– Моя тетушка была влюблена в одного из ваших соотечественников, – сказал он. – В 50-е годы она жила в Динаре, о чем хранила воспоминание всю оставшуюся жизнь. По ее словам, послевоенные годы были особым временем. Настоящее возвращение к жизни. Благодатная почва для романтических историй!

Элен не перебивала его.

Он продолжал:

– Она взяла меня к себе после трагической смерти моих родителей. Мне было двенадцать лет. Она постоянно говорила со мной по-французски. Сколько частных уроков преподала мне тетушка, сколько исправлений ошибок она сделала за завтраками, обедами и ужинами! Но главное состоит в том, что она привила мне любовь к Бретани…

«Еще немного, и он выложит мне всю подноготную о себе, своем доме, жене и детях», – подумала Элен.

– Ваша тетушка время от времени приезжает в Бретань?

– Она скончалась в Сан-Франциско несколько недель тому назад.

Элен остановилась. Наступавшая им на пятки группа туристов была вынуждена разделиться пополам, чтобы обойти их.

– Я влюблена в Сан-Франциско. Я была там целых три раза.

Он не ждал слишком много от этой встречи. Возможно, у нее есть альбом с фотографиями? Может быть, она сняла фильм и показывает его своим друзьям?

– Иностранцы с восторгом осматривают Золотые ворота и тут же спешат поскорее убраться подальше от этих мест, поскольку боятся землетрясений.

– Не надо обобщать. Сан-Франциско – единственный город в Соединенных Штатах, где европеец имеет возможность со временем адаптироваться.

– Вы уверены? – спросил он.

В его голосе ощущалась скрытая ирония:

– Рассматривать город из окна туристического автобуса вовсе не признак интеграции.

Девушке уже надоел этот навязчивый американец, который разбередил ее старые душевные раны. Она прибавила шаг.

У нее была стройная фигура. Скромная одежда не смогла испортить ее силуэт топ-модели. Они прошли мимо блинной.

– Кафе… Зайдем?

– Я уже не хочу кофе.

– Вы слишком придирчивы к словам.

– Вовсе нет. Это вы слишком резки в своих суждениях.

– Одну секунду, Элен! – произнес он. – Одну секунду…

Он прижал правую руку к сердцу:

– Я торжественно заявляю, что Сан-Франциско – прекрасный город и вы тысячу раз правы. Я могу спеть для вас гимн этого города.

Она пожала плечами.

– Ладно, я согласна.

В блинной свободным оказался лишь один столик. Официантка приняла заказ. В ожидании блинчиков и кофе Ник то хватался за вилку, то теребил в руках бумажную салфетку. Ему надо было во что бы то ни стало расположить к себе Элен. Он решил, что она клюнет на его искренность.

– Горе сделало меня несправедливым. Моя тетя умерла в Сан-Франциско. Если бы она скончалась в Риме, то я возненавидел бы Рим.

Элен взглянула на него:

– Вы настолько любили ее?

– Я был очень привязан к тете Джоан. Я получил от нее в наследство дом в Пасифик-Хейтсе. Из окон верхнего этажа можно любоваться Золотыми воротами.

Последние слова произвели на нее неожиданное впечатление.

– В Пасифик-Хейтсе?

Ее лицо преобразилось. Оно вдруг стало красивым. Столько воспоминаний! Улицы Пасифик-Хейтса… Она часами бродила по ним в каждую свою поездку. Она фотографировала дома, где жили люди, с которыми она никогда не познакомится. Она останавливалась перед тяжелыми воротами, за которыми скрывались сады, хранившие еще больше тайн, чем ее собственные мечты.

– Вы забыли обо мне?

– Вовсе нет. Вы работаете в Сан-Франциско?

– В этом городе я открыл филиал моей фирмы, расположенной в Нью-Порте, на восточном побережье. Но вот уже несколько месяцев, как у меня появились коммерческие интересы в Бретани.

Официантка поставила перед ними большие тарелки со сложенными вчетверо и посыпанными сахаром блинами, а также кофейник и две чашки.

– И какие же это интересы, господин Фэрбенкс?

– Ваши соотечественники строят быстроходные и экономичные суда. Мне хочется ввозить их в Соединенные Штаты, в частности в Сан-Франциско.

Она попробовала на вкус свой блин.

– В бухте Сан-Франциско несчетное число яхт любого размера и на любой кошелек. Что вы хотите к этому добавить? К полному американскому изобилию? Наши судна… Хотела бы я знать…

– Во время нашей следующей встречи, если она состоится – все зависит от вас, – я расскажу вам все преимущества французских яхт.

И, наклонившись к ней:

– Вы интересуете меня больше, чем французское судостроение.

Элен уже отправила в рот половину своего блина.

– Я – средняя француженка. В студенческие годы я путешествовала, имея в кармане только очень скудную сумму денег. Мне довелось на автобусе исколесить всю Калифорнию. Об остальной Америке я имею лишь смутное представление.

– И вы не носите обручальное кольцо, – добавил он.

– Я не замужем.

Он улыбнулся.

– Могу ли я позволить себе такую роскошь, как влюбиться в вас?

Она отложила в сторону вилку.

– Не теряйте понапрасну времени. Я не из тех француженок, которых «имеют» во время командировок или путешествия. Я не пополню ничью коллекцию… Со мной не получится ни любви, ни быстрого секса, – закончила она свою речь по-английски.

Он предпочел продолжить разговор на французском языке:

– Я не имею ни малейшего намерения затащить вас в постель. Вы мне нравитесь. И это все.

Элен отпила глоток кофе.

– Вы, по-видимому, забыли о своей прекрасной половине, поджидающей вас вместе с газонокосилкой. Возможно, у вас есть ребенок или даже двое детей…

– Ни жены, ни ребенка, ни дома, ни газона. Я свободен и холост.

– Свобода – одна из форм одиночества.

Как убедить эту умную девушку в том, что он влюбился в нее с первого взгляда? Он задумался. Роль коварного обольстителя ему давалась с трудом.

– Элен, вы покорили мое сердце в тот самый день, когда я впервые увидел вас…

– Когда и где?

– Я скажу вам, если вы согласитесь встретиться со мной еще раз. В противном случае – какой интерес?

Молодой человек вспомнил, как во время поездки в горы один из его товарищей решил научить его лазить вверх по скалам. Вскоре он отказался от своей затеи. Сидевшая напротив девушка показалась Нику такой же неприступной, как гладкая поверхность отвесной скалы.

Теперь вся надежда на Аниту. Придется, стиснув зубы, жениться на ней. Только бы получить поскорее деньги, яхту и отправиться на край света вместе с Робином.

– Вы отказываетесь еще раз со мной встретиться? Похоже, что вы такая же ледяная, как морская вода у берегов Бретани.

– Ледяная? Совсем нет! Она бодрящая. Я регулярно плаваю. И на большие дистанции.

Она оперлась локтями о стол:

– Если верить рассказам таксистов Сан-Франциско, то русские зимой купаются в проруби. Они выскакивают оттуда красные, как вареные раки, и живут долго. Хотелось бы мне увидеть таких людей!

Он прикусил язык, чтобы не сделать замечания, способного вызвать ее раздражение. Он искал хотя бы какое-то пятно на этой гладкой поверхности. Должна же она, как все люди, иметь слабое место.

Элен взглянула на него своими серо-зелеными глазами.

– Господин Фэрбенкс…

– Зовите меня просто Ник.

– Да, возможно, я могла бы так вас называть. Но во Франции мы не столь бесцеремонны, как вы у себя в Америке.

– Каждая нация имеет свои традиции и привычки. Однако со временем все меняется. Я пришел к такому выводу вместе с моим другом. Он является моим компаньоном по бизнесу. Мой друг прекрасно говорит по-французски. Мы живем во Франции почти целый год. Он ведет тот же образ жизни, что и в Америке, а я уже начал понимать французский менталитет.

– Узнать нас, французов, всего за какой-то год?

Она была разочарована. Если он не женат, а его лучший друг живет с ним здесь, вывод один: он голубой.

Ник тотчас же разгадал ход ее мыслей и поспешил исправить свою оплошность:

– Мой друг Робин познает страну через ее женщин. Настоящий ловелас. Он не такой сентиментальный, как я.

Она с облегчением вздохнула. Ник заметил это. И тут же перешел в атаку:

– Я хочу сделать вам одно признание. Возможно, вы будете смеяться надо мной. Мне удалось с огромным трудом узнать ваш адрес. Время от времени я приходил к вашему дому. Я следовал за вами по пятам. И вот только сегодня я решился с вами заговорить.

Элен возмутилась:

– Вы следили за мной? Это шутка или же у вас какие-то психические отклонения? Навязчивые идеи? Может, вы – маньяк?

Он улыбнулся, как напроказничавший мальчишка, которого схватили за руку.

– Я в отличной физической форме. И с головой у меня все в порядке. Если я увлекся вами, то это вовсе не потому, что психически болен…

Она поставила чашку на стол.

– У вас большие проблемы, господин Фэрбенкс.

Он скорчил гримасу.

– Так я и знал. Это – лишнее доказательство тому, что честные люди всегда терпят неудачу. Преуспевают одни только обманщики. Я открыл вам душу, и что же? Вы приняли меня за идиота.

– Почему именно я?

Она приготовилась выслушать обычные банальные слова: «ваши глаза, ваша фигура, ваша походка»…

– Я поговорил… – сказал он.

– Поговорили? С кем?

– Это секрет. Я выиграл пари.

Сбитая с толку, она спросила:

– Сколько вам лет?

– Двадцать шесть. Однако я не тороплюсь становиться взрослым. Хотя подростковый возраст также мне ненавистен.

Он наклонился к ней:

– Я следил за вами и думал о том, как порадуется моя тетушка, узнав, что я влюбился в настоящую француженку.

– Почему именно я стала француженкой вашей мечты? Вы знаете, мне исполнилось, как и вам, двадцать шесть лет. Однако я уже давно взрослый человек.

С того дня, как ее бросил Рауль, она перестала заботиться о своей внешности. Ей не хотелось смотреться в зеркало. Утром она принимала душ, наспех вытиралась банным полотенцем и, не глядя на себя в зеркало, искала в шкафу чистые джинсы и блузку. С таким же безразличием она чистила зубы и причесывалась. У нее не было желания кому-то понравиться.

– Вы такая естественная, – продолжил Ник.

– Согласна. Естественнее, чем я, может быть только… покойник. Я скорее мертвая, нежели живая. Послушайте, вокруг столько красивых девушек. Откройте любой глянцевый журнал.

– Я не мастурбирую перед картинкой в журнале для мужчин.

Его слова прозвучали слишком резко. Она замолчала.

– Я привык к мужским разговорам. Прошу меня простить. Моя итальянская подруга часто одергивает меня по этому поводу.

– Какая подруга?

– Та самая, на которой я должен был жениться. Должен – громко сказано. Она нравилась моей тетушке. Она считала нашу связь аморальной. Тогда я заявил, что не намерен жениться. И вовремя прервал отношения.

Он жестом подозвал официантку. Вместо того чтобы попросить счет, он заказал еще два кофе.

Настроение Элен заметно улучшилось. Вскоре она собралась уходить.

– Спасибо за ваше приглашение. Желаю вам приятно провести время в Ренне.

Он попытался удержать ее:

– Французский здравый смысл подсказывает вам, как следует себя вести в подобном случае, не правда ли? Наше знакомство не отвечает вашим принципам, и потому вы отталкиваете меня.

– Вам помог случай.

– Счастливый случай – та же удача. Вам неприятна мысль о том, чтобы снова провести время со мной?

– Скорее наоборот.

Ей нравился такой тип мужчин. Хорошие манеры и чувство юмора. Возможно, он неплох и в постели.

– Я хотел бы узнать номер вашего телефона.

– Вам известен мой адрес, если вы следили за мной…

– Ваш номер находится в красном списке. Я спрашивал в справочном бюро. Получил категорический отказ. У меня нет желания ломиться в вашу дверь и, как нищий просит милостыню, молить о свидании.

Она продиктовала ему номер, который он записал на бумажной салфетке. Она спросила:

– Где вы увидели меня в первый раз?

– Если вы поужинаете со мной сегодня вечером, то я, так и быть, расколюсь и выложу вам все.

Это «расколюсь», произнесенное с чисто американской интонацией, растопило ее сердце.

С заметным сожалением она встала из-за стола. Он проводил ее до самой двери.

– Элен, когда состоится испытание очередной яхты, я приглашу вас на морскую прогулку по заливу Сен-Мало. При условии, что вы любите морские прогулки.

– Это одно из моих любимых увлечений. Я уже плавала на яхте в Тобаго.

Он решил ковать железо, пока горячо.

– Прекрасно. Я приглашу одного моего делового партнера из Сен-Мало, а затем возьму вас на борт.

– Посмотрим, – сказала она.

Она вышла из блинной на улицу. Ник вернулся за свой столик.

– Стакан кока-колы.

Он задумался. Несмотря на то что в тесном помещении кафе было очень шумно, он задумался, ничего не замечая вокруг. Стоило ли ему рисковать потратить впустую драгоценное время? Девушка оказалась крепким орешком. Слишком долго придется ее обхаживать, чтобы она поверила в искренность его чувств к ней.

Он заказал еще порцию посыпанных сахаром блинов. Если жениться на Аните, то ему уже следовало сообщить ей дату бракосочетания. Родственники девушки, родом из Палермо, приняли его только потому, что рассчитывали связать его сначала гражданским, а затем церковным браком. Он спал с Анитой по взаимному согласию. Однако какой цирк! Приехавший погостить в Нью-Йорк сицилийский дядюшка Аниты пригласил его к себе и засыпал вопросами. Почему бы им не сыграть свадьбу? Он защищался как мог. Ему пришлось привести множество веских аргументов: он еще учится, он часто бывает в отъезде, в итоге может пострадать его карьера. Брак с итальянкой казался ему настоящей тюрьмой. Разные взгляды на жизнь, разное вероисповедание. А потом пойдут дети! Как только Анита переступит церковный порог, она тут же перестанет принимать противозачаточные таблетки. Слезы радости, мамины советы, узаконенное воспроизводство. В то же время француженка, напротив, не выказывала признаков гнетущей женственности. Ник хотел обрести подругу, с которой можно будет о чем-то поговорить, а не погружатьться в атмосферу семейных скандалов, криков, детского плача и постоянного выяснения отношений. С Анитой на его свободе можно будет поставить крест, в то время как с Элен в случае неудачного брака можно будет легко развестись.

Жениться на Элен – все равно что одержать победу над этими непостижимыми и замкнутыми французами. Этот брак помог бы ему освободиться от терзавшей его навязчивой идеи, которую он прятал в тайниках своей души.

Он оплатил счет, вышел из блинной и затерялся в толпе.

Она шла быстрым шагом. Встреча с американцем пробудила в ней желание уехать. Собрать свой походный рюкзак и отправиться на все четыре стороны. Она рассекала летнюю толпу, углубившись в свои мысли настолько, что не заметила идущую навстречу ей Мириам.

– Элен! С каких это пор ты ходишь, как лунатик?

– Мириам, ты здесь? Какая удача! Мне надо тебе столько рассказать. Со мной произошло нечто невероятное.

– Неужели этот подлый Рауль решил вернуться к тебе?

Элен взяла подругу за руку.

– Нет. Речь идет не о нем. Идем скорее. Возможно, за мной следит один человек. Уже некоторое время он ходит за мной по пятам. По крайней мере, он так говорит. Час назад он пристал ко мне на улице.

Мириам с удивлением воскликнула:

– Кто-то пристал к тебе на улице? Не может быть! Современные мужчины настолько ленивы, что предпочитают, чтобы женщины бегали за ними. Они не желают утруждать себя. Он подошел к тебе? В такую жару?

Элен решила сразить подругу наповал:

– Только не падай в обморок. Это американец.

У Мириам перехватило дыхание:

– Тебе удалось подцепить американца в Ренне, а у тебя такая кислая мина на лице? Женат?

Мириам всегда была верна одному принципу. Каким бы привлекательным ни был мужчина, прежде всего надо узнать, свободен ли он. Однажды она уже обожглась. Любовник бросил ее, а затем отправился со своей законной женой на Канарские острова, чтобы вымолить прощение.

– Он не женат. И он хочет еще раз встретиться со мной.

– Он тебе нравится?

– Нравится? Он прилетел из Сан-Франциско. Этим все сказано! А я так ужасно выгляжу…

Мириам посмотрела на нее:

– Сегодня, похоже, не лучший твой день. Однако не забывай, что между людьми возникают особые импульсы. Я слышала об этом по радио. Эти импульсы воздействуют на всю нашу жизнь, в особенности на сексуальную. Ими объясняется роковое влечение. Давай рассказывай. Я тебя слушаю.

Мириам, темноволосая и темноглазая, с ослепительной улыбкой девушка, давно распрощалась с тем, что она называла излишней сентиментальностью. «Не один, так другой, – повторяла она. – Главное, не подхватить какую-либо болезнь. Все мужики – слабые существа. Они боятся брать на себя ответственность до такой степени, что в тот момент, когда выдавливают из себя свое жалкое “я тебя люблю”, оглядываются по сторонам. Они опасаются свидетелей».

Подруги прокладывали себе дорогу в сторону площади Мэрии. Освещенные солнцем здания своим великолепием поражали воображение.

– Рассказывай, – настаивала Мириам.

– Он прекрасно говорит по-французски, с легким акцентом.

Элен указала на сборище панков, расположившихся на ступенях городского театра. Украшенные гребнями разноцветных волос на голове, они таращили глаза на прохожих.

– Если бы я была такая, как они, я бы завтра же уехала.

– Куда и зачем бы ты отправилась? Чтобы сидеть на других ступенях? Не стоит им завидовать. В конце концов, система их обкатает и перемелет, – заявила Мириам. – Может, присядем где-нибудь? Я хочу узнать все.

Они пересекли залитую солнцем площадь, затем свернули на Орлеанскую улицу и сели за свободный столик в кафе с террасой, выходившей на пешеходную зону. Опаленная солнцем веселая и шумная толпа текла мимо них от театра до начала улицы Сен-Жорж. Девушки заказали по шоколадному и ванильному мороженому, облитому кремом шантильи.

– Я тебя слушаю, – сказала Мириам.

– Он недурен собой.

– Что ты имеешь в виду?

– Он такой же, как большинство американцев: высокий рост, спортивная фигура, светло-каштановые волосы, темно-серые глаза, правильные черты лица. Ему двадцать шесть лет.

– Не слишком ли он молод?

– Смотря чем заниматься. Он уже имеет собственный бизнес.

– Ты с ним переспишь?

– Возможно, если буду в полной уверенности, что он не разносчик ВИЧ-инфекции. Настали такие времена, что приходится опасаться вступать в половые связи. Впрочем, еще до знаменитого землетрясения в Сан-Франциско я успела побывать в его объятиях.

– Ну вот, – воскликнула Мириам, – ты снова говоришь о своих снах! И когда же это произошло?

– Мне кажется, в 1906 году. Он жил в доме Викторианской эпохи. Я познакомилась с ним во время приема в каком-то темном зале. На мне было дорогое шелковое платье. Я угостила его чаем и пирожными. Он ухаживал за мной, а потом я вышла за него замуж. Во время нашей первой брачной ночи шнуровка на моем корсете и множество пуговиц привели его в ярость. Наконец ему удалось справиться с моей одеждой, и я умирала от страсти в его объятиях до тех пор, пока нас не засыпало землей.

– Обожаю твои рассказы! Если бы мне встретился мужчина, способный сочинить подобную историю…

Элен могла говорить с Мириам о чем угодно.

– Говорю тебе, мне хочется жить в его городе в Америке. Я хочу уехать вместе с ним. Впрочем, возможно, что я никогда больше не увижу его. Он должен был понять, что со мной нельзя рассчитывать на легкую победу.

Официант принес мороженое и подложил чек под один из бокалов с водой.

Элен решила открыться подруге:

– Меня взволновало прикосновение его руки. И дело не только в желании физической близости. Мне хочется открыть для себя другой мир.

Официант подумал: нет ничего хуже, чем женские откровения…

Беседу подруг заглушал шум, доносившийся с улицы. Терраса была пронизана солнечным светом. И весь город Ренн переливался золотом и охрой.

– Чего же он хочет?

– Я не знаю. Он сказал, что заключил пари. Но это шутка.

– Какое пари?

– Познакомиться со мной.

Мириам рассмеялась:

1 2 3

...