Книги, похожие на  «Плоды раздумья»

«…Да, всё пройдет своею чередой! Давно ли он, романтиков образчик, Про степь и глушь беседовал со мной? Он был и славный малый, и рассказчик; Но вот вся жизнь его покрыта мглой, Он сам давно улегся в долгий ящик. Но помню я в его рассказах ночь: Я вам рассказ тот передам точь-в-точь…»

Пьеса о том, как люди любят предаваться милому вымыслу, а не жить в реальности. И о том, что настоящая любовь встречается крайне редко. Екатерина Великая посылает в подарок одной из своих крестниц книгу «Любовь – книга золотая». Это становится причиной конфликта между дамой и ее мужем, который ру...

«Степь легла передо мною… Гаснет солнце на закате; Как на крыльях соколиных, Мчится конь мой все быстрее! Городов и сёл не видно…»

-

«…Зреет рожь над жаркой нивой, И от нивы и до нивы Гонит ветер прихотливый Золотые переливы…»

«Случай этот произошел в самом начале моей практики, когда я, еще никому не известный доктор, проводил приемные часы в унылом одиночестве, расхаживая по своему кабинету и двадцать раз перекладывая с места на место один и тот же предмет. В течение целого месяца я имел только двух пациентов: дворни...

«Страна, делающая лучшую в мире сталь, варящая лучший во всем свете эль, изготовляющая лучшие бифштексы, выводящая лучших лошадей, создавшая священную неприкосновенность семейного очага, изобретшая почти все виды спорта…»

«Везде в железнодорожных киосках в Восточной Сибири можно встретить империалистические газеты: английские – „Маньчжуриян Дей Нью“, „Руссиян Дей Нью“, „Азиатик Нью Аженс“ и французские – „Журналь де Пекин“, „Журналь де Сибери“…»

«Говорят, что большевики заняли Казань. Наш владыка Андрей приказал соблюдать трехмесячный пост. Завтра будем кушать три раза в день картошку с конопляным маслом. Чешский офицер Паличка, который у нас на квартире, взял у меня взаймы две тысячи рублей. Да здравствует Учредительное собрание!..»

«…Богини девственной округлые черты, Во всём величии блестящей наготы, Я видел меж дерев над ясными водами. С продолговатыми, бесцветными очами Высоко поднялось открытое чело, – Его недвижностью вниманье облегло, И дев молению в тяжелых муках чрева Внимала чуткая и каменная дева…»