Со старческой медлительностью Фарук провел Офелию через огромную дверь в свои личные покои. Упорядоченный и прямолинейный мир библиотеки уступил место чудовищному беспорядку. Пестрые ковры едва виднелись под нагромождением разномастных предметов: мебели гигантских пропорций, пирамид из шкатулок и кальянов, длинных, как древесные стволы… Стены были сплошь залеплены картинками, грубо вырванными из книг.