, там пятьсот человек живет, и пока не помер никто! По крайней мере, от Заповедника.

– Ну а как они туда доедут? Тут же такие расстояния, Особнячий – это же экватор…

– Вот завтра со мной и доедут! Довезу их до космодрома на машине, а дальше посажу на автоматическую дорогу над Океанищем!

– А если в этой дороге что-то сломается?!

– Чего там сломается, она на двести лет рассчитана без ремонта! Скорее эта избень нам на бошку рухнет!!

– Димочка, ну что ты такое говоришь, постучи по клубничке…

…Не соглашаться с кем-либо мама не умела в принципе, поэтому папе удалось уговорить ее почти без усилий. Волнуясь, вздыхая и причитая, она, тем не менее, собрала дочерям вещи и велела им пораньше лечь спать перед дорогой. «Ну вот, – думала, укладываясь, радостная Ящерка. – Теперь хоть понятно, зачем нужны каникулы!» – раньше эти перерывы в учебе казались ей совершенно бессмысленными. Чем сидеть дома или бродить по грязи под благодатным для урожая мелким унылым дождиком, она предпочитала зайти в школьный домик и послушать, как пришедшие туда же инженеры, строители, врачи и другие специалисты поселка, слегка запинаясь и мямля, рассказывают то, что сами знают. Помимо этого они показывали интересные опыты и давали разнообразные задачки.

Правда, некоторые старички, еще помнившие Землю, утверждали, что «это у вас не настоящая школа, а баловство одно, в наше время не так было». «Вот прилетят за нами с Земли, тогда вам организуют нормальное обучение», – добавляли они со злорадно-мечтательными улыбками. Поэтому прилета землян, на который так надеялись взрослые, и, в частности, мама, сама Ящерка уже ждала с некоторым ужасом.

…Машина у папы, конечно, была только грузовая, да и то не лично его, а позаимствованная со стройки, поэтому переднее стекло у нее пошло трещинами, открывающаяся крыша, открывшись когда-то в свое время, теперь отказывалась закрываться, и брызги грязи с шести громадных вездеходных колес на ходу залетали в салон. Той же грязью были обильно заляпаны солнечные батареи, как крылья растопырившиеся вверху и по бокам машины.

– Фу, пап, она на свету ездит или на грязи? – брезгливо поинтересовалась Эльза, стоя на пороге избы и прижимая к белой кофте свой чистенький чемодан.

– На аккумуляторах – вчера зарядили!! – захохотал папа и собрался подсадить в кабину Ящерку, поскольку дверь тоже не открывалась, но она уже сама забросила внутрь свою сумку, подтянулась на руках и забралась на жесткое облупленное сиденье. – О, молодец! Сама залезла! Как эта – как они там назывались, Маш, – обезьяна, что ли?

Он полуобернулся к маме, которая не прореагировала, потому что в это время торопливо и взволнованно наставляла скучно кивающую Эльзу:

– Доченька, смотри там за Лацертой, она же у нас такая шустренькая, а ты старшенькая… Всюду вместе ходите, пусть вовремя спать ложится, одна не купается… Ящерка, слушайся Эльзу, ты у нас такая шустренькая, а она…

– Такая страшненькая, – докончила Ящерка, хихикая.

– Доченька, нехорошо так говорить, а ты, Эльза, не обижайся на сестренку, она не со зла… Как к дороге над океаном подъедете, позвоните, как доедете позвоните, и вообще каждый день звоните…

– Маш, мы, в общем, поехали, – прервал ее излияния папа. Мама закивала:

– Да-да, езжайте, езжайте, пока светло, Димочка, веди машину осторожно, девочки, целую.

Эльзу с трудом втянули в кабину, Ящерка помахала маме рукой и напоследок оглядела округу – ведь они с сестрой уезжали на целых три месяца, сколько по традиции длились летние каникулы, хотя когда на Планетище лето, а когда зима, было непонятно. В сельхоззоне всегда держалась температура около 20 градусов, только в вечерние и ночные дни опускаясь градусов до 14, то и дело шли дожди. Сейчас снова слегка моросило, а Звездища успела окончательно зайти, и поле с рядами ветряков и горящих окошками клубничных избушек терялось в густой мгле. Ясное дело, никто из Ящеркиных одноклассников в это время не гулял…

– Ну что, девчонки, вперед?! – гаркнул папа и потянул на себя стартовую ручку: машина, чавкая колесами по грязи, бесшумно тронулась.

Эльза в отсутствие мамы младшей сестрой не интересовалась, поэтому Ящерка беспрепятственно лазала по двум рядам сидений, безуспешно приставала к папе с просьбой дать ей порулить и, наконец, узнав от него, что ехать еще целых 10 часов, задремала на своей сумке.

Проснулась она, конечно же, от папиного возгласа:

– Не ной, Эльзуха, еще чуть осталось!!

– Уже приехали? – сонно пробормотала Ящерка, разлепляя глаза под бурчания сестры, перечисляющей, что у нее затекло. – Ух ты!.. Эльз, смотри!

Пейзаж за время ее сна кардинально изменился. Был то ли вечер вечернего дня, то ли утро ночного, так что Звездища на небе не показывалась. Зато само небо, впервые за всю Ящеркину жизнь, стало совершенно безоблачным, открывая поразительное количество крупных блестящих звезд и зелено-черную туманность «конская голова», а довольно низко над горизонтом висела громадная белая Лунища, практически полная, с четкими темными кратерами и морями. От правого к левому краю Лунищиного диска медленно плыл ее маленький голубоватый спутник – Лунка. Все это давало столько света, что не представляло труда разглядеть окрестности – дорогу, проходящую среди сухой курчавой травы и уходящую к горизонту, где виднелись какие-то неясные завитушки – то ли горы, то ли строения. Стало гораздо теплее, ветра не было; над дорогой перед машиной, блестя в желтом свете фар, проносились громадные шестикрылые ночные стрекозы, в низеньких лохматых деревьях у дороги что-то пронзительно поскрипывало и шипело – видимо, тоже насекомые, а кто же еще…

– Пап, Эльз, смотрите! – заорала Ящерка, вскакивая ногами на сиденье. – Смотрите, Лунища вся видна! И туманность! А я ее на картинках видела только! А почему туч нету? Ой, как кто-то скрипит!

– Лацерта, что ты кричишь? Ты что, маленькая, что ли? – недовольно сказала Эльза. – Ну и что, что Лунища и трещит – что теперь, нужно мешать папе вести машину? Сядь как следует, горе мое.

– Давай, давай, воспитывай ее, Эльзуха, – крякнул папа, с усилием поворачивая руль. – Смотрите, уже космодром видать!!

– Где? – заинтересовались девочки.

– Вон там, поле.

– А где ракеты? – удивилась Ящерка. Папа хохотнул.

– Будут! Когда прилетят.

– А что же там за завитушки? – продолжала приставать Ящерка.

– Это автоматическая дорога. А такая мутная стена за ней – Океанище. Сейчас как раз будет прилив!